Программу ведет Алексей Кузнецов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Вероника Боде.
Алексей Кузнецов: Сегодня исполняется 70 лет со дня рождения Анатолия Марченко, правозащитника, борца за освобождение политзаключенных, одного из самых известных писателей российского самиздата. Марченко - автор первой документальной книги о политических лагерях после сталинского периода и последний советский политический заключенный, погибший в неволе. О роли Анатолия Марченко в российском правозащитном движении наш корреспондент Вероника Боде беседовала с Александром Даниэлем, историком правозащитного движения, членом правления международного общества «Мемориал».
Александр Даниэль: Говорить об Анатолии Тихоновиче в контексте правозащитного движения непросто. Он был таким волком-одиночкой, он никогда не ходил в стае. И вот сейчас я думаю, что это его принципиальное позиционирование - немножко отдельно от других, наверное, имело своей причиной то, что он очень четко понимал свою собственную индивидуальную миссию, которая была абсолютно правозащитна, - рассказать миру о советских политзаключенных и о советских политических лагерях. И он эту миссию выполнил. Вся судьба Анатолия удивительно наполнена какими-то важными символическими моментами, он же был последним политическим заключенным, погибшим в заключении. Сразу после его гибели, а ведь гибель тоже связана с его миссией… это же надо было понять, сидя в изоляции в чистопольской тюрьме, что настало время требовать не просто улучшения положения с политическими заключенными, а просто освобождения всех политических заключенных в СССР. И когда мы узнали о том, что он собирается объявить голодовку с таким требованием, мы перепугались, мы считали это требование совершенно невозможным, нереальным, а голодовку просто самоубийством. И заметьте, что буквально через неделю после его смерти был звонок Горбачева Сахарову, который был сигналом, конечно, для всей страны о том, что это начинается, а спустя полтора месяца начался вот этот процесс освобождения политзаключенных. То есть Анатолий правильно понял момент, он правильно рассчитал свою голодовку, только не рассчитал своих сил. Вот это удивительный пример судьбы: человек, который до конца выполнил свою миссию. Наверное, освобождение политзаключенных началось бы и без этой голодовки и без Толиной гибели, но, безусловно, это событие ускорило начало этого процесса.
Вероника Боде: Анатолий Марченко - один из самых известных писателей самиздата, если не самый известный. Его книги переведены на многие языки мира. Для вас лично, что самое главное в его книгах?
Александр Даниэль: Наверное, та скрытая страсть, с которой они написаны, при том что Толя был крайне аккуратен в своих документальных работах, он излагал только факты, излагал их сдержанно и аккуратно, старался отшелушивать их от мифов. В его книгах удивительная энергетика факта. Я не знаю, как он это делал. Он очень талантливый был человек. Его первая книга "Мои показания" просто переполнена этим эмоциональным впечатлением от того мира, с которым он познакомился, попав в мордовские лагеря. И от этого впечатления он никогда не мог избавиться. И так первый удар по системе политических репрессий он нанес своей книгой, потому что эта книга действительно, без преувеличений пробудила совесть советской интеллигенции. Мы ведь все тогда думали, что политические лагеря - это что-то, оставшееся в прошлом, что-то, что относится к сталинскому периоду. И только те, которые непосредственно столкнулись с политическими репрессиями, знали, что это не так.