Александр Генис: Смерть Роберта Фишера подвела черту под его несчастной жизнью, но не смогла перечеркнуть славного прошлого. Я помню каждый день его рейкъявикского триумфа. Уж слишком романтической была эта картина: борьба хорошо отлаженной державной машины с полубезумным одиноким гением байронического темперамента. Чтобы ни говорил и ни делал Бобби Фишер, для людей моего поколения он остается героем.
Слушайте репортаж-некролог нашего вашингтонского обозревателя Владимира Абаринова.
Владимир Абаринов: В США и в Советском Союзе имя Бобби Фишера узнали одновременно: в Америке салонная игра была причудой единиц, а в СССР так привыкли к победам советских шахматистов, что юного американского вундеркинда поначалу всерьез не воспринимали. Однако он заставил относиться к себе иначе. Фишер обвинил советских шахматистов в командном сговоре и взял на себя роль благородного рыцаря, разоблачающего наглый обман. Эти заявления сразу же придали международным шахматам политическое измерение. Как получилось, что в тогдашней крайне острой обстановке в центре внимания оказались шахматы? На этот вопрос отвечает автор книги «Бобби Фишер идет на войну» Джон Эдмондс.
Джон Эдмондс: Вопрос действительно стоял именно так. Среди всех этих событий – Уотергейт, эскалация войны во Вьетнаме, Иди Амин высылает всех азиатов из Уганды, политический хаос в Чили, кровавые события в Северной Ирландии – почему так случилось, что древняя настольная игра вдруг завладела вниманием широкой публики не только в Америке, но и в Великобритании, во всем мире? Простого, однозначного ответа не существует. Матчем Холодной войны его сделала пресса.
Владимир Абаринов: Для такой точки зрения были основания.
Джон Эдмондс: C оветский Союз превратил шахматы в пример превосходства, в их собственных глазах, их системы над капитализмом. Шахматы стали способом доказательства эффективности социализма. Они удерживали титул чемпиона мира начиная с конца Второй мировой войны, и вдруг появился Бобби Фишер, одинокий американец, бросивший им вызов.
Владимир Абаринов: В глазах советских болельщиков Фишер выглядел капризным, избалованным ребенком. Они тогда не знали запутанную историю его семьи, волей обстоятельств связанной с Советским Союзом.
Диктор: Мать Бобби Регина родилась в семье еврейских эмигрантов из Польши. В 19 лет она приехала учиться в Германию и познакомилась там с биофизиком, коммунистом Герхардом Фишером. После прихода к власти нацистов Герхард и Регина переехали в Москву. Там у них родилась дочь, старшая сестра Бобби, но потом брак распался. Герхард уехал на гражданскую войну в Испанию, а Регина в 1939 году вернулась в США. Ее соседи донесли о ее левых убеждениях, которых она никогда не скрывала. ФБР установило за ней слежку, но ничего уголовно наказуемого не обнаружило и уже было закрыло дело, но тут у Регины подрос сын, сильно увлеченный шахматами, и она написала письмо Хрущеву – просила пригласить Бобби на международный фестиваль молодежи. Послание свое она, нисколько не таясь, отнесла в советское посольство. После этого негласное наблюдение возобновилось, причем о его результатах докладывали лично директору ФБР Эдгару Гуверу.
Владимир Абаринов: На молодежный фестиваль Бобби опоздал, но получил индивидуальное приглашение. Принимали его так, как в те годы принято было принимать иностранцев, на которых у советского агитпропа были виды: автомобиль с водителем, личный гид, обширная культурная программа. Но Бобби ничего не хотел знать кроме шахмат. Он отказался и от Большого театра, и от Грановитой палаты и все дни напролет проводил в московском Центральном шахматном клубе. Однако знаменитые гроссмейстеры не выразили желания играть с 15-летним подростком. И Фишер улетел домой раньше времени. Видимо, с тех пор он и затаил обиду на советских шахматистов. Как бы то ни было, он все-таки усадил их за одну доску с собой.
Фишер был странным, нетипичным воином Холодной войны, но и его соперник Борис Спасский был далек от идеала, каким его видели советские вожди. Начать с того, что он был беспартийным и упорно отказывался вступать в ряды КПСС.
Не только советская, но и американская сторона придавала матчу идеологическое значение. Бобби Фишеру направлял послания президент Никсон, его опекало посольство США в Исландии. С ним разговаривал по телефону государственный секретарь Генри Киссинджер, сам, кстати, очень недурной шахматист. Фишера часто изображают человеком не от мира сего, целиком поглощенным своей единственной страстью. Но это не так. Он был поклонником БрюсаЛи, интересовался восточными единоборствами, получал удовольствие от рок-музыки, играл в теннис, пинг-понг и особенно любил кегельбан. После победы над Спасским он сполна насладился своим триумфом. Он по собственному почину взял на себя роль защитника западных ценностей от большевистских варваров. А потом что-то замкнуло у него в голове, какой-то клапан заклинило. Через три года после Рейкъявика подошел срок играть с претендентом Анатолием Карповым. Фишер выдвинул неприемлемые условия и решением Международной шахматной федерации был лишен титула чемпиона. Этот вердикт полностью устраивал Москву. Бобби надолго пропал из поля зрения мировой прессы. Его видели то на Филиппинах, то в Венгрии, ходили слухи, что он ведет переговоры о матче-реванше. Наконец в 1992 году появились сообщения, что Фишер и Спасский сыграют юбилейный коммерческий матч в Югославии. Госдепартамент США официально предупредил его, что матч будет расцениваться как нарушение режима санкций против Югославии. По этому поводу была созвана специальная пресс-конференция.
Роберт Фишер: Вот мой ответ на их приказ не защищать мой титул!
Владимир Абаринов: И Бобби перед камерами демонстративно плюнул на письмо Госдепартамента. Матч был сыгран. Бобби снова победил. Правительство США заочно предъявило ему уголовное обвинение в нарушении санкций. 12 сентября 2001 года, на следующий день после террористического нападения аль-Кайды на Нью-Йорк, Фишер дал радиоинтервью, в котором выразил свой восторг перед террористами и ненависть к США.
Роберт Фишер: Посмотрите, что я сделал для США. Абсолютно никто не сделал больше, чем я, я уверен в этом. Когда я выиграл титул чемпиона мира в 1972 году, Соединенные Штаты имели репутацию страны футбола и бейсбола, но никто не считал ее страной интеллекта. А я одним махом перевернул это представление. Я был полезен тогда, потому что шла Холодная война. А теперь я не нужен, потому что Холодная война кончилась, и теперь они хотят, чтобы я исчез, отобрать у меня все мое достояние, упрятать меня за решетку. Демократия - это всего лишь большой кусок дерьма, не более чем ширма преступной сущности Соединенных Штатов Америки.
Владимир Абаринов: С этого момента Бобби превратился в злейшего врага Америки. В июле 2004 года по представлению Министерства юстиции США он был арестован и заключен под стражу в Японии для последующей депортации. Американское правительство аннулировало его паспорт. В ответ он отказался от американского гражданства. Он провел за решеткой девять месяцев, пока парламент Исландии не предоставил ему исландское гражданство. Там он и прожил последние три года.
Борис Спасский, который давно живет во Франции, узнав о кончине Фишера, сказал, что ему очень жаль.
