Ссылки для упрощенного доступа

Испания: монархия в борьбе за демократию. К 70-летию короля Хуана Карлоса


Ирина Лагунина: В Испании в эти дни празднуется 70-летие главы государства короля Хуана Карлоса Первого. Имя испанского монарха напрямую связано с переходом страны тридцать лет назад от диктатуры к демократической форме правления. Рассказывает наш мадридский корреспондент Виктор Черецкий:



Виктор Черецкий: Хуан Карлос Борбон-и-Борбон, династия которого правит Испанией с начала 18 столетия, родился 5 января 1938 года в Риме, где в изгнании проживала его семья, в том числе дед – свергнутый в 1931 году король Испании Альфонс 13-ый и отец – Дон Хуан, граф Барселонский. В 1948 году, когда принцу было всего 10 лет и он жил после смерти деда с родителями в Португалии, испанский диктатор генералиссимус Франсиско Франко прислал графу Барселонскому, с которым до этого не поддерживал никаких отношений, депешу с просьбой срочно прибыть к нему на яхту «Азор» для обсуждения дел государственной важности. Граф, убежденный демократ, с презрением относился к Франко, бывшему союзнику Гитлера и Муссолини. Однако, учитывая настоятельный тон послания, на яхту, используемую сугубо для конфиденциальных встреч, все же прибыл и буквально был ошарашен сделанным ему предложением.


Генералиссимус обещал восстановить монархию в Испании при условии, что Дон Хуан отдаст ему на воспитание сына – Хуана Карлоса. После долгих размышлений граф Барселонский согласился: государственные и династические интересы взяли верх над отцовскими чувствами. Вот что вспоминал об этом впоследствии сам Дон Хуан:



Дон Хуан: О нас говорили, что мы слишком спешили, что хотели добиться власти любой ценой. Это не так, мы жили сорок лет в изгнании, не желая идти ни на какие компромиссы с франкистским режимом. Но когда мы почувствовали, что родина в нас нуждается, мы, не колеблясь, выполнили свой долг.



Виктор Черецкий: Надо сказать, что Франко окружил оторванного от семьи юного принца подлинно отеческой заботой. Для его воспитания и образования была открыта специальная школа, где работали лучшие педагоги и учились лично отобранные диктатором дети из семей высокопоставленных военных и аристократов. Мальчик имел право ездить к родителям в Португалию лишь на каникулы. Когда ему исполнилось 16 лет, то Дон Хуан захотел определить его в Университет, причем за пределами Испании, а Франко – в военную академию. Долгий спор между родителем и диктатором привел к компромиссу: сначала академия, стажировка в различных родах войск, и лишь потом университет – и только испанский.


Шли годы. Хуан Карлос вырос, завершил образование, женился на греческой принцессе Софии, в семье родились две девочки и мальчик – наследный принц Филипп. В 1969 году престарелый диктатор назначил Хуана Карлоса своим официальным преемником на посту главы государства, то есть фактически закрепил свое давнее обещание восстановить монархию, правда, лишь после своей смерти. Франко выступил с сообщением на эту тему в Генеральных кортесах, подобии парламента своего тоталитарного режима:



Франсиско Франко: Мы приняли закон и назначили нашим приемником на посту главы государства будущего короля Хуана Карлоса Борбона-и-Борбона...



Виктор Черецкий: В начале 70-ых годов, когда Франко уже было 80 лет и он тяжело болел, это решение было поставлено под сомнение его окружением. Дело в том, что супруга диктатора - Кармен Поло де Франко задумала сделать приемником не Хуана Карлоса, а его двоюродного брата – Альфонсо Борбона, который в 1972 году вступил в законный брак с внучкой Франко Марией-дель-Кармен.


Кармен Поло, естественно, хотела стать бабушкой королевы Испании. Но не только это. Она и ее ставленник – премьер-министр Карлос Ариас Наварро, а также другие представители наиболее консервативных кругов франкистского режима, убеждали генералиссимуса, что Хуан Карлос находится под влиянием своего отца и других лиц, желающих демократизировать Испанию, и поэтому не годится в приемники главы государства. Донья Кармен, женщина волевая, часто понукавшая своим мужем, пользовалась неограниченной властью в стране. Однако, Франко, во всем уступавший супруге, на этот раз проявил характер и не изменил своего первоначального решения. Диктатор умер 20 ноября 1975 года. И уже через два дня Хуан Карлос был торжественно провозглашен королем. Об этом объявил тогдашний председатель Кортесов Алехандро Родригес де Валькарсель:



А.Родригес де Валькарсель: От имени испанских Кортесов и Совета королевства сообщаем испанской нации, что Дон Хуан Карлос де Борбон-и-Борбон провозглашается королем Испании. Он будет царствовать под именем Хуана Карлоса Первого.



Виктор Черецкий: Многие испанские политологи до сих пор ломают голову, почему Франко, прекрасно осведомленный о демократических взглядах своего подопечного, все же не уступил настояниям жены и не сделал выбор в пользу мужа своей внучки, человека преданного тоталитарному режиму. Одна из версий гласит, что диктатор прекрасно сознавал, что его клерикально-военное государство – анахронизм в демократической Европе, что дальнейшее развитие страны, ее прогресс напрямую связан с необходимостью политических преобразований и что для подобных преобразований лучше фигуры, чем Хуан Карлос, подобрать нельзя.


События после смерти диктатора развивались довольно бурно. Король в считанные месяцы заменил у кормила власти старичков-франкистов на молодых реформаторов. В 1977 году в Испании состоялись первые за 40 лет свободные выборы. До этого были освобождены политические заключенные и легализованы все партии, включая коммунистическую. Единственная существовавшая при Франко партия фашистского типа – так называемое Национальное движение – исчезла с политического горизонта. И, наконец, была принята Конституция, гарантировавшая испанцем все демократические права и свободы. Итоги двух лет переходного периода от диктатуры к демократии король подвел на открытии нового демократического парламента. Он сказал:



Хуан Карлос: Сегодняшнее событие завершает важный исторический этап – народу возвращено суверенное право самому решать судьбы страны. Монархия после нынешних выборов удовлетворена выполнением задач, которая она поставила перед обществом: а именно создать демократические структуры власти. Я не стану сейчас говорить о том, скольких трудов все это стоило. Общими усилиями мы создали фундамент для свободной жизни в Испании.



Виктор Черецкий: Разумеется, было бы наивно полагать, что демократические преобразования устраивали в Испании абсолютно всех. Созданная за 40 лет диктатуры франкистская номенклатура с ужасом взирала на то, как король, воспитанник и ставленник вождя-каудильо Франко, уничтожал тоталитарные структуры своего благодетеля и внедрял в стране демократию или, выражаясь языком франкистов, «богопротивный масонский анархизм, чуждый испанской нации». В мадридских особняках плелись сети заговора, в том числе и среди военных. Вспоминает испанский политик, бывший министр Родольфо Мартин Вилья:



Р.Мартин Вилья: Ортодоксальные франкисты присутствовали во всех властных структурах, в том числе в полиции и армии. Они занимали ведущие позиции в экономике. Так что, франкисты имели реальную силу.



Виктор Черецкий: 23 февраля 1981 года консервативно настроенные военные устроили попытку государственного переворота. Подполковник Антонио Техеро Молина с двумястами жандармами захватил парламент страны, устроил стрельбу и взял в заложники всех депутатов. Заговорщики вывели танки на улицы в Валенсии, из поселка Брунете на Мадрид двинулась колонна бронетехники. Радио и телевидение, захваченное солдатами, передавали военные марши.


Страна оцепенела. Все ждали реакции одного человека – главы государства короля Хуана Карлоса. И он не замедлил появиться. Монарх в мундире генерального капитана, то есть главнокомандующего испанской армии, при орденах, выступил с телеобращением к народу и армии. Он сказал:



Хуан Карлос: Монархия, как гарант единства и жизнеспособности нашей родины, не может терпеть действия некоторых лиц, которые хотят силой нарушить демократический процесс, предусмотренный нашей конституцией, которая была принята народом на референдуме.



Виктор Черецкий: Король приказал войскам вернуться в казармы и арестовать заговорщиков. Приказ был немедленно выполнен. Подполковника Техеро вывели с поднятыми руками из здания парламента его же подчиненные. Путчисты, среди которых было немало генералов, были отданы под суд и приговорены к длительным срокам тюрьмы. На следующий после мятежа день на улицы Мадрида с криками «Да здравствует король! Да здравствует свобода!» вышли почти два миллиона человек. В колоннах жителей Мадрида в тот день шли все руководители компартии. Они вышли на манифестацию под красными флагами и вместе со всеми славили короля, спавшего страну, свободу и демократию.


И это тоже была особая личная победа Хуана Карлоса. Дело в том, что в первые годы переходного периода, ему пришлось столкнуться с сопротивлением не только ортодоксальных франкистов, но и испанских левых. Последние не верили, что король, посаженный на трон самим Франко, может положить конец диктатуре и преобразовать страну. Действуя через свой мощный профсоюз Рабочие комиссии, коммунисты, находившиеся еще в подполье, нагнетали напряженность в стране, устраивая акции протеста, провоцируя беспорядки.


И вот король пишет личное письмо генеральному секретарю компартии Сантьяго Каррильо, в котором говорит о своих искренних демократических убеждениях и желании преобразовать Испанию. Это письмо попало Каррильо через румынского лидера Чеушеску, который взял на себя миссию посредника между монархом и компартией.


Сантьяго Каррильо вспоминает:



Сантьяго Каррильо: Я считаю, что демократические преобразования в Испании стали возможны благодаря нескольким факторам. Основным фактором была позиция короля. Без его личного участия в Испании невозможно было бы осуществить мирный переход от диктатуры к демократии. Вторым фактором стало наличие в стране левых сил, республиканских по своей природе. Эти силы пошли на исторический компромисс с монархией, отказавшись от своих республиканских устремлений. Правда, наш компромисс нигде не был зафиксирован. Речь не шла о письменном соглашении между левыми и монархией. Компромисс появился во время моей 6-часовой встречи с тогдашним премьером и правой рукой короля Адольфом Суаресом. Мы договорились тогда о разного рода мерах, защищающих интересы трудящихся, и о том, что в Испании будет легализована компартия.



Виктор Черецкий: Преобразования в политической жизни Испании, события, связанные с подавлением путча военных, укрепили авторитет Хуана Карлоса как внутри страны, так и на международной арене. Ну а Испании упрочение демократии, в частности, позволило вступить в 80-е годы в международные организации – НАТО и Евросоюз, тогдашнее Европейское экономическое сообщество. Если вступление в НАТО помогло демократизировать склонную к путчизму армию, некогда опору тоталитарного режима, то вступление в ЕЭС открыло доступ к экономическому процветанию страны.


Любопытно, что испанская Конституция 1978 года, инициатором принятия которой был король, существенно ограничила его собственные права и полномочия как главы государства. Монарх фактически утратил возможность заниматься повседневной политикой, вмешиваться в деятельность правительства.


Вот как понимает свою роль в нынешней Испании сам Хуан Карлос:



Хуан Карлос: Хочу подтвердить, что я по-прежнему полностью посвящаю себя служению Испании и испанцам. Скоро мы будем отмечать 30-летие нашей Конституции, которая открыла нам путь к процветанию и свободе. Этот юбилей вдохновляет меня, как и всех испанцев, продолжать совершенствовать нашу демократию, строить современную страну, повышать благосостояние народа. Благополучие Испании всегда являлось моей основной целью, что я и пытаюсь доказывать своей деятельностью на посту главы государства.



Виктор Черецкий: Ну а как испанцы относятся к королю и монархии?


Парадокс в том, что в Испании, по официальной статистике, монархию, как институт власти, поддерживает всего 28% населения. Однако 83% высоко ценят нынешнего короля. Они оценивают его деятельность на 8 баллов (по десятибалльной шкале), в то время как глава правительства Хосе Луис Родригес Сапатеро оценен ими на 5 баллов, а руководитель консервативной оппозиции Мариано Рахой – всего на 4.


Популярная газета «Мундо» отмечала в эти дни, что «в последнее время король вновь поднял свой авторитет, посетив, вопреки протестам, Марокко, испанские анклавы в Северной Африке – города Сеуту и Мелилью, проведя канун Нового года с испанскими солдатами в Афганистане и потребовав уважения к Испании на испано-латиноамериканском форуме в Чили.


Марокко претендует на анклавы, население которых оценило визит короля как поддержку его желания продолжать оставаться в составе Испании. Ну а в Чили король потребовал замолчать президента Венесуэлы Уго Чавеса после того, как тот неоднократно назвал «фашистом» своего недруга - бывшего испанского премьера Хосе Марию Аснара. Но особенно испанцы ценят, по мнению «Мундо», роль своего монарха в переходный период от диктатуры к демократии, когда он выступил гарантом этого процесса, и его роль в предотвращении попытки военного переворота в 1981 году.


XS
SM
MD
LG