Ссылки для упрощенного доступа

Низкий курс доллара и внешняя политика США. Дискуссия американских политологов и экономистов


Ирина Лагунина: Что будет с долларом в ближайшее время? Как монетарная политика других стран отражается на положении американской валюты? Следует ли ожидать в наступившем году существенного роста инфляции? Этим вопросам была посвящена дискуссия, которую провел перед нью-йоркский Совет по международным отношениям. Рассказывает Владимир Абаринов.



Владимир Абаринов: О падении курса доллара в последнее время не говорил только ленивый. Американцы ощущают состояние своей валюты либо когда сами путешествуют за границу, либо когда наблюдают за поведением иностранцев, приезжающих в США. В шутливой форме картину нарисовал Майкл Эллиот – редактор иностранных изданий еженедельника Тайм.



Майкл Эллиот: Все мы видели этих высокомерных англичан, прилетающих в аэропорт имени Кеннеди с дополнительными чемоданами, слоняющихся по Нью-Йорку, закупающих товар на рождественских распродажах со свойственным им безупречным вкусом, возвращающихся в Лондон с двумя сотнями маек с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и рассказывающих друзьям, что в Нью-Йорке они ели только в лучших итальянских ресторанах. Мы привыкли и к гордым канадцам, толпами пересекающим границу и говорящим с высокомерием, присущим только им, что в этом году Йейлский университет – это такая дешевка, что, пожалуй, можно отправить туда мальчика. А когда мы путешествовали, мы на собственном опыте чувствовали, что доллар подешевел, когда нам приходилось платить 10 долларов за чашку кофе в Риме и аперитив в Париже, а уж билеты в лондонский театр могли себе позволить только члены руководства банка Голдман-Сакс. А поскольку за декабрем следует январь, в Нью-Йорке слышится глухой тревожный вопрос: смогу ли я позволить себе в следующем поездку в Давос?



Владимир Абаринов: Старший научный сотрудник Совета по международным отношениям Бен Стайл считает. Что американцам следует ждать нового витка инфляции.



Бен Стайл: Последние годы я принадлежал к лагерю обеспокоенных, но с сентября, когда Федеральная резервная система начала снижать базовую процентную ставку, я перешел в лагерь пессимистов. Полагаю, мы наблюдаем некоторое беспокойство иностранных должностных лиц, которые вновь, как и в 70-х годах, когда правительство изменило своему обязательству поддерживать фиксированный курс доллара, обеспечивая его золотом, стали задаваться вопросом, способен ли доллар и впредь играть роль надежного долгосрочного мерила ценности.


Проблему и тогда, и сейчас можно назвать дилеммой Триффена. Она названа так в честь известного бельгийского американского экономиста Роберта Триффена, который в 1960 году в своих показаниях Конгрессу доказывал, что мир сталкивается с фундаментальной проблемой, когда использует национальную валюту в качестве международной. Проблема эта заключается в том, что Соединенные Штаты как поставщик международной валюты будут постоянно испытывать дефицит платёжного баланса, чтобы снабдить мир долларами в достаточном количестве. Со временем рост этого дефицита, утверждал он, неизбежно подорвет доверие к доллару как к вместилищу ценности и, в конце концов, покончит с системой. И с системой было покончено в 1971 году. Сегодня, когда доллар больше не обеспечен золотым запасом, дилемма Триффена по-прежнему существует; просто теперь процесс идет гораздо медленнее.


Причина, почему мы наблюдаем такое беспокойство сейчас, я думаю, двоякая. Прежде всего: за последние 10 лет происходил стремительный рост иностранных долларовых вкладов, особенно резервов иностранных правительств. Это, конечно, хорошо и лестно для Соединенных Штатов, что иностранцы хотели копить доллары, однако это повлекло за собой рекордный уровень дефицита текущих платежей. А в сентябре, когда Федеральный резерв начал весьма настойчиво снижать базовую ставку, инфляция уже составляла 3 с половиной процента. Сегодня она выросла до 4,3 процента, и мы теперь экспортируем инфляцию по всему миру, особенно в Азию и на Ближний Восток, где валюта большинства стран уже в течение многих десятилетий привязана к доллару. Они десятилетиями импортировали американскую валютную политику и имели для этого весомые основания. Основания эти состоят в том, что их торговые операции деноминированы в долларах, так что это совсем не глупо следовать политике Соединенных Штатов. Но эта модель больше не жизнеспособна. Инфляция в некоторых странах Персидского залива сегодня превышает 10 процентов и, разумеется, ближневосточные и азиатские страны – наши крупнейшие кредиторы. И когда они начинают терять доверие к доллару, я думаю, нам пора начинать беспокоиться по поводу наших действий и особенно нашей монетарной политики.



Владимир Абаринов: Невеселый прогноз дает и аналитик валютно-финансового рынка Джим Грант.



Джим Грант: Когда смотришь на доллар издалека, в исторической перспективе, понимаешь, что это величайшее достижение в истории денежного обращения. Ведь это всего лишь клочок бумаги, не обладающий никакой собственной ценностью, который, однако, принимается как ценность и средство международных расчетов повсюду в мире. А ведь за этим клочком бумаги нет ничего, кроме гарантий правительства, которое эти бумаги печатает. И, конечно, мудрости Конгресса. (Смех). С конца 19-го века существовали национальные валюты, которые в специальных изданиях называются основными. Фунт стерлингов был хозяином положения почти весь 19-й век, а большую часть 20-го это положение занял доллар. Уникальным в анналах денежного обращения является его положение резервной валюты, не обеспеченной ничем. Вы можете обменять доллар на одноцентовые монеты, пятаки, гривенники и четвертаки и больше ни на что. Именно эта историческая аномалия, я считаю, проходит сегодня испытание. Мир принял этот клочок бумаги за ценность. Думаю, мир начинает спрашивать, пока еще невнятно, а чем, собственно, обеспечена его стоимость.


Как сказал Бен, это, конечно, лестно, что так много наших долларов скапливаются на счетах в банках столь многих наших иностранных кредиторов. Было бы еще более лестно, если бы эти иностранные кредиторы были частными лицами, которые приобрели доллары в погоне за наживой, под впечатлением тех выгод, которые Соединенные Штаты сулят инвесторам. К сожалению, эти долларов поглощены, главным образом, иностранными центральными банками, и разумеется, для того, чтобы приобретать активы, любой центральный банк должен располагать средствами на покупку.


Как сказал Бен, до 1971 года существовала Бреттон-Вудская система. В этой системе действовал валютный обмен, и доллары можно было обменять на золотые слитки по цене 35 долларов за унцию. С 1971 года мы живем в мире, который просто верит в доллар и где соотношение валют не зафиксировано точно. Обменный курс может быть плавающим; кое-какие валюты могут и утонуть. Но характерная особенность нашей системы сегодня состоит в том, что доллары накапливаются центральными банками, которые печатают деньги, чтобы купить эти доллары. Таким образом, система сегодня действует по принципу: «Напечатай денег, чтобы купить доллары». Звучит несколько инфляционно, не так ли?



Владимир Абаринов: Ричард Кларида – профессор экономики Колумбийского университета, в прошлом заместитель министра финансов США.



Ричард Кларид: Я думаю, корректировка курса доллара понятна и оправдана. В целом она стабилизирует глобальную экономику. Вы упомянули дефицит текущих платежей. Он сократился до 2 процентов валового внутреннего продукта. США, которые в 2001-2005 годах были локомотивом мирового экономического роста, ныне играют роль тормозного вагона. Понижение банковской ставки, на мой взгляд, вполне уместно, принимая во внимание цикличность американской экономики. В нынешних обстоятельствах курс доллара и должен снижаться.


Я считаю, нынешние монетарные явления, в частности, накопление валютных резервов Китаем и странами Ближнего Востока, эти явления, возможно, будут продолжаться, но в то же время эволюционируют. С течением времени валютные резервы будут в меньшей степени состоять из долларов и в большей – из евро. И я определенно жду от Китая большей валютной гибкости и как следствие – большей гибкости от других стран Азии.



Владимир Абаринов: Профессор Стэнфордского университета и тоже бывший заместитель министра финансов Джон Тейлор. Он, как и его коллега, не склонен предаваться пессимизму.



Джон Тейлор: Как человек, определявший нашу валютную политику в период с 2001 по 2005 год, могу сказать, что мы должны постоянно беспокоиться о нашей валюте. Да, ее состояние в значительной мере связано с политикой. Монетарная политика, которая поддерживает покупательную способность нашей валюты, имеет ключевое значение. Бюджетная политика, удерживающая нас от чрезмерных расходов, имеет ключевое значение. Внешняя политика, делающая Америку более открытой, способствует инвестициям. Все это очень важно для нашей валюты, и я надеюсь, эта политика будет продолжаться.



Владимир Абаринов: По мнению президента Буша, американской экономике не страшны временные трудности. Выступая недавно в Чикаго, он напомнил, что его правительство не впервые сталкивается с проблемами.



Джордж Буш: Бывали и другие времена, когда люди беспокоились по поводу экономики. Мы прошли через период спада, атак террористов, корпоративных скандалов, войн в Афганистане и Ираке, а также разрушительных стихийных бедствий. В течение семи лет мы имели со всем этим дело. И всякий раз наша экономика справлялась с потрясениями. Мы полагаемся на систему свободного предпринимательства, поэтому наша экономика отличается гибкостью, готовностью людей идти на риск. Мы – самая процветающая страна в мире. У нас есть основания для оптимизма. У нашей экономики надежное основание, но экономический рост не дается нам даром.



Владимир Абаринов: Тем не менее, в четверг председатель Федеральной резервной системы Бен Бернанке созвал пресс-конференцию, в ходе которой признал, что темпы роста американской экономики существенно замедлились в последнем квартале прошлого года и что инфляционные ожидания небеспочвенны.



Бен Бернанке: Произошли некоторые важные события, связанные с инфляцией. Самое главное – рост цен на нефть, который способен оказать негативное влияние на экономический рост, обусловил повышение потребительских цен и вынуждал нас принимать антиинфляционные меры. В прошлом году резко выросли цены на продукты питания, ускоряя инфляционные процессы. До сих пор инфляционные ожидания достаточно успешно сдерживались, и необходимость использования резервов слегка ослабла. В ближайшие месяцы мы продолжили пристальное наблюдение за ситуацией, прежде всего за инфляционными ожиданиями.



Владимир Абаринов: Заявления Бернанке, который дал понять, что Федеральная резервная система продолжит политику снижения процентной ставки, возымели немедленный эффект. Уже в пятницу курс евро и фунта стерлингов к доллару понизился – инвесторы, таким образом, подтвердили, что верят в оживление американской экономики.


XS
SM
MD
LG