Мумин Шакиров: Голливудские истории. Андрей Кончаловский и «фабрика грез». Часть 2.
Он стал первым советским режиссером, снявшим свои фильмы в Голливуде. В его картинах снимались такие звезды, как Эрик Робертс, Джеймс Белуши, Вупи Голдберг и Джон Войт. Работа с артистом почти всегда доставляет удовольствие режиссеру, независимо от того, к какой актерской школе принадлежит та или иная кинозвезда. В России популярна система Станиславского, в Америке чаще говорят о методе Михаила Чехова, известного русского режиссера и педагога, который прожил в Калифорнии более 10 лет и умер в Лос-Анджелесе в 1955 году. Его учениками были Юл Бринер, Клинт Иствуд, Мэрилин Монро и многие другие актеры разных поколений. Андрей Кончаловский мастерски работает с актерами, да и с непрофессиональными артистами тоже. Достаточно вспомнить одну из первых его картин – «История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж». Однако режиссер скептически оценивает популярность метода Михаила Чехова в Голливуде.
Андрей Кончаловский: Это все иллюзия по поводу популярности Чехова. Никто этой школы Чехова по-настоящему не знает в Америке. Популярность бренда не говорит о том, что его знают. Это бренд. Метод Стеллы Адлер к Станиславскому не имеет никакого отношения, на мой взгляд, очень далекое. У них есть очень хорошие артисты, но говорить о том, что эта школа популярна, что она дает определенные… я сомневаюсь. Если брать хорошего артиста, то среди больших звезд хороших артистов мало, они в основном играют своими какими-то средствами. Предположим, Тома Круза достаточно выпустить на сцену с монологом Гамлета – и все понятно. Любой монолог, если это будет читать русский, англичанин, японец или американец, будет звучать по-разному, интонационно, смыслово, эмоционально это будет разное абсолютно восприятие реальности. «Гамлет» Шекспира, играемый англичанином и играемый русским будут два разных Гамлета, один будет русский Гамлет, а другой – английский. И это будут разные люди, разные философии, разные системы ценностей. То же самое - американец.
Мумин Шакиров: Чужак в американском кинематографе традиционно несет в себе проблему, и чем меньше он похож на типичного американца, тем больше с ним хлопот. «Холодная война» ушла в прошлое, но стереотипы остались. Русские по-прежнему предстают в голливудских фильмах в виде монстров, злодеев и откровенных негодяев. Мужчина чаще достаются роли продажных генералов и мафиози. Иногда это приличная роль, к примеру, как это было в картине Армагедон, где появился русский космонавт на станции «Мир», смешной, но неглупый. Однако, чтобы он отличался от американца, ему надели на голову шапку-ушанку. Русская героиня примеряет на себя маску агента КГБ, проститутки или на крайней случай подруги мафиози. Когда исчезнут из американского кино эти набившие оскомину клише и стереотипы?
Андрей Кончаловский: Американское кино создает миф и живет мифами, оно редко отражает реальность. Это фабрика снов. Поэтому в 20-30-е годы плохими были индейцы, дикие индейцы, потом были фашисты, немцы, потом были японцы, во время войны, потом были коммунисты. С террористами немножко сложнее стало, но арабы тоже могут быть врагами или дураками. У Спилберга, например, в «Индиане Джонсе» можно посмотреть на арабов, как арабы рисуются, образ араба. А русского удобно иметь врагом, это же миф. Китайцы враги, извините меня, часто враги. Китайцы и бандиты, и мафия, и китайские кварталы. Речь же идет не о том, что к русским плохо относится. Речь идет о том, что надо написать сценарий, где есть некие плохие люди, и на сегодняшний день проще всего вписывается в форму плохих людей русский бандит. Надо сказать, что русские бандиты сыграли определенную роль в создании этого образа и русские проститутки, это факт. Другой вопрос, что это просто удобно, не надо долго задумываться. Раньше была «рука Москвы», большевики с ножами, а сейчас бандиты.
Я бы сказал так, я не думаю, что негативный образ русского человека влияет на отношение американца к России. Американцы идут в кино не для того, чтобы узнать правду о какой-нибудь нации, а они идут в кино развлекаться. Они выходят и забывают все это. И они добродушные люди, американцы, доверчивые, и если они встретят где-то на улицу русского, и русский еще говорит по-английски, они с удовольствием обменяются какими-то объяснениями. Американцы вообще страшно доброжелательные люди, одна из самых доброжелательных наций, у них нет шовинизма вообще. У них есть патриотизм, но у них шовинизма нет. Я не думаю, что негативный образ русского в американском кино окажет влияние на формирование… Это все чепуха. К кино относятся не как к средству пропаганды, на мой взгляд, а как средство развлечения.
Мумин Шакиров: Совместных российско-американских проектов не так много. Если и появляются таковые, то там, как правило, доминирует криминальная тема. К примеру, американские спецслужбы ищут в России концы русской мафии – на такой проект готовы раскошелиться американские кинопродюсеры: шансы заработать деньги очевидны. Какую тему выбрал бы Андрей Кончаловский, если бы ему, к примеру, поступило предложение от голливудских боссов сделать фильм на русскую тему в Америке?
Андрей Кончаловский: Я бы сделал о бандитах русских. Хороших бандитов не было. Коппола снял фильм о бандитах, шедевр. Даже о Сопрано возьмите – это же классика! Все бандиты, все криминальная обстановка. Но это же люди, а не какие-то клише. Поэтому можно снять и о русских бандитах. Макинтош – замечательный характер мог бы быть, если вдуматься, кто такой Макинтош. Их надо понять. Как Достоевский говорил: «Легко осудить, трудно понять». Там есть и русское обаяние, и русское безобразие, также как и в «Сопрано». Мне кажется, к сожалению, это редко кому нужно. Делать надо картины, которые как бы вписываются в определенное клише. Я бы сделал картину о Рахманинове с удовольствием, которую написал сценарист Нагибин. Есть масса тем совместных постановок с Россией, масса замечательных тем. Чкалов – Линдберг – вот это время чудное. Есть грандиозные интересные параллели в России.
Хаммер – грандиозная тема, как еврей из Одессы стал миллиардером и вывез пол-Эрмитажа. Это же замечательная тема, то могла быть… Ну, масса тем интересных. Скажем, фильм о русских евреях никто не сделал. Русские евреи – это тоже замечательная тема, потому что русские евреи – это не американские евреи и не еврейские. Еврейские евреи – это вообще арабы. Если говорить о еврейских евреях настоящих, там, они, вообще, совсем разные. Русские евреи – это отдельная вещь. Это такие Ваньки! Хотя они все евреи могут быть. Это Ваньки, которые ботают по фене. Это скорее Остап Бендер плюс Беня Крик, и вообще, все вместе – Одесса-мама. Классика могла бы быть, комедия об этом. Почему-то никто не сделал. Забавно, что никто не сделал картину о русских евреях в этом смысле, комедию, криминальную вполне. Там черти что творилось в свое время, причем они хорошо вписались, ведь американцы – доверчивые люди, и после того, как началась русская эмиграция, закончились бесплатные телефоны. Это все очень забавно, голь на выдумки хитра. Масса тем, которые мы могли бы сделать. Вообще, нет неинтересных тем, есть скучные рассказчики.
Мумин Шакиров: Моим собеседником был режиссер Андрей Кончаловский.
