Гарри Каспарова лишили возможности выдвинуть свою кандидатуру на пост президента на предстоящих выборах, просто не дав собрать своих сторонников в той форме, которая устроила бы ЦИК. О том, как это было сделано и о своих ближайших планах корреспондентам Радио Свобода рассказал сам оппозиционный политик, вернувшийся с похорон нацбола Юрия Червочкина.
- Будете ли вы еще предпринимать попытки провести собрание инициативной группы по вашему выдвижению?
- К сожалению, многие, интересующиеся этим вопросом, забывают просто заглянуть в инструкции ЦИКа по проведению подобного собрания. Эта инструкция включает в себя, помимо прочих технических сложностей, еще конкретное требование: известить не менее чем за пять дней о месте проведения собрания. То есть технически сегодня я уже должен был бы иметь помещение на 18-е и известить об этом ЦИК. У меня такого помещения сегодня нет. Эти попытки найти зал мы предпринимали очень давно, и они в итоге увенчались успехом. Мы, конечно, не хотели давать ЦИКу больше, чем пять дней, чтобы с нашим помещением что-то произошло, и поэтому 7-го мы заключили контракт с кинотеатром «Мир». В ЦИК подали извещение о проведении встречи 13-го числа. 10-го без объяснения каких-либо причин кинотеатр «Мир» отказался проводить это мероприятие, и контракт был в одностороннем порядке расторгнут. Мы предприняли еще несколько попыток и натыкались везде на один и тот же ответ: «Помещение, конечно, у нас есть, но для Каспарова его нет».
Это не может быть любой зал, потому что представитель ЦИК, который присутствует на таком мероприятии, может потребовать, и, я думаю, в моем случае потребовал бы, нахождения одновременно 500 человек в зале. То есть сначала нотариусы должны проводить регистрацию людей, которые приходят, их может быть сколько угодно, и эта процедура растягивается на много часов. Но единовременно в зале должно оказаться не менее 500 человек. Сам зал должен быть на 500 с лишним человек, и здесь, скажем, малые залы, которые мы могли бы снять, на 100-200 человек, не подходят. Поэтому на сегодняшний день я просто вынужден констатировать, что технической возможности провести такое собрание у меня в Москве не нашлось. Надеюсь, мне поверят, что мы предпринимали усилия для того, чтобы эту ситуацию изменить - но действует, судя по всему, очень жесткая инструкция на все залы, которые нас устраивают (на 500 человек и более) в Москве: подобное мероприятие Каспарову провести не дать.
- А за пределами Москвы это возможно?
- В принципе, это было бы возможно, но, как вы понимаете, Москва дает гораздо больший выбор залов, чем какой-либо другой город. Помимо того, что есть техническая проблема в каком-нибудь малом городе со сбором пятисот с лишним человек и техническим обеспечением мероприятия, административный ресурс в подобных местах действует гораздо сильнее, чем в Москве. В Москве мы все-таки имеем дело с большим количеством коммерческих залов. Скажем, кинотеатр «Мир» просто четко сказал нам, что никаких проблем у них никогда ни с кем не было. Более того, отмечу, что в этом кинотеатре «Мир» 11-го числа проводил свое самовыдвижение ДПР-овский [кандидат] Богданов. То есть этот зал использовался уже - и до этого, кстати, еще кто-то проводил из самовыдвиженцев. Поэтому мы считали, что, видимо, до такого-то беспредела не дойдет. Дошло. Нам просто вернули деньги и сообщили, что 14 января мы не можем этим залом воспользоваться.
Сегодня крайний день, чтобы передать ЦИК контракт. У меня нет помещения такого, они все отказываются. Инкогнито я это [сделать] не могу, потому что ЦИК будет знать об этом минимум за пять суток. Соответственно, если говорить об истории с кинотеатром «Мир» - 8-го ЦИК был извещен, а 10-го кинотеатр отказался от проведения мероприятия.
- В суд будете подавать на кинотеатр «Мир»?
- Буду. Потому что у нас был контракт, и я полагаю, что одной бумагой, что просто «по техническим причинам не можем провести мероприятие», они не отделаются.
- Если поставить точку во всей этой истории - вас лишили возможности баллотироваться в президенты. Так?
- В принципе, можно сказать и так. Но мы также понимаем, что баллотировка - это фикция, как, впрочем, и все выборы. И полагаю, что на финишной прямой фарса, который кончается 2 марта, окажутся только те люди, которые устраивают Кремль. А для меня участие в этом процессе, скажем, - регистрация на первом этапе и возможность собирать подписи, понимая прекрасно, что 2 миллиона подписей собрать невозможно. 90% подписей, которые будут собираться за 4 недели, 3 из которых приходятся на праздники, будут явной фикцией. Для меня было важно начать этот сбор подписей не для того, чтобы представить в ЦИК эти нарисованные 2 миллиона, но собрать, может быть, 100 тысяч, 120 тысяч, но подписи реальных людей. И задания, которые я давал своим активистам: мы должны ориентироваться на сбор наших сторонников по стране, то есть посмотреть, кто действительно готов нас поддержать. Рисовать подписи мы не собирались. И я полагаю, кстати, что властям не понравилась именно эта позиция, потому что одно дело, когда подписи рисуются, какие-то базы собираются, тонны бумаги забрасываются в ЦИК, а другое дело, когда ведется работа реальная. Мы подготовили людей со своими выступлениями, с агитационными материалами, печатную продукцию - это все должно было раздаваться людям. То есть я готовился именно к тому, чтобы месяц вести агитационную кампанию. И этой возможности нам тоже не дали.
- Сегодня хоронят погибшего парня, нацбола.
- Уже похоронили. Я оттуда еду, из Серпухова.
- Что там было? Я знаю, что там были какие-то жуткие, отвратительные трудности с тем, чтобы туда просто люди добрались похоронить этого человека.
- Конкретно кого-то сейчас обвинить мы, наверное, не можем, хотя, судя по той информации, которая у нас есть, это было убийство политическое. И Юрию, и многим другим нашим активистам поступают регулярно угрозы от представителей властей, в первую очередь от УБОПовцев, которые (не понимаю, почему - это нарушение конституции) занимаются у нас сегодня политическим сыском. И последняя информация, которая от Юрия поступила, он звонил к нам в офис за час до этого злодейского нападения, что за ним по пятам следуют четыре представителя УБОП. Больше ничего мы не знаем. Формально было возбуждено уголовное дело, но никаких следственных действий предпринято не было. И врачи – когда его доставили, он был в коме почти две недели, - сказали, что били насмерть, то есть это было не предупреждение, не случайность, а били именно насмерть. Ничего не забрали - ни мобильный телефон, ничего. То есть это было именно убийство. И я полагаю, что это уже переход на новый уровень противостояния с властями, когда на местах уже просто таким кардинальным образом, зверским, расправляются с активистами оппозиции.
