В Российском государственном архиве древних актов уже 10 дней сотрудники мобилизованы на спасение старинных документов. 14 октября в результате прорыва батареи парового отопления помещения хранилища оказались затопленными. На сегодняшний день подсчитано, что пострадало более двух тысяч единиц хранения.

То, что случилось в архиве – настоящее бедствие. Горячая вода, долго хлеставшая из батареи, и пар губительны для документов. Вопрос, который сейчас волнует больше всего – все ли удастся спасти? Не обнаружилось ли, что какие-то материалы утрачены безвозвратно? Слово заместителю директора Российского государственного архива древних актов Юрию Эскину.

– Мы надеемся, что невозобновимых утрат не будет. Надо сказать, что это документы XVIII века, представляющие из себя, в основном, толстые и сшитые фолианты в кожаных или картонных переплетах. Примерно две тысячи документов намокли, часть из них увлажнились, часть намокла очень сильно. Некоторые из них, несколько десятков, превратились просто в мокрые кирпичи. Так что, одну страницу от другой можно отделять уже реставраторам специальным металлическим предметом, типа ножа.

– Эти «кирпичи» пока не раскрывали?

– Их частично раскрывают. А так большая часть намокших дел – это несколько сот огромных фолиантов от 700 до 1500 страниц. Можете себе представить! Кроме того, большого формата. Они каждый день сотрудниками архива в двух наших читальных залах (читателей пришлось попросить, на некоторое время прекратить свои занятия) перекладываются специальной бумагой. В основном, используются закупленные нами бумажные полотенца. Уже целая машина привезена была и использована, и еще машину мы покупаем. Кроме того, работают специальные вентиляторы, которые сушат. Но все дело в том, что корешки книг очень медленно сохнут, потому что там клей старинный. Он опять увлажнился, стал опять клеем, а это ценнейшие материалы. Например, в значительной степени промокли документы канцелярии Медицинской коллегии, то есть Минздрав XVIII века с ценнейшими для науки документами по медицине XVIII века. Промокли многие документы Вотчиной коллегии, по земельным спорам с картами XVIII века.

Конечно, документы сильно пострадали. Нам придется приглашать большое количество реставраторов (они уже работают) для того, чтобы специальным образом просушивать документы. Дело в том, что не только в просушке заключается проблема, а в том, чтобы не началось развитие грибка и плесени. К сожалению, на многих книгах оно уже началось. Конечно, время от времени архивные документы проходят специальную обработку, но, к сожалению, грибок очень сложно убить окончательно, особенно, если речь идет об очень толстых книгах – сильнодействующие средства в глубину корешка не проходят. И уже началось, к сожалению, заплесневение. Придется эти книги лечить. Сейчас начали некоторые из этих фолиантов реставраторы расшивать и сушить корешки. Безвозвратно, к сожалению, погибло много переплетов.

– А переплеты родные, старинные?

– Да, родные кожаные переплеты. Многие в жутком состоянии. Они намокли, а потом высохли. Они в таком кривом виде, и вряд ли их удастся запрессовать обратно. Кроме того, некоторые очень ветхие листы, может быть, погибнут. Мы надеемся на минимум. Я считаю, что 99% будет восстановлено. Но придется огромную работу провести, и затратить очень большие деньги.

– Юрий Моисеевич, поскольку речь идет о документах XVIII века, я полагаю, там есть и рукописные. Так вот чернила...

– Они абсолютно все рукописные.

– Чернила не расплылись?

– Чернила, в основном, не расплываются. Чернила этого времени похожи на современную тушь. Они мало подвержены воздействию воды так же, как бумага того времени. Если бы, не дай бог, подобное произошло в хранилище, хранящем документы гражданской войны, предположим, то там бы просто образовалась каша. Ничего невозможно было бы сделать. Потому что современная бумага делается из опилок и она бы просто погибла. Тогда бумага делалась из льна и пеньки. Она более прочная. Но, тем не менее, все-таки 200 лет эти документы хранились в разных условиях. Там, конечно, очень большие могут быть сложности с восстановлением, с реставрацией, а главное – это просто очень дорого. Реставрация фолианта, допустим, на 1500 страниц с переплетом может стоить несколько десятков тысяч рублей, до 100 тысяч рублей. Можете себе представить, сколько будет стоить реставрация нескольких десятков, а то и сотен таких книг?!

– Известно, что архивы финансируются не самым лучшим образом, а если бы финансировались как надо, то и аварий с этими несчастными батареями отопительной системы не произошло бы. Откуда эти средства вы берете сейчас?

– Конечно, если бы финансировались нормально, то нам бы давно нужно было батареи заменить. Мы уже в течение 10 лет просим, чтобы нам заменили старинные батареи времен Александра III. Они были поставлены вскоре после постройки здания в 1886 году. У нас чугунные батареи с пластинками того времени. Их нужно заменить на современную калориферную систему без воды. Тем более что наше здание идеально для калориферной системы, потому что в нем нет междуэтажных перекрытий. Это такой огромный пятиэтажный шкаф с решетчатыми полами и потолками. Это было специально сделано в те времена. Это первое хронологически архивное здание, построенное специально для хранения старинных документов в России. Но у руководства нашего не было все эти годы средств для того, чтобы это провести, тогда как установка калориферной системы стоила бы не более чем в три раза больше, чем то, что теперь придется затратить на реставрацию документов. Теперь эти средства изыскиваются, видимо, уже на уровне не только нашего агентства архивного, но и на уровне, наверное, Министерства культуры как-то этот вопрос будет решаться. По крайней мере, нам Владимир Петрович Козлов, руководитель архивной службы, обещал, что он предоставит нужные нам суммы.

Для непосвященных материалы архива древних актов могут показаться скучными и непонятными бумагами. Однако специалисты знают: эти документы – бесценные свидетельства истории, источник точного знания. По подсчетам Юрия Эскина, лечение фолиантов закончится в декабре. Наиболее пострадавшие экземпляры потребуют куда большего времени.