Андрей Шарый : Человек дня Радио Свобода 19 сентября – писатель Виктор Ерофеев, который сегодня отмечает свое шестидесятилетие.
Он родился в Москве в семье дипломата, детство провел с родителями в Париже. Получил филологическое и литературное образование. Защитил кандидатскую диссертацию по теме "Достоевский и французский экзистенциализм". В 1979 году за организацию альманаха «МетрОполь» исключен из Союза писателей. До конца восьмидесятых годов его книги не печатали в Советском Союзе. Среди книг Ерофеева – "Русская красавица", "Страшный суд", "Вальпургиева ночь", "Хороший Сталин", "Жизнь с идиотом". Лауреат нескольких литературных премий, телеведущий. Автор цикла передач "Энциклопедия русской души" на Радио Свобода.
О человеке дня Радио Свобода говорит книжный и театральный художник Борис Мессерер, автор концепции оформления альманаха «Метрополь».
Борис Мессерер : Когда я говорю о Викторе Ерофееве с любовью и почтением, я всегда употребляю одну и ту же формулировку, что нас связывает род окопной дружбы. Это самая крепкая солдатская дружба, которая есть на свете.
Познакомились практически мы на материале журнала «Метрополь». Наша дружба была проверена гонением на журнал. Виктор Ерофеев, Евгений Попов – они были молодежью, считались среди нас, но такой уже упорной, задиристой и абсолютно не сгибаемой молодежью, которая была впереди всех остальных. И вот Виктор мне всегда помнится именно таким ироничным. Огромный пласт культуры всегда стоял за ним, потому что он был замечательным критиком, литературоведом, скорее, который исследовал творчество самых неожиданных людей. Он мог о маркизе де Саде, предположим, делать какие-то страннейшие эссе. Знал всю культура мира, и еще он блестяще говорил по-французски.
Встречались очень часто у меня в мастерской, или у нас с Беллой на даче в Переделкино, или на квартире Василия Павловича Аксенова. Эти застолья наши были замечательны, несмотря на те гонения, которые обрушились на всех нас, и на Виктора в первую очередь. Его отец был послом в Австрии. У него были большие неприятности. Виктор знал, что он вредит папаше, но отстаивал свое молодое право на то, чтобы быть не зависимым литератором.
С каким-то ощущением легкости и свободы совести мы общались. Виктор вспоминается мне, как душа общества. И с тех пор я всегда внимательно слежу за судьбой Виктора, потому что мы остаемся близкими друзьями, хотя и редко видимся. Я знаю, какую известность он приобрел, как телеведущий, чему я бесконечно рад. И рад, что наша дружба длится, а его литературная судьба, так блестяще преломилась и цветет.
