Это хорошо, Василий Фёдорович, что у вас пониженное давление. Ведь будь оно повышенное, вас бы, такого нервного, Господь уже давно прибрал (думаю, ещё при Горбачёве, при первых раскатах «гласности» - оглушили бы они вас сразу и наповал). Если бы на том свете вам повстречался кто-нибудь из ваших средневековых предков, вы бы с ним хорошо друг друга поняли. В те времена большинство людей были такими, как вы сегодня. Из-за разногласий о том, во что веровать, как молиться, двумя перстами или тремя, как славить Бога, резались годами, десятилетиями. Тридцатилетняя была война, Столетняя… Когда в Западной Европе дошло до того, что ещё чуть-чуть – и живых не останется, у одного человека возникла простая, но великая идея: идея веротерпимости. «Из-за чего мы режемся, люди добрые? – сказал он. – Давайте разрешим друг другу славить Бога кому как хочется. Хватит этого безобразия, что у нас давление скачет, и мы хватаемся за сабли из-за таких пустяков». К нему прислушались, для верности отделили церковь от государства. Но скоро только сказка сказывается. Не всё до всех доходит сразу.
Пишет небезызвестный постоянным слушателям «Свободы» Николай Галко:
«Настоящая демократия в России не даст ничего, кроме хаоса. По некоему родовому наитию российские верхи и низы это хорошо знают. Вспомните горбачёвское время. Поляки, литовцы, чехи, даже отчасти украинцы рвутся к западной жизни, а русская провинция скулит по брежневской пьяной относительной сытости. И обратите, Анатолий Иванович, своё внимание на страшное разнообразие России. Разные слои евразийского конгломерата ждут от жизни разного. Черномырдин – одного, Гайдар – другого, Ваня из Рязани – третьего, Асламбек из Чечни – своего четвёртого. Такого разнобоя желаний не знает ни одна другая страна. Если не держать всех в «ежовых рукавицах», этот разнобой разнесёт страну. В России надо решать не одну-две проблемы, а сразу десять! Поэтому Россия просто не может позволить себе такой роскоши разномыслия, как сегодня в Украине. Россию ещё надо сплачивать и сплачивать. Путинская власть поняла Россию: её нельзя вернуть в Европу сразу, как вернули чехов. В этом секрет небывалой популярности Путина. Российские демократы-западники не хотят учитывать, что Ваня из Рязани – это феодальный менталитет. Даже те из них, кто нащупал эту суть, предлагают европеизировать евразийца не за 50 лет, как надеется Путин, а за каких-нибудь пять», - пишет господин Галко.
Не первый раз он это пишет. И ни разу ещё не написал, что же делать тем, кого он называет настоящими демократами и потому чужаками в России, хотя любят они её и добра ей желают никак не меньше, чем любой из чекистов Путина. Ну, действительно! Вот что им делать? Это ведь цвет нации. Просвещённые, честные. Прекрасные специалисты. Сцепить зубы и служить Путину? Белое называть чёрным, чёрное – белым, лаять на Украину (теперь – и на Белоруссию), охотиться на «лиц кавказской национальности», поносить Запад, славить чекистов всех времён, приветствовать «басманное правосудие»? Вместе с Путиным говорить, что Политковская ничего собой не представляла?
Апанас из Белоруссии: «Дорогой Анатолий Иванович! Прошлым летом я жил на даче умершего сына-чернобыльца. Услышал по «Свободе» ваш голос – обрадовался, что вы живы, работаете. В годы Горбачёва думалось, что гласность – это навсегда, но всё-таки ходила и такая шутка: «Что мы будем делать, когда всё это кончится? Перечитывать старые журналы». К счастью, у меня сохранились «перестроечные» подшивки журнала «Огонёк». Часть подшивок я даже переплел, и вот читаю о том времени, когда жена советского президента Калинина сидела в лагерях как враг народа, била вшей и выскребала гнид из рубах своих соузниц, это была её работа – лёгкая работа, а муж её считался всесильным, народ искал у него защиты. Тогда и мой отец, полуграмотный крестьянин, получил десять лет лагерей, и сгинул в сорок лет. Жизнь простого народа с течением времени, конечно, улучшается, но это не в радость, если в душе затаился страх. И отдельное вам спасибо, Анатолий Иванович, что не так давно вы напомнили то, что мало кто знает даже у нас, а про Россию не говорю: что мы не белорусы, а литвины, и были ими, пока Екатерина Вторая не приказала нам называться белорусами, чтобы мы скорее забыли себя и обрусели, и это, как вы знаете, почти произошло».
Спасибо, пан Апанас, за письмо, за то, что вы с удовлетворением отметили тот факт, что я жив. Для некоторых добрых людей это прискорбный факт. Вон я читал письмо от человека, у которого низкое давление, а когда он нас слушает, то оно у него повышается, за что он нам благодарен: прослушав передачу, скажет по адресу автора: «Чтоб ты сдох!» - и ему легче. В то же время желает, чтобы мы продолжали служить для него таким своеобразным лекарством. Вот и пойми, чего он на самом деле хочет. А в России, особенно же в Украине, есть люди, которые сегодня позавидуют вам, Апанас. «Хорошо этим белорусам! – скажут они. – Там нет свободы, и они с жадностью читают про сталинизм, про коммунизм, как это всё было. В России, а тем более, в Украине эта литература всем доступна, а читают её единицы. Всё меньше людей, которые что-то знают о прошлом. Живут даже не сегодняшним днём, а чёрт знает чем: читают, смотрят, слушают всё самое пустое. И у кого-то возникает панический вопрос: неужели человеку, чтобы жить содержательно, нужно пребывать под давлением?
Письмо с Украины: «Мне 32 года, женат, пять месяцев дочке, инженер. Работаю в частной проектной фирме. Занимаюсь проектированием котельных, теплопунктов. Официальная зарплата - 2500 гривен "грязными". Про неофициальные источники дохода писать не стану. Окружающая действительность в принципе нормальная. Мое сегодняшнее отношение к окружающему меня украинскому миру сформировалась под влиянием оранжевой революции. Я немного "обмороженный" киевским Майданом. Тусовался там в общей сложности полторы недели. Отдельное спасибо тогдашнему руководству моей фирмы, которое, в сущности, санкционировало мне эту творческую командировку. С тех пор своих соотечественников (и "западных", и "восточных") я зауважал. Могут, если захотят! Знаете, кто мне тогда сильно не понравился? Один российский тележурналист. Кажется, Солдатов. Такой широкоплечий молодой парень. Приезжаю однажды домой после "обморожений". Среда, где-то 23-30. Сразу включаю телик. Там РТР. Стоит этот журналюга в кадре, примерно в той же точке, где мерз я, и на весь мир говорит, что пошел снег, что все уже разошлись – осталась кучка пьяных студентов. И что самое обидное – с хорошей точки обзора закрывает своей грудью всю камеру! Прямо Александр Матросов, понимаешь. Переключаюсь на наш 5-й канал, а там все в порядке: прямой эфир, народ гудит на Майдане, на Крещатике, стоит родной табор, вьётся из палаток дымок... Я думаю, Анатолий Иванович, что все у нас в Украине будет хорошо. Тот заряд оптимизма, задора лично из меня еще не выветрился. А самое ценное – я перестал бояться и своих правителей, и руководства своей фирмы, что увеличило мой заработок примерно в два раза. Олег Петренко».
По-моему, одного этого письма достаточно, чтобы понять, что такое была оранжевая революция и каково её основное достижение.
И – для сравнения – письмо из Москвы: «Я полиграфист, 25 лет стажа. За это время работал в нескольких местах. Не встретил ни одного честного работодателя. Трудового кодекса в России на деле не существует, как не существовало его и в Союзе. Обманывают рабочих на каждом шагу, стараются выкинуть за ворота неугодного. В целом стало хуже, чем при Ельцине. Стало больше чёрных зарплат даже там, где раньше этого не было. Зато стали правилом показательные порки, устраиваемые Кремлём. Уехал бы, да поздно, мне уже под пятьдесят», - говорится в этом письме.
«Хуже, чем при Ельцине», - так, думаю, могли бы написать многие. Стало меньше свободы в стране – стало больше бесправия на производстве. Когда было свободнее, люди меньше боялись хозяев и начальников. Тут связь прямая, она не обязательно выражается в трудовых спорах – до них просто не доходит, если вокруг предприятия, во внешнем мире чувствуется дыхание свободы. К сожалению, об этом не задумываются те, кто говорит: зачем нам свобода слова, выборов – нам семьи кормить надо. Россия после Ельцина не остановилась. Страна потихоньку накапливает жирок. Но её движение к свободе остановилось, последовал откат. И это ощутили на себе люди, называющие себя «работягами». Тут уместно знаменитое изречение: не спрашивай, по ком звонит колокол, – он звонит по тебе. Раз стали ходить строем депутаты, мэры, губернаторы, будете ходить строем и вы, рабочие и служащие.
Письмо из Химок: «Восторжествовало всё самое гнусное, подлое, включая худших демократов. Худшее из прошлого, худшее из позаимствованного в других странах. На эстраде – мужья Пугачёвой и “Аншлаг”, в экономике – ориентация на сырьё, во внутренней политике – «басманные» судилища… Общество требовало твёрдой руки, чего-то андроповского, и вот появился странноватый человечек, который вроде никого не пугает, но которого боятся дети. Человечек не просто с внешностью, но с биографией инициативника, как назывались когда-то в гэбухе те, кто сам предлагал ей свои услуги. Эту гадость выплеснуло из себя постсоветское общество, и пока оно не станет перед лицом реального краха в экономике, нынешняя хунта Бременских музыкантов будет его устраивать. Всё происходящее у нас наводит на мысль о “мёртвой цивилизации”. Её уже нельзя рассматривать в категориях “демократия тире диктатура” или “свободный рынок тире плановая экономика”. Полная дегенерация. Разгул криминала и мракобесия. Страна вся в прошлом. Образовалась гремучая смесь из древней культуры, изуверства и подлости. Чем мы занимаемся? Лживо копаемся в прошлом, увлекаемся медицинским шарлатанством и попсовой астрологией. Прогноз, Анатолий Иванович, самый тяжёлый. Эта державность уже не немецко-царская, не троцкистско-еврейская, не сталинская, даже не полусталинская, как при Брежневе, а чисто национальная, нашенская, этнически русская. Ни немцы, ни евреи больше не тянут на себе культуру и науку, разве что худшие из них примкнули к режиму бесовщины и деградации. Москва отгораживается от мира, становится всё более провинциальной клоакой. А вы, как я слышал, всё токуете о том, что Россия выгребает. Выгребает, Анатолий Иванович, только не на чистый плёс».
Мрачное, жестокое и точное письмо. Жестокость всегда точна – точнее доброты, благожелательности, снисходительности. Но вы знаете, друзья, на чём может держаться надежда тех из вас, кому не хочется «сливать воду»? А вот на этом письме. На том, что есть человек, написавший его. Таких очень мало, но они есть. Он видит, что происходит, и понимает, что к чему, и откуда что берётся. У него для этого достаточно образования, вкуса. Он говорит, например, о мракобесии, об изуверстве в современной России, о гремучей смеси, в которой присутствует древняя культура (я бы сказал – её отголоски): увлечение колдунами, звездочётами, гадалками, врачевателями. А его наблюдение, что впервые со времён Петра в русских делах не принимают заметного участия «инославные»? Почти сплошь – русаки. Это очень серьёзное, очень интересное наблюдение. От Кремля до самых до окраин пирует русская советская чернь, оказавшаяся без присмотра. Но зарождается и протест против неё, и тяга к учению, самовоспитанию, к исповеди – на это тоже указывает почта радио «Свобода».
«Россия катастрофически теряет своё белое коренное население, - пишет Николай Ефимов из Москвы. - Проблема рабочей силы будет обостряться. Без пришлых не управиться ни с чем. Однако присмотритесь, Анатолий Иванович, и задумайтесь. Арабы во Франции недовольны тем, что французы не обращают на них внимания. Инородцы в России недовольны тем, что неудачники-русские обращают на них слишком много внимания. Понимаете ли вы всю глубину этого явления? В своей стране русские начинают выступать в роли бунтующих французских арабов! Может ли президент России, по совету правозащитников, безоглядно встать на защиту кавказцев от своего народа? Что будет с таким президентом? Русский человек освободился от вериг большевистского интернационализма и на наших глазах становится самим собой. Это человек героического, то есть, феодального, сознания. В отличие от человека западного, он нетерпим к иным культурам. Он не любит наплыва в Москву и другие города людей непривычного ему поведения. Ему плевать, что они такие же граждане России, как он. Он согласен терпеть инородцев лишь как сельское население где-то на окраинах: чукчи, дагестанцы. Однако, попадая в город, дагестанец, по твёрдому убеждению русского, должен перестать быть дагестанцем, а сделаться таким, как все, то есть, русским: не ходите кучками, размахивая руками, не оглашайте намазом Невский или Тверскую. Западный человек на два порядка более терпим. Русские, китайцы, мусульмане вошли в XXI век с тем типом сознания, который в Европе был изжит на стыке XVIII-XIX веков. Так что положение нерусских в России будет особой и тяжёлой проблемой XXI века», - пишет Николай Ефимов из Москвы.
Мне нравятся слова, которые он употребляет в той части своего письма, которую я здесь не цитирую: русак, россияка. Могуч всё-таки русский язык. Сказал: «россияка» - и всё ясно, можно ничего не добавлять. Судя по письму, Николай Ефимов читает те книги, которые нужно читать, чтобы не растеряться и не заблудиться в этом мире. А главное – не озлиться. Он готов набраться терпения. Ничего другого не остаётся и остальным русским, которые переросли свою феодальную среду. Да, ребята, это - Россия. Средние века переплетаются с XXI столетием. Душа средневековая, а рождаемость - как у француза. Ни в одном из нынешних народов на планете староверчество так не перепутано с современностью, как в этой славянской троице: в белорусах, украинцах и особенно – в русских. Действительно, уникальная троица… К счастью, народы, как всё живое, поддаются воспитанию. С этой точки зрения, можно усмотреть пользу даже в плохоньких американских боевиках и сериалах, где чёрные и белые – одна семья. Темнокожие ведущие на экранах России, Украины – это очень хорошо, очень важно. Такая редакционная политика – в интересах национальной безопасности. Жизнь подведёт и к другим воспитательным мерам. Но придут к ним скорее всего через крупные неприятности.
Из Москвы пишет на радио «Свобода» Дмитрий Юрьевич Пальцев: «Дорогие! Ваша радиостанция, финансируемая Конгрессом США, - это ценный подарок американского народа народам России. Очень прошу, чтобы деньги тружеников Америки использовались как можно эффективнее и поэтому обращаюсь к вам с просьбой провести передачу, в которой показать роль США в деле поддержания мира и стабильности на земном шаре. Показать, как мечется по странам и континентам хрупкая Кондолиза Райс, чтобы не дать вспыхнуть ядерной войне, разрешать непрерывно возникающие конфликты, как, защищая мир и спокойствие на земле, гибнут американские солдаты, показать, что мир, как большая коммунальная квартира, не может обходиться без участкового. Пусть он не всем нравится, пусть не всё у него получается, но без него нельзя».
Спасибо за письмо, Дмитрий Юрьевич! Я с вами согласен, хотя далеко не все в самой Америке разделяют ваше настроение и ваши оценки, не говоря уже о Европе и других частях света. Антиамериканизм в моде. А я вспоминаю и вспоминаю того американца, который сказал, обращаясь к человечеству: «Вас хрен поймёшь! С утра вы орёте: «Янки, убирайтесь домой!», а вечером: «Почему не наводите порядок там-то и там-то?»
«Почтенный Анатолий Иванович! Я русский, мне тридцать лет, из них почти двадцать живу на Западе, объездил весь мир. Ну, допустим, для тебя существующая сейчас в Западной Европе корпоративно-авторитарная идеологизированная система является идеалом демократии. Ну, ладно. В конце концов, если кому-то нравится, что в Париже половина населения – черные, а белые их кормят, а написать об этом в газете нельзя, ну, ладно... Вообще, что ты и такие, как ты, имеете в виду под «Азиопой»? Что касается внутренней политики, то я не понимаю претензий к Путину. Разгоняет «марши несогласных»? Ну, какой находящийся в здравом уме человек может поддержать союз обиженного бывшего премьера, самовлюбленного литератора и чокнутого шахматиста, верящего вслед за Фоменко, что всю мировую историю придумали в XVII веке, а название реки Темза происходит от Москвы-реки? Да, Путин еще не научился подавлять оппозицию и контролировать печать так тонко и эффективно, как это делают в Западной Европе. Ну, не все сразу, там тоже постепенно учились. Да, Путин создает несколько «своих» партий. Так ведь дискуссии «Справедливой России» и «Единой России» - прямая калька со споров социал-демократов и «христианских» демократов в Германии. Да, он еще не успел поднять налоги до французского уровня. Ну, опять-таки, российская экономика еще не успела развиться настолько, чтобы выдерживать такие издевательства.
И, кстати, твои рассуждения о «Европе» и «Западе» на самом-то Западе не очень печатны. Здесь принято говорить о «мультикультурализме», а это ведь и есть та самая «Азиопа»», - говорится в этом письме молодого русского, давно живущего на Западе.
Честно говоря, я был бы рад за Россию, если бы Путин или кто угодно «научился подавлять оппозицию и контролировать печать так эффективно, как это делают в Западной Европе». Идеалом тамошние порядки я, конечно, не считаю, но для России это было бы, видимо, большим шагом вперёд. Нет, однако, уверенности, что этого удастся достичь нынешними способами. Согласен, что высокие французские (и не только французские) налоги – издевательство над экономикой. Так потакают иждивенческим настроениям большинства, живущего одним днём. Точнее, оно само потакает своим иждивенческим настроениям – там ведь против большинства не попрёт никто, никакое правительство, пока существует демократия. Так что давно уже следует говорить об эксплуатации не большинства – меньшинством, а меньшинства – большинством. Слава Богу, что меньшинство пока в состоянии гореть на работе и проявлять чудеса изобретательности и предприимчивости…
Пишет Черныш Леонид Степанович: “Эта падла (женщина) утратила всякую привлекательность, она облачилась в одежды мужской нормы: куртки, брюки, шапки, наравне с мужчиной распивает пиво, растленно матерится при беседе в общественном транспорте, то есть, она утратила то состояние, когда именно женщина оказывала на мужчину воспитующее влияние, как в 57-м году, когда я с товарищем шёл по Большому проспекту Васильевского острова в Ленинграде, и встретили двух девушек, а когда один из нас выругался матом, тут же получил пощёчину, после чего беседа прекратилась. Так должно быть и сейчас, но, к большому сожалению, всё утрачено. В дневнике Л.Н.Толстого есть очень хорошее замечание: при изменении системы в государстве женщина наиболее подвержена изменениям, мужчина более стабилен. А та «красота», о которой ты говоришь, Анатолий Иванович, так это всё красители, которые делают женщину муляжом. Девчата поддаются этому соблазну, потому что со стороны государства разъяснений по этому деянию нет – что женщина должна привлекать к себе своим естеством, а не муляжеством».
Ну, и хватит, больше читать это не буду. XXI век на дворе, а российский человек всё ещё уверен, что государство должно разъяснять женщинам, как они должны выглядеть. Путин может показать это письмо Бушу, чтобы долго не рассказывать, почему в России такие порядки, а не другие, более свободные, более человечные. Какие пожелания трудящихся, такие, мол, и порядки.
Пишет наш постоянный слушатель Алексей Дмитриевич из Архангельской области: «Здравствуйте, Анатолий Иванович! Мы вас, наверное, уже задолбали своими идеями, а что делать? Радио «Свобода» одно, а нас много. Вот будет у нас свобода, демократия – тогда отучимся и письма писать, но раз этого пока нет, то и пишем. Нам настойчиво прививается имперская наркотическая спесь: государствообразующая нация, шестая часть суши, великая культура и т.д. Некоторых от этого уже стало пучить, из-за раздувшегося пуза и щёк уже не видно, что у них под носом. Но эта наркота действует не на всех, и таким образом существуют две России. Миллионы говорят, что советская власть была благом, и для них это так, спорить с ними бесполезно, потому что для них она действительно была благом. Столько же миллионов говорят, что советская власть была злом, и с ними тоже спорить бесполезно, потому что для них она действительно была злом. Между этими миллионами двадцать лет идёт словесный мордобой, и чем дольше это будет продолжаться, тем меньше будет истины и больше – маразма. На мой взгляд, чтобы прекратить этот маразм, надо с обеих сторон выделить учёных, и пусть они досконально разберутся и дадут объективную компромиссную оценку. И уговориться заранее, что мы все принимаем эту оценку».
Вряд ли это поможет, Алексей Дмитриевич. Ведь «каждый хочет, чтобы его информировали честно, беспристрастно, правдиво и в полном соответствии с его взглядами». С таким эпиграфом выходит одна интернет-газета. Компромиссная оценка не может быть объективной, а объективная – компромиссной.
Господин Крюков, автор следующего письма, напоминает нам о поморах. «Холод Арктики, леса и топи позволили малой части русского народа избежать крепостничества, жить свободно и демократично (все важные решения принимались на сходе поморского села). Вот некоторые достижения этой части нашего народа. В поморских сёлах грамотность достигала 50 процентов, в том числе и женщин. Дети учились в школах, в некоторых сёлах работали мореходные училища. Поморы жили в добротных больших домах, строили хорошие суда, не боящиеся льдов. Англичанин Бэрроу писал: «Русские были смелыми и хорошими мореходами. У них были суда, которые шли быстрее английских». Поморы были трудолюбивы и трезвы. Губернатор Финмаркена (Норвегия) писал в 1775 году: «Я хотел бы поселить у себя колонию русских. Она принесла бы нам большую пользу, потому что русские научили бы наших людей быть трезвыми, прилежными, бойкими и расчётливыми, обладать достоинствами, знакомыми нашим людям лишь понаслышке». Значит, - подчёркивает господин Крюков, - и мы в условиях свободы и демократии можем жить прилично даже в таких суровых условиях».
Пишет Сергей Александрович из Москвы: «Родился на Беломорканале, куда был сослан мой дед с семьей с Украины как единственный грамотный в то время в его селе. Там моя будущая мать встретила моего будущего отца, ссыльного русского, но с финскими корнями. Его отец учился и работал в царское время с Маннергеймом, и ему это припомнили - истребили всю семью из четырнадцати человек, включая маленьких детей. Мое "счастливое детство" прошло в посёлке-поселении на строительстве железной дороги Котлас-Воркута. Самое яркое воспоминание - огромный медведь на цепи у входа в зону и как каких-то дядей швыряли ему в лапы, а он одним ударом превращал лицо человека в кровавое месиво. Снимал скальп… Мама и остальные женщины работали на лесосплаве с ранней весны до поздней осени, босые, в воде со снегом и льдом, так как берегли сапоги. Без них – смерть зимой. Часть ступней ей ампутировали, а затем - и всю ногу по бедро. В сорок пятом году умирал мой отец - от голода у него оголились все кости на суставах. Людей не кормили вообще. Команда из тысячи человек держалась на вырубке не более месяца. Мой отец был одним из последних из очередной такой команды в районе поселка Вожаёль. Нам дали попрощаться с ним потому, что мой дед был местной знаменитостью - придумал какие-то схемы осушения озер и добывания больших объемов рыбы с последующей переработкой в рыбную муку, которая добавлялась в продовольствие для фронта. Будучи зэком, дед умудрился получить от них даже медаль"За доблестный труд", и его двадцатилетний срок сократили до семнадцати. Умер он в 64-м, успев получить пенсию в семь рублей. Мать стала математиком, работала в местных школах и тюрьмах, учила детей там и там. Я тоже стал математиком, кандидатом наук, работал в разных ВУЗах Москвы, а при Горбачёве ушёл в бизнес, и в 92-м был в числе самых успешных бизнесменов России, - редкое письмо я читаю, редкое, дорогие слушатели «Свободы», сейчас вы в этом убедитесь. - Сопровождал Ельцина во время его визита в США (забыл вам сказать, что я ещё и профессиональный переводчик – как-то между делом закончил иняз, английский язык). Поддерживал Гайдара во время думских выборов 1993 года. Понял, что дальше все безнадежно, в момент, когда увидел результаты всенародного голосования. С тех пор занимался, в основном, ликвидацией своих предприятий. Их у меня было больше 50. Уволил более 3500 человек. Кое-что, кстати, продал мадам Батуриной, супруге Лужкова. За 20 копеек, разумеется, иначе не дали бы землеотвод. Дали, но очень скоро отобрали. Ну, и черт с ними. Теперь у меня бизнес в Англии, Греции, Венгрии». Спасибо за письмо, Сергей Александрович! Большая редкость – получить письмо от предпринимателя, да ещё такого, пусть и в прошлом, крупного, как вы. Хотя и сейчас, наверное, нельзя назвать неудачником русского человека, у которого бизнес в Англии, Греции, Венгрии. Такого, как вы, я за все послесоветские годы встречал только одного. Он тоже, как только состоялись те выборы в думу, на которых потерпели поражение гайдаровцы и впервые победил Сын Юриста, свернул своё дело в России и отправился на Запад. Сразу, без колебаний - как и вы. Там я с ним и познакомился. Между прочим, он тоже из научного мира, в советское время был профессором-медиком. Как и вы, он решил, что будет ниже его достоинства делиться прибылью не с народом, а с отребьем. Вас обоих мы со слушателями «Свободы» дружно отнесём к славной породе русских купцов-старообрядцев. Вот кто торговал, строил, выпускал машины и вообще жил по совести. И что должно было бы заставить задуматься всякого, кому не терпится разбогатеть: честность не мешала им становиться богатейшими русскими, а помогала…
Автор следующего письма не верит в благополучное будущее человечества на том основании, что оно, по его мнению, не умнеет, а глупеет.
«Обратите внимание на такой феномен, - пишет он, - как распространение лженауки и веры в «паранормальные» явления. Чуть ли не каждый готов воспринимать бред сивой кобылы, если в него вставлены научно звучащие слова. «Изменение кристаллической структуры воды», «память воды»… Ну, не может в это поверить человек, знающий, как устроена молекула, что такое кристалл. Или та же астрология, влияние Сатурна на судьбу. Или биополя... Или вера в гомеопатию. «Поп-наука» - бич человечества. Один дебил-целитель как-то нашёл у меня рак, оказавшийся гастритом. После этого мне стало страшно стыдно, и вот уже полтора года я изучаю в порядке самообразования химию, физику, радиоэлектронику, механику, историю науки. Никакое самообразование не заменит вуза, но даже элементарные естественнонаучные знания меняют взгляд на мир и помогают отсекать откровенный бред. Но таких, как я, единицы, а миллионы, Анатолий Иванович, тупеют и пошлеют прямо на глазах, и… оставь надежды всяк, входящий на эту обречённую планету», - так заканчивает своё письмо на радио «Свобода» этот молодой человек.
Первый порыв – согласиться с ним, тем более, что к сказанному им можно многое добавить. Тот же «геополитический» бред, которым сегодня охвачена, кажется, вся Россия – от академиков до проституток. Но вот я открываю одну старую научную английскую книгу, позапрошлого века. В ней исследуются умственные способности и таланты разных рас и народов. Автор, естественно, находит, что умнее всех – обитатели Британских островов, а среди них – шотландцы, но это не мешает ему отзываться о своих современниках не совсем лестно. «Чтобы определить степень нашего умственного развития, - пишет он, - стоит взглянуть на то, что продаётся в книжных лавочках на станциях железных дорог». Продавалось в то время то же самое, что и сейчас повсюду в мире: нечто, только внешне напоминающее книги, а сейчас этот англичанин сослался бы ещё и на телесериалы. С неподдельной тревогой он смотрел из 1870 года в будущее. Его угнетала мысль, что цивилизация может оказаться не по силам даже его соотечественникам, как она к тому времени уже оказалась не по силам аборигенам Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии, которые были – тут цитата - «совершенно стёрты с лица земли в короткое время трёх столетий не столько натиском более сильной породы, сколько влиянием цивилизации, которая была им не по силам». Усложняющиеся общественные отношения, наука и техника создают такие условия жизни, которые требуют всё более разумного человеческого материала, а где, мол, его взять? «Порода наша изнемогает от этих требований, превышающих её силы, и может выродиться под их тяжестью», - писал этот англичанин, а я с интересом читаю сегодня, через 130 лет, когда в английском языке уже миллион слов, а в активе этой породы людей – интернет и прогулка по Луне. Так что и с человеком, и с человечеством не так всё просто и безнадёжно, как кажется.
Один слушатель радио «Свобода» прислал стихотворение. Оно без рифм, похоже на письмо, но необыкновенное – письмо умного и очень наблюдательного человека. Называется – «Настоящая любовь».
Есть такие мужики… Вот ведь как бывает.
Пьёт неделю, месяц пьёт, деньги пропивает.
А потом? А что потом? Тоже так бывает…
Она кормит его с ложки, губы вытирает,
Тело тряпочкой протрёт – не был долго в бане.
На уме его всегда коммунист Зюганов.
Политикой страдает. Жириновский тоже там.
Чего не встретишь в жизни ты!
Вот ведь как бывает.
Правда, замечательное стихотворение? Списано целиком из жизни. Помешанный на «политике» пьянчуга. Сожительница, которая любит его неизвестно за что, но обязательно и за то, что он такой необычный: когда трезвый, интересуется жизнью государства. Мне почему-то кажется, что она именно сожительница, не жена – жена у него, конечно, была, но так давно, что он забыл её. Не могу также представить себе, чтобы на языке у него были не Зюганов с Жириновским, а, например, Хакамада с Гайдаром. Зюганов и Жириновский – идейные враги, Жириновский поносит Зюганова уже почти два десятка лет, а для этого патриота они как сиамские близнецы, свои, родные. И ведь прав алкаш, тут его чутьё не подвело, как не подвело оно его и при выборе спутницы, которая будет протирать его тряпочкой до конца. Вот ведь как бывает.
«Дорогой Анатолий Иванович! Вам изменяет такт, логика, разум, когда вы рассуждаете об Украине, - пишет господин Кацов из Подмосковья. - Отделение Украины от России обедняет украинцев. У украинцев есть, собственно, только один писатель – Шевченко (Гоголь и Короленко не в счёт), и нет никого, кого можно поставить рядом с Тургеневым, Гончаровым, Чеховым. А художники? Есть ли на Украине хоть один, кто мог бы встать вровень с Суриковым, Репиным, Ивановым? Конечно, у украинцев есть и свои композиторы, но разве можно их приравнять к Бородину, Мусоргскому, Чайковскому? Вы бы могли стать великим проводником единения двух воистину родных народов. Но для этого надо выдавить из себя пещерный национализм. А у вас не находится даже слова осуждения нынешних бандеровцев и петлюровцев. Желаю вам здоровья. Э. Кацов, тупой доцент, посёлок Красново Московской области».
Не знаю, почему автор этого письма называет себя тупым. Если бы он назвал себя, скажем, лукавым, это было бы ближе к истине. Обычные русские великодержавники не лукавят. Они говорят прямо: Украина им нужна для России. Некоторые говорят просто страшные вещи: без Украины, мол, нет и быть не может настоящей России, без Украины Россия лишается исторического смысла. Это можно прочитать даже в научных книгах, в диссертациях. Вот такого они мнения о своей России, которую любят «безумно, безумно, безумно», как говорится в одном письме. Три раза «безумно». Без Украины она для них ничто. Любили бы её с умом, не говорили бы так. У России нет Шекспира, господин Кацов. Что, на этом основании объединять её с Англией? Нет Гёте и Канта. Объединяться с Германией? И Бетховена нет… Конфуция нет в России – значит, сам Бог велел ей присоединиться к Китаю? Будды, слушайте, нет – не медля объяединяемся с Индией? Шопена, опять же, нет в России. Присоединим её к Польше, чтобы, слушая Шопена, она не страдала от мысли, что не может считать его своим? Гомера не имеется в русских анналах. Поспешим под крыло Греции? Билла Гейтса нет – становиться каким там по счёту американским штатом? Вообще-то что-то похожее происходит. Этот процесс ускорился в наши дни, он называется глобализацией, но идёт с давних времён. Отсюда такие понятия, как «человечество», «современная цивилизация», «мировой рынок», «мировая культура». Можно читать Шекспира и на этом основании считать его своим. Ну, и всё ещё можно (есть такие люди), никогда не держав в руках ни одной книги Льва Толстого, считать его своим, потому что обретаешься где-то возле Ясной Поляны, и лопаешься от гордости.
В почте радио «Свобода» попадаются письма личного – глубоко личного!, так что даже неловко – характера. Одна очень пожилая женщина, например, рассказывает, как охладела однажды в молодости к мужу, как казнила себя за это, тем более, что замешан был её юный сослуживец, а потом нечаянно снова влюбилась в мужа, и уже не охладевала к нему, и благодарна судьбе за это. В её письме кое-что представляет, по-моему, общественный интерес. Читаю: «Я не святая, не была ею и в молодости, но у нас, молодых женщин, тогда было понятие, что личное, очень частное, должно оберегаться от посторонних. Теперь же (как мои две внучки) девочка подходит к маме и, желая считаться послушной, говорит: "Я могу, когда мне исполнится восемнадцать лет, завести себе секс-партнера?". И у них рождается уверенность в себе. Они никогда не останутся старыми девами», - чему я радуюсь вместе со слушательницей, написавшей это письмо.
Хорошо, что они есть, такие пожилые женщины. Не нападают на женскую молодёжь, не учат её жить, а понимают её. Значит, сами в своё время хотели быть такими же раскрепощёнными, да были скованы общественными рамками и особенно – жизнью, очень трудной жизнью, у многих – страшной. Люблю этих старушек. Они честные, умные, великодушные, легко выдерживают перемены, да при том такие быстрые и крутые. Телевидение приучает людей не стесняться, и не только не стесняться, но и не стыдиться, что не совсем одно и то же. Нестеснительность, да и бесстыдство, разлились так широко, что нет смысла возмущаться: иначе будешь похож на человека, который бранит бурю. Общий-то смысл, по-моему, положительный, В мире прибавляется свободы, всё выше поднимается личность...
Из Крыма тем временем пишут, что там голых людей уже больше, чем одетых, интересуются моим мнением. Моё мнение такое: похолодает – и голых станет меньше. В 20-е годы в Москве заявило о себе общество «Долой стыд!». Имелся виду, прежде всего, женский стыд. На улицах, в трамваях, в кинотеатрах появились двуполые стайки совершенно голой молодёжи. Провозглашали, что стыд – буржуазный предрассудок и что отныне они будут бороться за коммунизм только в голом виде. Советская власть одобрила их намерение наполовину. За коммунизм, сказала, боритесь, но имейте в виду, что в Москве, во-первых, холодно, во-вторых, пыльно, - и то, и другое вредно для голого революционного тела. Ну, а потом наступила эпоха такой стыдливости, что под конец одна советская женщин стала знаменитой на весь мир, когда заявила американцам по телевидению: «В СССР секса нет!». Над нею смеются (а кто-то, может быть, и плачет) до сих пор. Не захотели учесть, что бедная учительница (по-моему, это была учительница) просто не знала, что означает слово «секс». Она думала, что это кое-что, с её точки зрения, некрасивое из постельных шалостей.
