Программу «Итоги недели» ведет Дмитрий Волчек. Принимают участие историк и публицист Юрий Фельштинский и Владимир Шаклеин, представитель движения «За права человека» на Урале.
Дмитрий Волчек: Два события этой недели - взрыв в Тольятти и первая годовщина со дня отравления Александра Литвиненко - связаны между собой и связь эту многие заметили. Газета «Файнэншл Тайм» напоминает: «Владимир Путин пришел к власти после взрывов жилых домов в 99 году, в результате которых погибли почти триста человек. Тогда в терактах обвинили чеченцев, и эта кампания сформировала имидж Путина как жесткого лидера. Теперь перед очередными выборами возникли новые опасения по поводу возобновления нестабильности в России на фоне открытой борьбы между соперничающими кланами и обычно не афиширующей свои дела службы безопасности, борьбы, которая вскрыла напряженность внутри Кремля», - пишет Файнэншл таймс, ссылаясь на нашумевшую статью Виктора Черкесова о войне спецслужб. Напомню, что Александр Литвиненко, который был отравлен в Лондоне первого ноября прошлого года радиоактивным полонием, занимался расследованием терактов 94-го, 96-го и 99-го года. И в своей книге «ФСБ взрывает Россию», написанной в соавторстве с Юрием Фельштинским, приводил доказательства причастности к этим взрывам российских спецслужб. Историк и публицист Юрий Фельштинский гость программы «Итоги недели». По телефону из Екатеринбурга в нашей программе участвует Владимир Шаклеин, представитель движения «За права человека» на Урале. Он занимается делом Михаила Трепашкина, бывшего сотрудника ФСБ и друга Александра Литвиненко, который тоже расследовал причастность спецслужб к терактам, был арестован, а сейчас находится в заключении.
Хочу сказать, что у нас нет никаких доказательств, что взрыв в Тольятти или недавний подрыв «Невского экспресса» имеют отношение к войне спецслужб или предстоящим выборам. Но сейчас в годовщину со дня отравления Литвиненко имеет смысл напомнить, особенно потому, что его книги труднодоступны в России, о его расследованиях и выводах, к которым он пришел. Тем более, что существует очевидные параллели между тольяттинским делом и взрывами в московских троллейбусах 11 лет назад. В ту пору Литвиненко работал в управлении по разработке и пресечению деятельности преступных организаций ФСБ и в своей книге детально и очень убедительно раскрывает подоплеку этих терактов. Юрий Георгиевич, добрый вечер. Прошу вас рассказать о выводах, к которым пришел Литвиненко.
Юрий Фельштинский: Вы знаете, мы впервые проанализировали в 2000-2001 году, когда писали книгу, события теракта 95-го года, и начало первой чеченской войны, и последовавшие затем выборы 96-го года, и теракты сентября 99-го года, и начало второй чеченской войны, и последовавшие выборы 2000-го года. И мы поняли, к сожалению, что каждый раз в России в связи с предстоящими выборами 96-го года и 2000-го года спецслужбами организовывалась кризисная ситуация. Она организовывалась конкретно в те периоды российской истории, начало первой и второй чеченской войны, а начало первой и второй чеченской войны каждый раз было после терактов, которые организовывали и проводили сами спецслужбы. В 96-м году это было доказано российским судом, потому что группа Макса Лазовского была арестована московской милицией, судима и осуждена. И поэтому мы знаем на судебном, юридически доказанном уровне, что за терактами 95-го года стоят российские спецслужбы. С терактами сентября 99-го года сложнее, потому что судить сотрудников ФСБ, арестованных в Рязани 22-го сентября, никто не стал. Но тем не менее, мы знаем, что при попытке подрыва пятого дома в Рязани были арестованы два сотрудника ФСБ, мы знаем, что рязанской милицией были открыты уголовные дела в связи с этими событиями. Но, к сожалению, уже 23-го сентября российское правительство абсолютно спешно начало военные действия в Чечне и объявило войну в Чечне, чтобы поставить страну перед свершившимся фактом. Вот сегодня, сейчас, перед началом предвыборной кампании 2008-го года, к сожалению, мы опять видим, как кем-то, может быть спецслужбами, нагнетается критическая ситуация в России.
Дмитрий Волчек: На вебсайте нашей радиостанции svobodanews.ru сейчас проходит опрос: куда ведут следы от взрыва в Тольятти? Предложены разные варианты ответов: кавказская, криминальная, бытовая и так далее. Я сейчас посмотрел результаты и с удивлением обнаружил, что большинство проголосовавших, 56% выбрали ответ - «следы ведут в ФСБ». Как интерпретировать такое настроение - это признак паранойи или, наоборот, здравого смысла?
Юрий Фельштинский: Вы знаете, Тольятти, конечно, сложный город. Мы знаем, что совсем недавно именно в Тольятти были серьезные межуголовные разборки. Тем не менее, абсолютно понятно, что взрыв в троллейбусе не может иметь отношения к уголовным разборкам. Абсолютно ясно, что теракт, если он не объявлен, если никто не берет ответственность на себя за этот теракт, бессмысленен. Поэтому глупо предполагать, что за этим терактом могут стоять какие-то кавказские группировки. Жизненный опыт с печалью подсказывает и показывает, что как только проводятся такого типа теракты, особенно перед избирательной кампанией или перед выборами, то скорее всего виновных нам нужно искать в спецслужбах. Они либо организовывают и проводят эти теракты, либо умышленно допускают их.
Дмитрий Волчек: На этой неделе 30 октября за день до взрыва в Тольятти отмечался День памяти жертв политических репрессий. Это официальное название, прежде этот день назывался Днем политзаключенного, и отмечался он нелегально с 74 года по инициативе тогдашних заключенных политлагерей. В этом году 30 октября тоже говорили о современных политзаключенных, в частности, звучало имя Михаила Трепашкина, бывшего офицера ФСБ, адвоката, который работал в комиссии по расследованию обстоятельств терактов в Москве и в Волгодонске, кстати, вместе с Юрием Щекочихиным, скончавшимся при таинственных обстоятельствах. Сейчас рассматривается версия, что он был отравлен радиоактивным материалом, как Александр Литвиненко. Михаил Трепашкин был арестован спустя месяц после того, как были опубликованы его обвинения в причастности ФСБ к терактам. Владимир Шаклеин, наш гость, держит связь с Михаилом Трепашкинам. Владимир Андреевич, добрый вечер. Когда вы в последний раз общались и каково состояние здоровья Михаила Трепашкина, ведь он серьезно болен?
Владимир Шаклеин: Я общественный защитник Михаила Ивановича Трепашкина, встречаюсь с ним относительно регулярно. И когда он находился в колонии К-13, где он отбывает наказание, это в Нижнем Тагиле, он сейчас находится в СИЗО-1 города Екатеринбурга. Я просвещал его 23-го числа, 26-го, 29-го, и вчера, 2-го ноября.
Дмитрий Волчек: Как он себя чувствует?
Владимир Шаклеин: Человек болен очень тяжелой стадией бронхиальной астмы, четвертая степень. То есть самочувствие, конечно, неважное. У него ежедневные приступы бронхиальной астмы, плюс еще обстоятельства, в которых он находится - тюремная камера, что считаем намеренно сделанным. Плюс у него выявилась аллергия на шерсть собак, а под окном его камеры находятся служебные собаки. То есть самочувствие очень тяжелое и подавленное. Он, скажем так, настроен очень по-боевому по защите своего достоинства, по незаконному осуждению. Он не совершал никаких преступлений, но тем не менее, он осужден. И вот совокупность - и состояние физического здоровья, и ощущение незаконности, несправедливости, конечно, все это приводит к тому, что самочувствие неважное.
Дмитрий Волчек: Срок его заключения заканчивается в будущем году?
Владимир Шаклеин: Нет, по приговору, который был ему Московским военным окружным судом дан, срок заканчивается 30 ноября. К сожалению, или к несчастью или преднамеренно, администрация колонии, где он отбывает наказание, утверждает, что он должен выйти, по крайней мере, 18 декабря этого года только по тому, что его якобы освобождали на определенный период по условно-досрочному освобождению, но потом незаконно прокуратурой освобождение было признано незаконным и без судебного постановления его вернули обратно. И этот срок 30 ноября нами оспаривается. 7 ноября будет кассационное обжалование незаконных действий, в данном случае действия администрации, которая приписывает ему различные нарушения и осуждает на более строгий режим, вместо колонии-поселения на общий режим, тем самым ужесточая режим и условия содержания. Надеемся, что при кассационном обсуждении будет четко и окончательно установлен законный срок 30 ноября.
Дмитрий Волчек: Юрий Георгиевич, вы следите за дело Трепашкина? Владимир Шаклеин сказал, что никаких преступлений он не совершил. Его обвиняли в разглашении государственной тайны. Что за тайны он разгласил?
Юрий Фельштинский: Во-первых, я должен сказать, что я хорошо знаю Михаила Трепашкина с 98-го года. Должен напомнить, что, к сожалению, наша книга с Литвиненко была запрещена тоже по статье разглашение государственной тайны, хотя, поверьте, единственная тайна, которую мы разгласили – это была тайна о том, что ФСБ взрывала дома. Я знаю Михаила Трепашкина как достойного, честного человека, как, кстати говоря, очень квалифицированного человека, абсолютного профессионала. И понятно, что то, что с ним происходит, я рассматриваю как наказание со стороны ФСБ и естественно наказание совершенно беззаконное. Все, что с ним происходит, к закону не имеет никакого отношения. Он очень достойный человек, который ни в чем не виноват, которого в любой нормальной стране за его поведение наградили бы и повысили, а не сослали бы в колонию.
Дмитрий Волчек: Послушаем звонки. Сергей из Москвы, добрый вечер.
Слушатель: Здравствуйте. Я бы хотел вернуться назад насчет терактов в Москве в 95 году. Я что-то не знаю ни одного. В 96 году было три взрыва в троллейбусах между избранием Бориса Ельцина, первый и второй тур, и в метро. 95-й, расскажите, пожалуйста, что-то я такого не помню.
Дмитрий Волчек: Юрий Георгиевич я думаю, оговорился, речь шла о взрыве в 94-м году.
Юрий Фельштинский: В декабре 94-го года при попытке взрыва железнодорожного полотна через реку Яузу был убит один из сотрудников Макса Лазовского. И собственно именно с этого началось успешное расследование всей сети терактов. И именно благодаря этому прежде всего уголовному розыску удалось выйти на группу Макса Лазовского и в конце концов сотрудники его группы, в том числе и Лазовский были арестованы. Хотя я должен сказать, что судимы они были по смехотворным обвинениям, про теракты никто не упоминал. Их осудили на два года буквально за незаконное ношение оружия. И Макса Лазовского как раз выпустили незадолго до сентябрьских терактов 99-го года. Чем занимался Макс Лазовский в 99-м году формально, конечно, неизвестно. Но известно, что очень удобно для всех в 2000 году он уже был убит.
Дмитрий Волчек: Звонок из Москвы и тоже Сергей. Добрый вечер.
Слушатель: Здравствуйте. Даже без называния всех имен, которые вы привели здесь, просто хочется отметить, что вот это делание, итог деления на обычные демократические взгляды и на так называемую местническую демократию. Давно об этом люди говорили и давно у нас здесь и обозреватели, и простые люди замечают, что нельзя так относиться к идеалам свободного мышления и, тем не менее, все это происходит. Как же все-таки аукнется это все, вот что удивление вызывает.
Дмитрий Волчек: Это, видимо, был риторический вопрос. Юрий Георгиевич, что вы скажете о последних событиях вокруг расследования дела об отравлении Литвиненко, в частности, о том, о чем говорил на своей последней пресс-конференции Андрей Луговой, который стал кандидатом в депутаты Госдумы?
Юрий Фельштинский: Я знаю Андрея Лугового с 98-го года. Совершенно очевидно, что Андрей Луговой -ценнейший сотрудник центрального аппарата ФСБ. Я хочу напомнить, что еще генералом Коржаковым, главой службы безопасности президента Ельцина, Луговой был назначен сначала руководителем службы безопасности Егора Гайдара, первого демократического премьер-министра России, затем руководителем службы безопасности ОРТ и Бориса Березовского. Затем он был введен в круг доверенных лиц Литвиненко. И безусловно, наверное, правильнее сказать, с моей точки зрения, по моему мнению, принял участие в отравлении Александра Литвиненко 1 ноября. Все, что происходило после этого времени, имеет отношение к операции прикрытия, которую проводит сейчас ФСБ и российское правительство в связи с частичным провалом операции. Частичный провал заключается в том, что хотя Литвиненко был убит, тем не менее, стало известно о том, кем он был убит, когда он был убит и каким образом убит. И на языке спецслужб это, конечно, называется провалом.
Дмитрий Волчек: Владимир Андреевич, Михаил Трепашкин неоднократно заявлял, что он располагает информацией о деле Литвиненко и что он готов встретиться с сотрудниками Скотленд-ярда и сообщить им те сведения, которыми он располагает. Говорили ли вы с ним об этом деле, что он говорит сейчас, как он на все это смотрит?
Владимир Шаклеин: Моя задача как защитника не касается иных дел, кроме как непосредственно ситуации, связанные с осуждением и с опротестованием. По Литвиненко у меня конкретно с ним разговоров не было, поскольку я непосредственно этим делом не занимался.
Дмитрий Волчек: Звонок Ивана из Москвы. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. У меня очень короткий вопрос: а есть ли какая-нибудь зарубежная реакция на те сведения, которые вы сообщаете?
Дмитрий Волчек: Очевидно, речь идет о книге «ФСБ взрывает Россию».
Юрий Фельштинский: Должен сказать, что книга в течение этого года выходит на 20 языках примерно в более чем 20 странах. Абсолютно везде она отнесена к категории бестселлеров, то есть люди раскупают эти книги и читают их. В течение этого года пресса очень многих стран, прежде всего по понятным причинам Англии, пестрела бесконечными статьями, имевшими отношение к убийству Александра Литвиненко. И конечно же, в целом западной общественности, западному читателю картина ясна. Абсолютно всем ясно, что российские спецслужбы убили Александра Литвиненко в ноябре 2006-го года. Конечно, у многих из нас до сих пор очень много вопросов. Прежде всего, вопрос, кто именно подписал приказ об убийстве Литвиненко. Я думаю, что здесь мнения могут, конечно, расходиться. Кто-то считает, что этот приказ был отдан Путиным, кто-то считает, что Патрушевым, директором ФСБ. Но то, что это убийство произошло с санкции центрального российского руководства, в этом сомнений ни у кого нет.
Дмитрий Волчек: Многие считают, что после категорического отказа выдачи Андрея Лугового, дело зашло в тупик, никогда не дойдет до суда и преступление останется безнаказанным. Вы согласны с этим?
Юрий Фельштинский: Я согласен с тем, что дело не дойдет до суда. Я согласен с тем, что российское правительство никогда не выдаст Лугового, который является, естественно, сотрудником Федеральной службы безопасности. Мы знаем, что российское правительство не выдает своих сотрудников, а на примере убийства Яндарбиева в Катаре знаем, что российское правительство наоборот делает все возможное, чтобы вытащить своих сотрудников даже из зарубежных тюрем. Но сути это не меняет. А вопрос о наказании - это в конце концов вопрос философский и моральный. Я считаю, что Андрей Луговой наказан уже тем, что весь мир его считает убийцей Литвиненко и что никогда больше он не сможет выехать за границу, потому что за границей он, безусловно, будет задержан. Я считаю, что современном мире это достаточное наказание.
Дмитрий Волчек: Михаил из Москвы, добрый вечер.
Слушатель: Господа, если можно, два коротких вопроса. Первый: недавно Луговой выступал с каким-то ошеломляющим вопросом, но на самом деле ничего кроме глупостей не наговорил. Зачем это все надо было? И второе: как по-вашему, примерно какой процент населения верит в то, что действительно КГБ взорвало Россию? Вопрос глупый, но все-таки интересно.
Дмитрий Волчек: На второй вопрос совершенно невозможно ответить, а на первый Юрий Георгиевич фактически ответил. Наверное, можно его переформулировать так: зачем Луговой все время дает эти пресс-конференции, почему не держится в тени?
Юрий Фельштинский: Вы знаете, ведь то, что происходит - это санкционированное мероприятие, это все планируется в ФСБ, создаются различные версии, которые запускаются в прессу, в надежде, что они будут затем подхвачены какими-то журналистами. Но, повторяю, то, что происходит, называется операцией прикрытия и, конечно, всерьез версии, исходящие от Лугового, никто не воспринимает. А что касается второго вопроса, на него достаточно легко ответить. Знаете, когда мы написали книжку в 2001 году, мы не могли ее издать так широко во всех странах мира просто потому, что читатели, издатели в конце концов не верили в очевидность того факта, что за терактами сентября 99-го года стоит ФСБ. Вот сейчас, поверьте, в это верят все. Абсолютно все журналисты, с которыми я разговариваю, абсолютно все издатели относятся как к давно уже всем известнойистине, что за сентябрьскими терактами 99-го года стоит ФСБ, и что ФСБ в России захватила власть. Вот сегодня это никому не нужно объяснять. Это величайшая «заслуга» президента Путина, именно он объяснил всему миру, что ФСБ захватило власть в России.
Дмитрий Волчек: Последний вопрос Владимиру Шаклеину: что можно сделать сейчас, чтобы помочь как-то Михаилу Трепашкину, облегчить его участь?
Владимир Шаклеин: Помощь крайне нужна – это прежде всего информирование общественности, информирование органов власти различных стран и международных органов, Совета Европы и Организации Объединенных Наций. Только это может предотвратить те опасности, которым подвергается Михаил Иванович Трепашкин, подобно Литвиненко и другим людям. Как защитник обращаюсь к людям доброй воли, независимо от национальности, независимо от политических пристрастий: поддержите требования общественного комитета по защите политзаключенного Михаила Трепашкина с тем, чтобы он не только был освобожден, но и чтобы был пересмотрен незаконный приговор, который вынудил его находиться в заключении целых четыре года. Даже больше - теперь уже пятый год, он был арестован 20 октября.
