Суд в Швейцарии сегодня вынес приговор четырем сотрудникам авиадиспетчерской компании «Скайгайд», причастным к катастрофе над Боденским озером летом 2002 года. Подсудимые признаны виновными в убийстве по неосторожности 71 человека - пассажиров российского авиалайнера и пилотов грузового самолета, столкнувшихся в небе в зоне ответственности «Скайгайда». Трое сотрудников компании приговорены к тюремному заключению сроком в один год с отсрочкой исполнения приговора, еще один к денежному штрафу.
Ранее суд в немецком Констанце обязал правительство Германии выплатить в полном объеме все компенсации родственникам погибших, потому что ответственность за безопасность воздушного пространства несет правительство Германии. Это решение рано или поздно будет выполнено, но пока Берлин продолжает его оспаривать. Сами потерпевшие оспаривают тот уровень компенсаций, который установил швейцарский суд.
«Судебные разбирательства - неотъемлемая часть процесса выработки окончательных выводов из случившегося, но скорбь и переживания - это дело личное, дело каждого человека в отдельности и это самое горькое в подобных ситуациях», - прокомментировал приговор адвокат Александр Циглер, защищавший сотрудников «Скайгайда».
Приговор сотрудникам Скайгайда» Радио Свобода прокомментировал адвокат Генри Резник:
- Это, конечно, преступление с жуткими последствиями, и к работникам многих служб предъявляются повышенные требования к соблюдению служебных обязанностей. Но это преступление все-таки неосторожное, поэтому я не знаю, какова степень вины каждого из тех, кто оказался на скамье подсудимых. Главное, что потерпевшие заинтересованы не в наказании, не столько в наказании виновных, сколько в достойном возмещении вреда, который причинен, а вред-то страшный, тут и компенсация морального вреда, тут и возможные материальные последствия. Поэтому главное, что как мне представляется, должно быть результатом этого суда - выплата довольно приличных сумм, которые могли бы в какой-то степени сгладить эти страшные страдания близких и родственников погибших. А что касается мер наказания, то здесь вот это колоссальная проблема: жуткие последствия и в то же время все-таки неосторожная форма вины. Я не могу поставить здесь диагноз и так сразу же сказать, что если будет назначена условная мера наказания, что это будет несправедливое наказание. Хотя могу сказать, что при рассмотрении такого рода дел, учитывая уже всю ситуацию вокруг этой страшной катастрофы, конечно, вмешиваются факторы посторонние для правосудия: здесь и оглядка на общественное мнение, здесь какой-то определенный ложный престиж и страны, соответственно, этой службы. Судьи на Западе независимы, но нельзя быть свободным от самого себя и от тех установок, которые у тебя есть.
- Пару недель назад в России все с трепетом ожидали, что Калоева освободят досрочно из швейцарской тюрьмы, но, как известно, этого не случилось. Теперь и российские политики проявляют интерес к делу Виталия Калоева. Как вы считаете, это вмешательство, не навредит ли или о досрочном освобождении уже им не приходиться говорить?
- Я не думаю, что чье-либо вмешательство, во всяком случае наших политиков, может повлиять на решение суда по делу Калоева. Дело заключается немножко в другом: в тех самых установках, о которых я говорил. Для меня ясно, что сама неопределенность привлечения Калоева к уголовной ответственности - понятно что преступление было совершено в состоянии умопомрачения. Поэтому тут первый вопрос [в деле Калоева] вообще о возможности уголовной ответственности. Дальше в законодательстве всех стран предусмотрены и смягчение ответственности, назначение наказания низшего предела и досрочное освобождение тогда, когда такие экстраординарные обстоятельства повлекли совершение преступления и ясно, что это действие в полном противоречии было конечно с самим обликом Калоева, абсолютно послушного до этого, спокойного человека. Мне думается, что в такой ситуации, с учетом всех обстоятельств, с учетом поведения жертвы этого преступления, с учетом вообще всей реакции на эту страшную катастрофу со стороны этой службы, если не будут влиять вот эти соображения некоего ложного государственного престижа, возможные оглядки на общественное мнение, Калоев должен быть освобожден.
