Ирина Лагунина: В четверг в Москве прошли мероприятия в честь дня рождения Анны Политковской, убитой в октябре прошлого года в подъезде собственного дома. В центре российской столицы, в Новопушкинском сквере, состоялся митинг в память о ней. Затем участники митинга возложили цветы к дому на улице Лесной, где жила Анна Политковская. Обозревателя «Новой газеты» в день её рождения вспоминали и во многих других российских городах, которые Политковская посещала во время своих многочисленных служебных командировок. Наш корреспондент Олег Кусов недавно побывал в некоторых из них и поговорил с людьми, хорошо знавшими Анну Политковскую.
Олег Кусов: На современной карте России немало так называемых «горячих точек». Анна Политковская в годы работы обозревателем «Новой газеты» посетила большинство из них. Бесстрашным её было поведение даже на войне, на Северном Кавказе. Вспоминает североосетинский журналист Эльбрус Тедтов.
Эльбрус Тедов: Войну эту, нестабильность, боевые действия, кровь она преподносила не как сенсацию, на этом чтобы пропиарить или что-нибудь еще, она это показывала как человек, что этого не может быть, этого не должно быть в нашей жизни и в нашей стране. Посмотрите: цветущий край, воткни палку, там дерево вырастет. Не должно быть там крови. Она билась над этим вопросом, все время этому противилась. И вот это основное ее в творчестве о Кавказе, красной нитью проходит.
Олег Кусов: В Дагестане Анну Политковскую сравнивали с легендарной исторической героиней. Об этом мне рассказал общественный деятель из Хасавьюрта Умар Джавтаев.
Умар Джавтаев: В Дагестане, когда Политковская поднимала острые проблемы, участвовала в самых горячих точках и не боялась высказывать, ее сравнили с Парту Патима – это легендарная девушка, которая, переодевшись в мужчину, подняла отряд на борьбу с врагом, с захватчиком. Если Парту Патиму сравнивали с Жанной Д Арк, то в Дагестане Политковскую сравнивают с Парту Патимой. Она искала проблемы, которые боятся говорить вслух даже свободные СМИ. Находила ту больную точку. Ее смерть, конечно, неслучайна. Такой человек не мог оставаться в живых в сегодняшнее время, в сложное время.
Олег Кусов: В октябре 2002 года в Москве в здании Театрального центра на Дубровке вооружённая группировка во главе с Мовсаром Бараевым захватила в заложники более 800 человек. Среди нескольких человек, которых они пустили в здание театрального центра для переговоров, была и обозреватель «Новой газеты» Анна Политковская. После внезапного штурма здания театрального центра погибли 130 человек, среди них было немало детей. Анна Политковская посетила семьи многих пострадавших. Рассказывает бывшая заложница, потерявшая во время штурма 15-летнего сына, Ирина Фадеева.
Ирина Фадеева: К сожалению, я не знала Аню до трагедии «Нор-Оста». Я только знала, что есть человек с этой фамилией. Мне как мешок одели пальто, привели, я не знала, куда я еду, чего. Потом оказалось, что это редакция «Новой газеты». Вышла женщина, представилась: «Я Анна Политковская. Давайте с вами будем разговаривать». Мое первое впечатление, что тогда я поняла, что какой-то человек пришел интеллигентный. Она меня слушала, не перебивая, практически не задав ни одного вопроса. Я ей, наверное, как первому психологу все рассказала, у меня прорыв такой. Я поняла, что я буду жить, потому что я должна дождаться, когда выйдет статья. До этого у меня не было зацепки. Я помню, я поворачиваюсь и говорю: «А в какой газете будет?». И она понимает, что я вообще не здесь: «В «Новой газете». Я только тогда поняла, что есть «Новая газета». Случилось сорок дней, Аня приходила к нам на поминки, разговаривала с моими родителями. Я поняла, что я выжила. Я в церковь ходила первые дни, к священникам, куда-то ездила в совсем далекие церкви с одним и тем же вопросом: где и как, и что? Мне никто не отвечал. А вот с ней, я почему-то почувствовала, что мы будем вместе ждать. Аня написала почти про всех детей, которые погибли в «Норд-Осте». Мы все перезнакомились, она к нам приходила, всегда выручала, спасала. Потому что когда она появлялась, как фильтр, пропускной пункт, то есть основную боль брала на себя. Мы все смотрели и думали, что может быть будет разговор о какой-то боли, войне. Она себе никогда этого не позволяла. Своем присутствием она наоборот нас вытаскивала оттуда, она находила какие-то слова, о чем-то говорила.
Олег Кусов: Говорила бывшая заложница в театральном центре на Дубровке Ирина Фадеева.
Зимой 2004 года «горячая точка» появилась на территории Республики Башкортостан. В небольшом городке Благовещенске и в соседних селениях милицейские подразделения в течение четырёх дней проводили так называемую спецоперацию, в результате которой, по данным правозащитников, были жестоко избиты около тысячи человек. Вспоминает жительница Благовещенска Галина Боброва.
Галина Боброва: Приехал ОМОН, какая-то была операция. Забирали всех – женщин, девушек, парней, мужчин, с заводов встречали. Такая профилактическая операция была по борьбе с бандитизмом массовым. У меня ребенок потом три дня лежал. Во-первых, у меня ребенок еле дошел до дома, во-вторых, когда он снял футболку и штаны, представьте себе, ноги лилового цвета и поясница такая же. У меня сын занимался шорт-треком, после этого он не смог заниматься. Потом я пришла на работу, мои студенты, кого-то только что отпустили из милиции, кто пришли попозже на занятия. Представьте, приходишь в кабинет, сидят три-четыре человека, детей нет. Что такое? Суббота, почему нет студентов? А потом они пошли все из милиции. Кому сразу вызвали «скорую помощь», увезли в больницу, потому что мальчика ударили прикладом по голове, когда заталкивали его в машину, видимо, было сотрясение мозга. Из милиции пришел, потерял сознание у меня в техникуме.
Олег Кусов: Анна Политковская подготовила о событиях в Благовещенске множество статей. Все они отличались серьёзным подходом к теме, утверждает благовещенская журналистка Оксана Асеева.
Оксана Асеева: Все приезжали как на задание. Они приезжают, у нас спросят то-то, то-то, дайте нам фотографии, дайте нам пострадавших, своего они как такового расследования не проводили. Но когда я прочитала публикации Анны Политковской, я нашла то, чего даже мы сами не раскопали здесь. Она пошла по своему следу, сама провела расследование независимое.
Олег Кусов: У Политковской был особый подход к людям, полагает жительница Благовещенска Галина Боброва.
Галина Боброва: Обещали очень много, она ничего не обещала, мы просто разговаривали. Да я бы с удовольствием поговорила с ней сейчас. Если бы вместо вас сидела она, я бы с удовольствием с ней поделилась всем, и радостями сына, и детьми, то, что ребенок пойдет в первый класс. Во всяком случае, такого журналиста я никогда больше не встречала. Это не каждому дано.
Олег Кусов: И почти везде, где побывала Политковская, её считали своей. Говорит общественный деятель из Хасавьюрта Умар Джавтаев.
Умар Джавтаев: Там, где нельзя было без платка ходить, она одевала платок. Она вела себя как женщина и ничем не отличалась от других женщин. Она знала Кавказ, она любила Кавказ, она вела себя на Кавказе как кавказские женщины. И Кавказ многое потерял. Светлая ей память.
Олег Кусов: Недоброжелатели иной раз упрекали Политковскую в том, что она бралась за громкие темы ради журналистской славы, или для достижения каких-то меркантильных целей. Бывшую заложницу в театральном центре на Дубровке Ирину Фадееву, как и многих других людей, знавших Анну Политковскую, подобные высказывания возмущают.
Ирина Фадеева: Иногда читаю такие страшные вещи. Я не понимаю, пусть этот человек тогда назовется как-то, скажет, почему он такие слова говорит. Знаете, что меня очень пугает, и так-то страшно жить, война все равно не прекращается, просто люди этого не понимают, пока с ней не сталкиваются. И люди себе иногда просто на обывательском уровне позволяют обсуждать этого человека, говорить, а что она туда полезла. Я тогда говорю: «Как вы можете так говорить?». «А мы читали такую статью». «Но вы же не разговаривали с этим человеком». Я тот человек, который смотрела ей в глаза, я за свои слова отвечаю, вы у меня спросите. У нас, к сожалению, легко сформировать общественное мнение, сформировать его негативно даже тогда, когда человека нет, и он не может за себя заступиться.
Олег Кусов: С Ириной Фадеевой полностью солидарна москвичка Марина Кондратьева, сына которой летом 2001 года, неизвестные до сих пор люди искалечили неподалёку от дома, а сотрудники милиции и медики не проявили к избитому мальчику должного внимания.
Марина Кондратьева: Когда «Норд-Ост» или большое количество – пиар. Нет, я одна и у меня вполне тривиальное дело. И когда мы в первый раз встретились с Анной Степановной, она написала в своей статье, что это тупое бездушие наших улиц, наших врачей и наших правоохранительных органов, оно знакомо каждому. К сожалению, наш образ жизни, наши условия жизни, они такие, что нам деваться из этой подводной лодки некуда. Если мы не будем помогать друг другу и не протягивать руку помощи. Трагедия, которая случилась с нами, она произошла в 2001 году, и до встречи с Анной Степановной у нас было большое количество публикаций во многих газетах. Я уже пришла к Анне Степановне, имея определенный опыт общения с российской прессой. Анна Степановна никогда не задавала практически никаких вопросов, за исключением может быть того, чтобы уточнить для себя какие-то моменты. С 2001 года мы четыре года лежали по больницам и по санаториям. И мои друзья, которые лежали в палатах вместе со мной, говорили: конечно, хорошо бы тебе обратиться в «Новую газету». Это единственная газета в Российской Федерации, которая на сегодняшний момент освещает всякие проблемы животрепещущие, на которые никто не обращает внимания. Так случилось, что все журналисты, с которыми я встречалась раньше, они, посвятив тебе сюжет, статью, на каком-то этапе отношения прерываются и ты можешь больше не обращаться к этому журналиста, потому что это не имеет смысла. С Анной Степановной получилось наоборот. Мне лично общение с Анной Степановной дало силы, на каком-то этапе это была определенная защита для меня психологическая, моральная. Я знаю, что я общаюсь с сильной личностью, с неординарной личностью, безусловно. Но всю мощь я поняла только после утраты. Я, во-первых, благодарна судьбе за то, что этот человек встретился на моем пути, что я имела счастье общения с Анной Степановной. И после утраты я понимаю, что это дает мне силы для моих дальнейших каких-то действий, для моей дальнейшей борьбы. Потому что стыдно, имея рядом такого человека, еще пасовать перед какими-то трудностями. И мне кажется, что все люди, которые общались с Анной Степановной, понимают, что это их какая-то поддержка. И я молюсь за упокой ее души, как убиенной Анны и за здоровье ее детей и маленькой внучки.
Олег Кусов: 30 августа, в день рождения Анны Политковской многие люди по всей России вспомнили её как дорого и близкого человека, протянувшего им руку помощи в трудную минуту. Многим сегодня не хватает Анны Политковской, которая, по словам этих людей, была больше, чем журналист и правозащитник.
