Ирина Лагунина: На этой неделе президент Франции Николя Саркози объявил о намерении подвергнуть радикальному пересмотру всю систему пенсионного обеспечения в стране. Ревизии и глубокому реформированию подвергаются в последнее время социальные системы и других стран Европы, включая скандинавские, некогда славившиеся своей щедростью. С чем связана эта тенденция? Я передаю микрофон Ефиму Фиштейну:
Ефим Фиштейн: Нельзя сказать, что планы нового президента Франции явились полной неожиданностью для специалистов и широкой общественности – ведь французская система социального обеспечения давно вызывает споры, считаясь по праву одной из самых гипертрофированных в Европе. Консервативные политики – а Николя Саркози издавна слывет ярчайшим представителем правого крыла французских консерваторов – считают, что именно архаичная щедрость французского «собеса» лишает страну рыночной мобильности и снижает ее конкурентоспособность. Обозревателей скорее удивил радикализм его формулировок. Французские профсоюзы, некогда исключительно мощные, как и следовало ожидать, тут же объявили войну намерениям Саркози и пригрозили забастовками и прочими акциями гражданского неповиновения. Но вот парадокс сегодняшнего дня – правое правительство Франции довольно спокойно отнеслось к подобным угрозам, ибо знает по опросам общественного мнения, что 75 процентов французов поддерживает президента в этом вопросе и считает, что реформа давно созрела и перезрела и, как говориться, вчера было поздно. Профсоюзы в такой обстановке трижды подумают, прежде, чем начнут артачиться, ибо вполне могут потерять и тот авторитет, которым еще располагают.
Эти и другие вопросы я решил задать нашему парижскому корреспонденту Семену Мирскому. Семен, в своем заявлении мысль - Президент Саркози особо подчеркнул одну незаурядную мысль – французское государство долее не может себе позволить иметь нынешнюю систему социального обеспечения – на это у него просто нет средств. Как понять этот аргумент? Франция ведь не обеднела в один день. Почему вчера были на это деньги, а сегодня нет?
Семен Мирский: Заявление Никоаля Саркози гораздо шире и объемистее того, которое вы процитировали. В первую очередь он говорил о чрезмерно разросшемся социальном секторе, о чрезмерно большом числе социальных служащих, многие из которых нерадивы и неэффективны. До Саркози те же факты констатировали и его предшественники в Елисейском дворце, и премьер-министры, и государственные деятели. Но ни у кого не хватало смелости, энергии и размаха для того, чтобы приступить к этому поистине геркулесову труду. Основные направления реформы, которую предлагает Саркози в ближайшие пять лет, то есть до 2012 года, - это в первую очередь разработка новой сетки заработной платы, учитывающей компетентность и усердность служащего в исполнении вверенной ему работы. То есть по замыслу Саркози, будут созданы условия, при которых два человека, занимающих одинаковые посты, будут получать далеко неодинаковое жалование. Далее: предусмотрено сокращение числа государственных служащих. Абсолютная цифра пока не названа. Но начиная с 2008 года, один из трех слуг государства, уходящих на пенсию, не будет заменен новым служащим. Впервые в истории Французской республики государство создает специальный фонд поощрения перехода служащих из государственного сектора в частный. По замыслу Саркози и его советников, совокупность этих мер приведет наконец к мобильности французской экономики, одной из самых застойных, пожалуй, среди индустриально развитых стран.
Ефим Фиштейн: Дерзкие планы президента Франции тут же подверглись нелицеприятной критике. За что, собственно, критиковали Саркози, Семен Мирский?
Семен Мирский: Пожалуй, первое, что бросается в глаза – это, я бы сказал, сравнительная сдержанность критики, раздающейся, как и следовало ожидать, с левого края политического спектра. Так редакционный комментарий сегодняшней газеты «Либерасьон», газеты левой, озаглавлен «Радикал». Цитата: «За два дня президент вошел в роль великого ликвидатора всех так называемых французских архаизмов». И дальше еще интереснее: «Президенту нельзя отказать в искусности его формулировок, тем более учитывая, что французы разделяют сознание необходимости реформы государственной службы, которую характеризует чрезмерный бюрократизм». Под пером комментатора оппозиционной газеты «Либерасьон» процитированные высказывания звучат, согласитесь, почти как комплимент в адрес президента. Но не все критики. Добавлю, столь милостивы. Четыре профсоюза железнодорожников призвали сегодня к проведению общенациональной забастовки на транспорте и уже назначали дату - 17 октября. О вероятности забастовки уже предупредили представители профсоюзов парижского метро. Призывов к забастовкам, замечу, следовало ожидать, ибо прощание с привилегиями – это всегда болезненный процесс.
Ефим Фиштейн: Я уже сказал, что французским профсоюзным боссам не позавидуешь – нелегко бастовать, когда знаешь, что идешь против воли большинства населения. Но чем объяснить такой поворот в настроениях французов, которые, в общем-то, известны своей любовью к различным социальным привилегиям?
Семен Мирский: Я думаю, что здесь имеют место два фактора. Во-первых, необычная и отличающаяся необоримой энергией личность президента Николя Саркози. Люди любят удачливых политических деятелей. Второй момент, касающийся уже не личности президента, а общего назревания сознания необходимости реформ, достоин особого внимания. И здесь бы я назвал одно имя, которое вряд ли известно нашему слушателю – это человек по имени Ален Менк. В конце 80-х годов опубликовал книгу, ставшую бестселлером, она называется «Машина равенства», а точнее – «Машина уравниловки». Она вышла в 87 году. И Ален Менк, очень известный французский экономист, писал, что за годы своего существования Пятая французская республика проделала путь от демократии репрезентативной, то есть представляющей все слои общества, к демократии корпоратистской, в которой тон задают корпорации. То есть наиболее влиятельные социо-профессиональные группы. И они, именно эти корпорации, диктуют свои условия всем остальным группам населения. Самым ярким примером корпоратистского мышления является уже упомянутые мною профсоюзы французских железнодорожников, члены которых имеют право выхода на пенсию в возрасте 50 лет. Это право было ими завоевано в период, когда кочегары бросали уголь в топки паровозов, то есть исполняли особенно вредную для здоровья работу. Паровозы во Франции исчезли, а привилегии остались.
Ефим Фиштейн: Семен Мирский описал нам ситуацию во Франции в эти дни. Надо сказать, что из посткоммунистических стран Центральной Европы по пути, намеченному президентом Саркози, далее всего продвинулась Словакия, где правое правительство Микулаша Дзуринды в свое время подобные реформы уже осуществило. Принесли ли они ожидаемые плоды? И как отнеслось к ним нынешнее лево-националистическое правительство Словакии: Это уже вопросы, обращенные к директору Братиславского Института общественных проблем Григорию Месежникову:
Григорий Месежников: В Словакии два года назад была проведена реформа системы пенсионного обеспечения, пенсионного страхования. И за основу реформы, которую они провели, была взята концепция двух составляющих системы социального обеспечения. Первая составляющая – это страховка через государственную страховую компанию, Соцстрах, в него шла половина отчислений, 9% от зарплаты. Это так называемая солидарная часть. И вторая составляющая капитализации, в которую шла вторая половина отчислений в том же самом размере, но уже не в государственный соцстрах, а в созданные частные пенсионные фонды, они существуют уже два года. Эти фонд ы , естественно, вкладывают полученные средства на финансовых рынках, инвестируют. Таким образом у каждого застрахованного появился собственный счет и по идее к выходу на пенсию должны получить соответствующую вполне солидную сумму. Таким образом государство переложило часть ответственности за пенсионное страхование на самих граждан. Что касается того, как население восприняло эту реформу, мне кажется, что это как раз показатель успешности. На первоначальной стадии действительность превзошла все ожидания. По последним данным миллион семьсот тысяч граждан вступило в эту вторую составляющую и в настоящее время люди начали накапливать деньги на свои пенсии. Мне кажется, что это как раз является хорошим подтверждением того факта, что население осознало необходимость проведения реформы и по сути дела эту реформу поддержало. Естественно, у нас ситуация осложнилась после последних выборов в парламент, была создана новая коалиция левая, точнее лево-социалистическая. И эта партия этой правительственной коалиции до выборов заявляли, что они отменят вообще вторую составляющую. То, что они пытаются делать – это по сути дела попытка реализации их предвыборных обещаний. Однако они поняли, что в связи с большим успехом среди населения им это не удастся сделать так, как они это наметили. Естественно, есть определенная проблема – соцстрах, у них дефицит, каким-то образом нужно этот вопрос решать. Но правоцентристы заявляют, что все можно решить переводом части средств, полученных от приватизации. Кстати, левые здесь, можно сказать, наступили на грабли, потому что они отказались от приватизации как таковой и поэтому те средства, которые шли во время правоцентристской коалиции на пенсионную реформу, они по сути дела сейчас иссекают. Мне кажется, что левым националистам, несмотря на все их усилия, полностью разрушить систему не удастся, и в конце концов эта система будет работать нормально, будет приносить свои плоды.
Ефим Фиштейн: Директор Братиславского института общественных проблем Григорий Месежников.
