Ссылки для упрощенного доступа

Беседа с экспертами о последствиях экологической катастрофы в Черном и Азовском морях


Владимир Чупров
Владимир Чупров

Программу «Итоги недели» ведет Андрей Шарый. Принимают участие координатор энергетического проекта экологической организации Гринпис Россия Владимир Чупров и координатор морских проектов Всемирного Фонда защиты дикой природы Василий Спиридонов.

Андрей Шарый: Эксперты программы: координатор энергетического проекта экологической организации Гринпис Россия Владимир Чупров и координатор морских проектов Всемирного Фонда защиты дикой природы Василий Спиридонов. Господа, добрый вечер. Владимир Чупров, вы работали почти неделю на побережье морей двух. Это очень ужасно все, что там произошло?

Владимир Чупров: Действительно, визуально это впечатляет, потому что это свыше 20 километров берега замазучены и нефтепродукты, в которых находится погибающая птица или погибшая птица. Это, конечно, психологически воздействует очень сильно, выглядит это очень страшно.

Андрей Шарый: Василий Спиридонов, вы тоже недавно вернулись с юга России, видимо, были на украинской территории. По телевизору показывают: спасатели ходят в специальной одежде, несчастных птиц вытаскивают из мазута, лопатами пытаются собрать мазут и нефтепродукты. Вот так вручную это убирают или есть более современные способы?

Василий Спиридонов: В основном идет уборка вручную. И дело в том, что то, что убирают - это в сущности смесь мазута с песком. Дело в том, что эти выбросы, насколько можно судить, ими покрыта значительная часть косы Чушка и остров Тузла украинский, часть побережья Керченского полуострова. Эти выбросы пятнистые - это мазут распределяется такими пятнами. Использование техники, у меня такое ощущение, что оно не очень эффективное, лопатами можно сделать больше.

Андрей Шарый: Там работают круглосуточно?

Василий Спиридонов: Естественно, ночью не работают. Да, там постоянно задействованы люди на уборке и с украинской стороны, и с российской.

Андрей Шарый: Владимир Чупров, вы в основном занимаетесь, ваша специализация – это энергетические проекты. Собственно говоря, сколько нефти, мазута, что с ней происходит в воде? Можно ли это очистить?

Владимир Чупров: Естественно, до конца очистить не удастся. Во-первых, нужно сказать, что в этой ситуации всем повезло, что это не нефть, а нефтепродукты. Это топочный мазут. То есть это тяжелые фракции нефти, которые большей частью оказались на дне. Часть этого мазута была выброшена на берег. Какая часть, сказать очень сложно, думаю, что никто не сможет оценить, сколько. По опыту, который мы наблюдали в республике Коми - это катастрофа 94 года, когда на рельеф было выброшено свыше ста тысяч тонн нефтепродуктов, можно оценить, что эти тяжелые фракции в какой-то мозаике осядут на дне в соответствии с течениями и периодически, когда вода будет теплеть, когда будут новые штормы, этот мазут будет источником поступления новых нефтепродуктов как в виде нефтяной пленки на поверхности, так и что-то дополнительно будет выбрасываться на берег. Убирают действительно, скажем так, относительно хорошо. По данным МЧС, с которыми мы общались, - это порядка двух тысяч человек. Техника тоже присутствует. Люди делают все, что можно сделать в этой ситуации. Но не все с силах. Нет сегодня ни в России, ни в мире технологий, которые бы позволяли на сто процентов ликвидировать подобные катастрофы. Причем, Тамань, Керчь, то, где это произошло, это не самые худший случай с точки зрения наличия инфраструктуры, доступности техники, людей. То есть существуют регионы, где ведется добыча нефти, предполагается добыча нефти, где такие ситуации будут гораздо сложнее, где эти технологии вообще не будут срабатывать.

Андрей Шарый: Василий Спиридонов, вы специалист по морским проектам. Скажите, пожалуйста, фауне и флоре собственно морей Азовского и Черного, сколь сильный ущерб нанесен? У нас в эфире были эксперты, которые говорили, что за пять-шесть лет это может все само очиститься. Так ли это на самом деле?

Василий Спиридонов: Вы знаете, в первую очередь мы видим птиц. Проблема с птицами состоит в том, что они не избегают, к сожалению, этих мазутных, нефтяных пятен на поверхности. Проблема, естественно, в первую очередь затрагиваются птицы. Дальше могут быть затронуты морские млекопитающие. Они страдают, если в их организм попадает достаточное количество нефтепродуктов. Есть непроверенные, не подтвержденные данные о гибели двух дельфинов, что, собственно говоря, может произойти, если дельфин выныривает для того, чтобы вдохнуть и попадает в такое нефтяное пятно. То есть возможна дезориентация, действительно может вдохнуть мазут. Дальше, что может происходить? Если будет происходить оседание мазута на морской траве, которая растет там не непосредственно в проливе, в проливе ее нет из-за активной волновой деятельности, она растет в заливах и лиманах по берегам пролива. Это очень важный биоток, потому что здесь происходит и нерест рыб на морской траве, соответственно, при оседании нефтепродуктов на морскую траву возможны какие-то токсические эффекты.

Андрей Шарый: Василий, там еще сера лежит с одного из сухогрузов российских, она как-то в контейнерах, разные я читал данные по этому поводу. Насколько сера опасна?

Василий Спиридонов: Вы знаете, по этому поводу было много спекуляций. Сейчас, я надеюсь, что будут привлечены специалисты с российской и с украинской стороны, которые могут ответить на вопрос о поведении элементов серы в таких условиях. Большинство мнений, которые было высказаны, говорят о том, что элементная сфера не очень активна. Насколько я знаю, по этому поводу ведутся постоянные консультации между российскими и украинскими спасателями. Безусловно, будут приниматься какие-то меры по локализации, герметизации, возможно, впоследствии и подъему.

Андрей Шарый: Владимир, вопрос к вам: понятно, что идет следствие, кому нужно, выяснят, я надеюсь, в конце концов, кто виноват. Однако, с вашей экспертной точки зрения, в чем главная причина трагедии за исключением природного фактора? Люди там в чем ошиблись?

Владимир Чупров: Отвечая на первую часть вопроса, действительно то, что называется, стрелочники найдены будут, скорее всего это будут капитаны судов, которые проигнорировали штормовое предупреждение, это будет начальник порта «Кавказ», который находился в эпицентре событий. Но проблема не заключается только в том, что кто-то что-то не выполнил, проблема системная и лежит гораздо шире, чем то, что происходило 11 ноября в конкретной точке вблизи Керчи. Во-первых, это проблема федерального уровня, прежде всего правительства Российской Федерации. Если система такова, что она позволяет выпускать в открытое море судоходные речные баржи, тем более баржи, которые выработали свой ресурс. Мы знаем, что «Волгодон-123», по крайней мере, по нашим данным три или четыре года находился в морском регистре и отсутствовал государственный контроль или система, которая бы исключила такую ситуацию - это наталкивает на очень интересные выводы. Еще одна вещь, которую хочется затронуть помимо государственного контроля – это непосредственно государственная политика по экологизации транспортного судоходства в части перевозок нефтепродуктов. Известная проблема. По крайней мере, два-три года назад, когда страны Балтийского региона пытались запретить однокорпусные танкеры, которые курсируют по Балтике, правительство Российской Федерации занимало категорически негативную позицию отрицательную для того, чтобы исключить переоборудование российского флота, который действует в Балтике, новыми, более безопасными танкерами.

Андрей Шарый: У нас есть звонок слушателя. Сергей Викторович из Москвы, вам слово. Добрый вечер.

Слушатель: Добрый день, уважаемая редакция. В силу обстоятельств я не буду говорить плохих слов, что наше правительство недальновидно ведет себя, не привлекает ученых, не использует то, что уже наработано. Вместо того, чтобы убирать руками весь этот мазут, есть технологии распылить серомагнетик, а потом буквально идет автоматическое устройство, трактор, что угодно с большим магнитом, все это потом собирается и утилизируется и можно пустить на переработку тот же самый мазут.

Андрей Шарый: Спасибо большое, Сергей Викторович. Давайте послушаем комментарии экспертов. Василий Спиридонов, вам известно что-нибудь про такую технологию, она может помочь?

Василий Спиридонов: Прежде всего я должен сказать, что я не специалист конкретно по ликвидации последствий, я все-таки морской биолог, морской эколог и моя область – это скорее воздействие таких событий, катастроф на морскую экосистему. На самом деле нужно понимать, что, наверное, эти варианты должны быть под рукой. Дело в том, что, к сожалению, практика нашей работы говорит о том, что существуют планы, они детально разработаны по ликвидации нефтяных разливов, над ними работают действительно серьезные специалисты. Но они отстают от развития событий почти всегда. То есть, скажем, развитие нефтеперевозок или нефтеразработок, разработок углеводородов идет быстрее и достаточно стихийно. И эти планы, они просто не успевают обновляться. К сожалению, мы это наблюдаем практически везде. Так что, я думаю, что из этого кораблекрушения в Керченском проливе, а как мне сказали коллеги, морские спасатели, это должно квалифицироваться именно как кораблекрушение, уже не авария, потому что там есть человеческие жертвы. Пока такой нейтральный термин «кораблекрушение», если не говорить катастрофа. Уроки этого кораблекрушения должны быть как-то извлечены.

Андрей Шарый: Спасибо большое. Слушатель Александр из Москвы, добрый вечер, вы в эфире.

Слушатель: Здравствуйте. То, что случилось в Керченском проливе – это результат бардака двоевластия, начавшегося после 91 года. Вывод: Россия должна вернуть себе Азово-Черноморское побережье, включая Крым. Благо исторически к Украине это не имеет никакого отношения. Кстати, с Каспием, наполненным водой из русской Волги, та же история.

Андрей Шарый: Александр, спасибо за ваше мнение. Политикой мы заниматься не будем, хотя чуть-чуть коснемся. В принципе я бы не стал к войне с украинцами призывать. Владимир Чупров, я хотел такой вопрос задать: там действительно российско-украинский берег, разные версии у Москвы и Киева, что произошло, кто виноват. Там всякие политические опять появились аспекты - дамбу строить и так далее. Мы об этом говорить не будем, поскольку вы эксперты-экологи. Тем не менее, как там работают российско-украинские спасатели вместе? Там как-то можно договориться с ними или нет?

Владимир Чупров: То, что мы видели и чему были свидетелями, во-первых, те, кто непосредственно убирают мазут – это российские граждане. Но должен заметить, что в координационном совете, это порт «Кавказ», в штабе на заседаниях принимает участие и украинская сторона, причем договариваются о конкретных технических деталях, шагах для того, чтобы минимизировать последствия катастрофы. То есть хорошая новость, что диалог идет, по крайней мере, никто никого не обвиняет, что виновата какая-то конкретная сторона, а идет работа по ликвидации нашей общей беды.

Андрей Шарый: Скажите, пожалуйста, а чей берег больше загрязнен - российский или украинский?

Владимир Чупров: Российский загрязнен больше. Такие были погодные условия, что российский получил большую часть этого загрязнения.

Андрей Шарый: Василий Спиридонов, вам есть что добавить по этому вопросу?

Василий Спиридонов: Мне, конечно, есть что добавить. Я просто хочу посоветовать слушателям, если кто-то хочет увидеть картину, как она выглядит из космоса, зайдите на сайт Всемирного Фонда дикой природы. Вы увидите в анонсах тему разлива, заходите на нее и через ссылки, которые там содержатся, можно будет выйти на страничку совместного проекта Всемирного Фонда дикой природы и центра «Сканекс», и там вы увидите космические снимки, радарные снимки, которые позволяют картину этого нефтяного загрязнения визуализовать. То есть последний снимок по состояние на 16 ноября, там действительно видно, как распространяется это загрязнение в Керченском проливе. Надо сказать, что единственное, что я могу добавить, как человек, наблюдавший это с вертолета, что это не сплошная пленка, как можно было бы заключить по анализу этих снимков, все-таки любые снимки требуют заверки, а это просто концентрация отдельных, сравнительно небольшого размера пятен. Так, по крайней мере, это выглядит с вертолета.

Андрей Шарый: Вопрос к Владимиру Чупрову: скажите, пожалуйста, через полгода турист поедут на Азовское, Черноморское побережье, они будут купаться в мазуте или там все к этому моменту уберут и ситуация улучшится заметно?

Владимир Чупров: Ситуация на 16 ноября, то, что мы видели на этих двух косах Тузла и Чушка, в принципе работы ведутся таким образом, что в принципе в ближайшие дни то, что лежит на берегу, это полоса два-шесть метров в виде комков водорослей замазученных, это будет убрано. К счастью, это не нефть и убирается легко. Вопрос, что произойдет через полгода – это очень хороший вопрос, его очень сложно спрогнозировать. Как нам кажется, риск того, что мазут, который сейчас находится на дне, по каким-то физическим законам окажется на поверхности или в результате шторма будет вынесен на берег, он все-таки остается.

Андрей Шарый: Василий Спиридонов, по вашим оценкам, как правильнее называть – это экологическое бедствие, это катастрофа? Серьезно ли все это в масштабах мировых, если хотите?

Василий Спиридонов: Вы знаете, поскольку я сейчас вовлечен в попытку некоторого прогноза событий, я обратился, с коллегами обратились к опыту похожих разливов, причем это разливы не светлых нефтепродуктов, как их называют, а именно мазута. У нас уже в бывшей нашей стране, в Советском Союзе был очень крупный разлив мазут в Клайпедском порту в 1981 году. Это была авария танкера, очень, кстати, похожая ситуация. Танкер то ли пренебрег штурмовым предупреждением, то ли медленно снимался с якоря, должен был выйти в море, во время шторма его бросило на камни, получил пробоину. Тогда вытекло 16 тысяч тонн. То есть независимо от того, сколько в итоге, как будет оценен разлив в Керченском проливе, это больше, значительно больше. Но это было достаточно серьезно и последствия ощущались на протяжении, по крайней мере, пяти лет. Как я уже сказал, тогда вылилось гораздо больше.

Андрей Шарый: Владимир Чупров, вы говорили о том, что это часть системной проблемы. Есть, по вашему мнению, основания полагать, что будут сделаны выводы из того, что случилось, как об этом говорят многие эксперты-экологи, о том, что такие выводы надо делать и что ситуация улучшится с точки зрения того, о чем вы говорили и об этих танкерах с двойным дном, и о системе предупреждений такого рода, борьба с расхлябанностью капитанов и так далее или все так и останется?

Владимир Чупров: Очень хотелось бы надеяться, что это приведет к каким-то изменениям. Но опыт того, что происходит на Сахалине, известные проекты по добыче нефти и газа Сахалин-1 Сахалин-2, то, что сейчас произошло в Керченском проливе, то, что происходит в других секторах энергетики, например, ядерная энергетика, к сожалению, дают очень много поводов для того, чтобы усомниться, что какие-то серьезные выводы будут сделаны. Здесь прозвучал хороший тезис, что существуют технологии. Так давайте их разрабатывать, применять и включать в планы ликвидации последствий.

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG