Программу ведет Виктор Нехезин . Принимает участие корреспондент Радио Свобода Вероника Боде .
Виктор Нехезин : Назначение Игоря Слюняева на пост губернатора Костромской области моя коллега Вероника Боде попросила прокомментировать Александра Кынева, руководителя региональных программ Фонда развития информационной политики.
Вероника Боде: Александр, вам известно, что это за человек, Игорь Слюняев?
Александр Кынев: Я думаю, что мне о господине Слюняеве известно примерно то же самое, что известно жителям Костромской области. Есть биография, есть опыт работы в дорожном агентстве, есть работа в Совете Федерации. Насколько я знаю, отзывы конкретно о Слюняеве в тех местах, где он работал, были, в общем-то, неплохими. Это довольно толковый менеджер, человек обучаемый, человек, способный договариваться. В общем, посмотрим, как он будет себя вести на новом посту.
Но, на мой взгляд, дело как раз заключается именно в том, что мы можем собирать информацию по кусочкам из разных людей, кто когда-то работал или контактировал. Но, тем не менее, сам по себе факт мы видим, что за последний год регион за регионом, когда назначается губернатором человек, совершенно со стороны, человек, в регионе не живший, в регионе не работавший. Мы видим, как вот эта система назначений из исключений стала правилом. В основном, губернатором назначается человек, не имеющий к региону никакого отношения. Можно с полной уверенностью сказать, что именно это стало основой кадровой политики в отношении региональных назначений. Сознательно губернаторы назначаются таким образом, чтобы эти люди не имели с регионом работы, желательно никаких связей личных, чтобы они не были завязаны в какую-то система взаимоотношений с местными кланами, элитами, с местным населением, чтобы они меньше выражали, грубо говоря, интересы собственно региона, а транслировали в регионе и слепо выполняли политику федерального центра.
Я бы назвал эту систему имперской. Это система назначений, которая уходит корнями в древность - древнюю Персию, древний Рим. Потом подобная система назначений существовала в Российской империи, когда губернаторы тоже присылались сверху и, как правило, никогда не были жителями и уроженцами регионов, которые возглавляли. В советские годы была модифицированная система, когда были первые секретари. По сути дела, делается все, чтобы отгородиться от территорий, чтобы не дать возможности территориям никаким образом влиять на центр. Это означает только одно, что возникает некая виртуальная политика имперско-советская, как бы на уровне России в целом, и возникают регионы, которые живут сами по себе, которые по факту постепенно начинают еще больше отдаляться друг от друга. Потому что никакого механизма аккумулирования их интересов в нечто единое не возникает.
Вероника Боде: Можно ли говорить о том, что подобные назначения свидетельствуют о кризисе российской власти?
Александр Кынев: Они свидетельствуют о том, что сознательно философия выбрана на то, чтобы, по сути дела, игнорировать разнообразие регионов. На самом деле, такая система назначений - это система антифедералистская. Эта система неоимперская, неосоветская, эта система силового унитаризма, навязываемого сверху, но по факту эта система, на самом деле, именно потому, что обрубаются линии нормальной обратной связи с регионами, она ведет как раз к еще большему расползанию пространства. Потому что все империи, в конечном счете, рушились именно по той причине, что империи пытались навязывать некий стандарт, а не пытались аккумулировать интересы снизу вверх. Все страны, подобные России, сравнимые по размерам, по гигантскому разнообразию территориальному, они в современных условиях могут выживать только, если они построены на федеративных принципах. А ведь федеративный принцип - это принцип единства многообразий, то есть принцип, когда, с одной стороны, да, есть общие интересы, но при этом есть механизмы аккумулирования интересов территорий, защита их интересов, их общая политика. Это не чья-то спекулятивная воля, навязанная невзирая ни на что, а совместно выработанное решение. Именно поэтому оно окажется гораздо более устойчивым и гораздо более продуктивным, в конечном счете.
Слюняев как раз, в его образе кадровая политика Кремля просто преломляет это во всей своей красе. Потому что мы видим, как его карьера очень напоминает карьеру советских времен, когда человек может работать в любом регионе, и это не имеет никакого значения.
Вероника Боде: Как вы полагаете, вообще, есть ли в стране какой-то кадровый резерв, откуда должны появляться люди, которые станут губернаторами?
Александр Кынев: Я его не вижу, этого кадрового резерва. Есть резерв, условно говоря, номенклатурный, когда просто есть некие группы, есть некие формальные пост, и между ними происходит плавное какое-то перемещение. Но называть это кадровым резервом я бы не стал, потому что, честно говоря, кадровый резерв предполагает некую публичность, предполагает то, что есть некое обсуждение, есть некая конкуренция людей. Вот заменить свободные выборы, когда есть конкуренция и обсуждение плюсов и минусов, достоинств, программ, оценивать то, что может или не может человек, каким-то закрытым кулуарным отбором по неизвестным критериям по определению нельзя. Это утопично. Потому что вот назначаются люди. Никто не понимает ни какова их программа, что они будут делать, каковы были иные варианты. Все это скрыто от глаз общества. Подчеркиваю, общество от этого абсолютно отстранено. Каковы реальные критерии тех, кто выбирал ту или иную кандидатуру, остается только гадать.