Ирина Лагунина: В будущие выходные в Стамбуле планируется провести международную конференцию по ситуации в Ираке. Это будет вторая конференция соседей Ирака и США, но на этот раз она пройдет в совершенно новых обстоятельствах. Турция угрожает начать полномасштабную военную операцию против боевиков Курдской рабочей партии (ПКК) на Севере Ирака. Рассматриваются и экономические меры давления – север Ирака зависит от турецкой электроэнергии и продовольствия. Мы беседуем с Майклом Рубиным, редактором ежеквартального журнала «Ближний Восток», в прошлом политическим советником временной администрации в Ираке. Майкл Рубин сейчас работает в Вашингтонском институте предпринимательства и только что вернулся из Турции. Похоже, что Соединенные Штаты в этом конфликте делают ставку на то, что проблему смогут решить власти иракского Курдистана. Но есть ли у курдских властей возможность влиять на ПКК?
Майкл Рубин: Да, иракские курдские власти, безусловно, могли бы отказать ПКК в безопасном пристанище. Во-первых, они уже раньше это делали. Во-вторых, ПКК уже находила убежище – сначала в Сирии, а потом – в Иране. И Иран, и Сирия, в конце концов, сделали сложный выбор, решили, что эта группа того не стоит, и отказали ей в поддержке. Сирия в 1998 году, а Иран – в 1999-м. Партия Масуда Барзани даже вступала в вооруженные столкновения с ПКК. А сейчас они использует ее как рычаг для достижения власти. А как только политик начинает пользоваться террористическими организациями, чтобы укрепить свою власть, он теряет легитимность.
Ирина Лагунина: Давайте посмотрим на Турцию. В какой мере это проблема отношений Турции с ПКК и в какой мере – отношений Турции с курдским населением в целом?
Майкл Рубин: В этом как раз и проблема – эти два вопроса слишком часто смешивают. Если посмотреть на историю ПКК, то основная мишень этой организации – не Турция, а другие стремящиеся к власти курдские группировки и партии. Как только появляется либеральная группа, которая выступает за права человека и отвергает при этом насилие, она становится жертвой ПКК. ПКК на самом деле убила больше курдов в Турции, чем самих турков.
Ирина Лагунина: Вы ездили по юго-восточной Турции. Какое воздействие оказала на этот регион Курдская рабочая партия?
Майкл Рубин: Я начал ездить по этому региону в 200 году. И должен сказать, что за последнее время есть изменения. На улицах намного чаще можно слышать курдский язык. И да, многие, может быть, испытывают симпатии к ПКК, вернее, к ее политическому крылу в парламенте Турции или к независимым курдским парламентариям, которые вошли в законодательный орган во время последних выборов. Но сейчас уже с турецкими курдами можно вести вполне интересные политические дискуссии. Довольно часто можно услышать: «Мы хотим независимости от Турции». Но потом спрашиваешь их: «То есть вы не против того, что вам придется получать визу, чтобы посмотреть футбольный матч в Стамбуле». В ответ слышишь: «А почему нам нужна будет виза»? Тогда я объяснял, что если у них будет независимое государство, то им придется получать визы, чтобы ездить в Турции. И как только приводишь им этот аргумент, сразу слышишь в ответ: «Ну, нет, мы имеем в виду не такую настоящую независимость, мы просто хотим, чтобы у нас было больше курдских школ и типографий. Так что сейчас уже можно отбросить эту риторику и вести намного более серьезный разговор о том, куда движется турецкая политика. А политика Турции в последнее время двигалась именно в этом направлении – предоставления больших гражданских и социальных прав курдам. Это ПКК пытается отобрать голос у умеренных лидеров гражданского общества и вновь взять бразды правления в свои руки.
Ирина Лагунина: Напомню, мы беседуем с Майклом Рубиным, экспертом Американского института предпринимательства в Вашингтоне. В одной из статей, она опубликована в 2004 году, вы полностью предсказали нынешний кризис. И на самом деле даже предупреждали командование коалиционными силами в Ираке, что если они оставят этом вакуум власти на Севере Ирака, то вакуум будет заполнен Курдской рабочей партией, и она наберет силу. Что, собственно, и произошло. Почему США не учли такой сценарий развития?
Майкл Рубин: Это на самом деле техническая проблема. Я писал о том, что турецкое правительство предупреждало еще даже до начала войны в Ираке, что надо держать в уме угрозу, которую представляет собой ПКК. Не забывайте, что в 1994-1997 годах ПКК развернула с этой территории настоящую террористическую войну, которая унесла жизни 30 тысяч человек. Когда перед началом войны США вели переговоры в регионе, Турция предупреждала, что ни при каких обстоятельствах не допустит создания такой ситуации, когда ПКК вновь сможет обрести силу. США этого не предотвратили. В июне 2004 года на саммите НАТО в Стамбуле президент Буш пообещал премьер-министру Турции Эрдогану, что США возьмут на себя ответственность за уничтожение ПКК. Но США этого не сделали. И именно поэтому, когда ПКК в течение одного месяца проводит три крупномасштабных теракта на территории Турции, турецкие власти теряют терпение и не верят больше обещаниям дипломатов. Так почему США этого не сделали? В определенной степени из-за других политических проблем – Иран, Ирак, Китай, выборы в Польше. Все эти сиюминутные или долгосрочные проблемы отодвинули ПКК на второй план. Она не являлась приоритетом сегодняшнего дня. А частично это бездействие можно объяснить просто бюрократией. В госдепартаменте Турцией занимается европейский отдел, а Ираком – ближневосточный. Аналогичная картина в военном командовании. Турция в сфере командования силами в Европе. Ирак в сфере центрального командования. А вы знаете, вне зависимости от того, где вы находитесь – в США, в Китае или в России – заставить разные подразделения работать вместе на практике намного сложнее, чем в теории.
Ирина Лагунина: В связи с нынешним кризисом США будут более вовлечены в этот конфликт?
Майкл Рубин: Нет. Турецкая сторона часто предлагает, что США и турецкая армия должны проводить совместные операции – например, захватывать или уничтожать лидеров ПКК, которые появляются в гостиницах или в больницах в Эрбиле. Но на практике центральное командование войск США в Ираке намного более обеспокоено «Аль-Каидой». Его основная задача – остановить насилие в Багдаде и в провинции Диала. Они не хотят помимо всего этого заниматься еще и ПКК. А к сожалению, даже если дипломатам сейчас удастся подавить этот кризис, то все равно: до тех пор, пока ПКК будет иметь убежище на территории Северного Ирака, от кризиса нас будет отделять одна бомба, один теракт.
И есть еще один – более устрашающий сценарий. США не обеспокоены тем, что Турция может ввести войска на Север Ирака. Американских войск там нет, так что столкновений не будет. Намного хуже, если Иран тоже решит ввести войска и примкнуть к Турции в борьбе с ПКК. Иран введет войска в Восточный Ирак, а это неминуемо приведет к столкновениям. И по сравнению с этим кризис между турками и курдами будет ничто.
Ирина Лагунина: Так какой же выход вы видите?
Майкл Рубин: Каждая страна имеет право защищать безопасность своих собственных граждан, особенно от террористических нападений. Масуду Барзани, лидеру иракских курдов, стоит задуматься о том, как улучшить жизнь своих собственных граждан, и не вмешиваться в политику соседнего государства. И если США придется делать выбор между курдским руководством и Турцией, США выберут Турцию, потому что нет оправдания тем, кто дал убежище террористам, не важно, кого они убивают – американцев, турков или россиян, как в случае с чеченцами. Терроризм не должен получать прибежище нигде.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с Майклом Рубиным, редактором ежеквартального журнала «Ближний Восток», в прошлом политическим советником временной администрации в Ираке.
