Ирина Лагунина: Мы продолжаем сегодня разговор о биологическом разнообразии. В каком состоянии сегодня находится видовое и экологическое разнообразие в мире. О международных экологических проектах, которые провели оценку функционирования экосистем с помощью съемок из космоса, и о том, какую роль может сыграть Россия в сохранении мирового биоразнообразия, рассказывает кандидат биологических наук, научный сотрудник института проблем Экологии и Эволюции РАН Елена Букварёва. С ней беседуют Александр Марков и Ольга Орлова.
Александр Марков: Есть какие-то цифры, сколько сейчас на планете осталось природных экосистем и сколько испорченных, измененных, сельскохозяйственных?
Елена Букварева: В 2005 году были опубликованы результаты очень масштабного исследования международного, который называется «Оценка экосистем на пороге тысячелетия». Там участвовали в этом проекте ученые со всех стран мира, и задачей была оценить, в каком состоянии сейчас находится в целом экосистема Земного шара и какие последствия от этих изменений будет иметь благосостояние человека. Результаты крайне неутешительные. Получатся, что сейчас природные экосистемы изменены больше, чем на половине всей территории суши, где вообще может произрастать какая-то растительность. Если мы возьмем карту мира, посмотрим, и на этой карте мира черным цветом закрасим территории, где почти нет растительности - это ледники, высокогорья, пустыни и закрасим черным цветом территории, сильно преобразованные человеком, то окажется, что живой покров на территории суши сохранился только на ее одной трети. Настоящие природные экосистемы съежились до одной трети суши. А вот эти природные экосистемы - это есть системы жизнеобеспечения человечества. Пустыня Сахара, хотя она природная территория, там нет человека, но она не выполняет средообразующую функцию, потому что там нет растительности. Это первый вывод.
Александр Марков: А второй вывод из этого?
Елена Букварева: А второй, можно сказать то, что наряду с уничтожением этой машины, которая обеспечивает наше существование, идет процесс прямо противоположный - это увеличение человека, его производственных мощностей, потребления ресурсов среды, те же самые выбросы, химические загрязнения и все. То есть мы с двух сторон давим на саморегуляцию биосферную. Еще есть такой проект исследовательский, называется «Экологический след человека». Они подсчитали среднюю продуктивность экосистем, сколько один средний глобальный гектар обеспечивает экосистемных функций - производство продукции и компенсация вредных воздействий, которые оказывает человек. Самое простое – это поглощение углекислого газа, поглощение разных других веществ. И получается, что сейчас вся суммарная способность биосферы по производству продукции и компенсации последствий человеческой деятельности уже меньше, чем то, что человек делает и производит. И этот рубеж, по оценкам этого проекта, был пройден где-то в конце 80 годов.
Ольга Орлова: То есть в этот момент надо было остановиться?
Елена Букварева: Остановиться на самом деле надо было еще раньше. Сейчас уже каждый год и каждую минуты мы тратим то, что было биосферой накоплено ранее.
Олега Орлова: У нее нет возможности компенсации.
Елена Букварева: Сейчас уже неспособна компенсировать. Если верить оценкам, одно только остается неоспоримым - это то, что давление человека нарастает. И даже до сих пор не удалось добиться численности населения. Численность населения продолжает расти, потребление продолжает расти.
Александр Марков: И это еще долго будет продолжаться, по прогнозам демографов, раза в два как минимум вырастет население. Я уже не говорю про потребление. В развивающихся странах идет прирост в Африке, в Китае, в Индии.
Елена Букварева: Уже превысили возможности биосферы по компенсации нашего воздействия на нее даже при том, что основная часть населения Земного шара пребывает в ужасном нищенском состоянии.
Александр Марков: Скажите, в России много еще сохранилось ненарушенных экосистем?
Елена Букварева: Когда я говорю, что если мы на карте будем закрашивать черным цветом места, где не осталось природных экосистем, то получится, что сейчас в мире осталось четыре больших региона, где сохранились крупные массивы природных экосистем. Северная Евразия, Северная Америка, Южная Америка, Амазония и тропические леса в Африке. Если говорить о необходимости выработки специальной, политики стратегии, нацеленной на выживание человечества, на сохранение этих экосистем, как основных машин по поддержанию приемлемой для человека среды на планете, то можно говорить в отношении трех таких кусков, которые заняты большими странами – это Россия, Канада и Бразилия. Потому что африканский массив разделен между многими мелкими странами и говорить в ближайшем будущем о какой-то целенаправленной политике в отношении экосистем не приходится. Три страны ответственны за сохранение биосферы, грубо говоря. И самый крупный кусок этих экосистем и самая большая ответственность за сохранение биосферы лежит именно на России. Мы говорим о том, что Россия богатая страна, что у нас много природных ресурсов, что мы должны распоряжаться этим огромным богатством по-хозяйски. Все считают, что природные ресурсы, возвращаясь к старой модели, это то, что можно взять у природы. Это нефть, газ, древесина, рыба, икра и так далее. Но самый ценный природный ресурс России, неизмеримо более важный и жизненно необходимый на данном этапе - это та работа, которую выполняют наши природные экосистемы. Вот этот ресурс сейчас наиболее ценен.
Александр Марков: Говорят еще, что северные леса и болота в определенных смыслах важнее для биосферы, чем тропические знаменитые амазонские, африканские леса, потому что больше углерода выводят.
Елена Букварева: Если небольшой экскурс совершить в проблему климаторегуляции и прочее, получается, да, что действительно экосистема, которая не обеспечивает прироста, она углерод не поглощает, она его сколько поглощает, столько выдыхает. А углерод поглощается в тех экосистемах, в которых происходит захоронение углерода. А захоронение углерода - это что? Сейчас в наземных экосистемах это захоронение в виде торфа прежде всего. А торф образуется именно в бриальной зоне. Справедливости ради надо сказать, что хлорофиллы и зеленая масса, которую можно на основании космических снимков сделать, показала, что сейчас прирост биомасс в тропических лесах увеличился. То есть повышение концентрации углекислого газа в атмосфере сопровождается увеличением продукции зеленых экосистем. Это как раз иллюстрирует очень хорошо регулирующую функцию природных экосистем, что там, где они еще сохранились, они ее осуществляют. Они поглощают этот углерод, они не дают возможности измениться газовому составу атмосферы. И мы, живя волею судьбы в великой стране России, мы должны понимать, что от того, как мы распорядимся природным богатством, вот этим самым ценным ресурсом сейчас - средообразующей функцией наших экосистем, зависит благополучие и нашей страны, и наших потомков, и всей земли.
Ольга Орлова: И континента, и всей планеты.
Елена Букварева: И всей планеты в целом. Тут дело еще вот в чем, что наиболее эффективно экосистемные биосферные функции выполняются именно крупными массивами экосистем. Когда они раздроблены на маленькие кусочки, то это уже не позволяет им нормально функционировать и обеспечивать.
Ольга Орлова: Они не так влиятельны.
Елена Букварева: Конечно, они не так влиятельны, грубо говоря, больше ресурсов тратят на то, чтобы самосохраниться, а не на то, чтобы поддерживать среду и биосферу в целом. И только крупные четыре региона на планете продолжают еще, пытаются нас сохранить на этой планете, а мы все время пытаемся их уничтожить. Как же так, надо понять наконец и понять, что самое ценное, что есть - это живая природа, которая дает нам возможность существовать на этой земле. Раз уж судьба нас наградила этим великим богатством, я имею в виду людей, живущих в России, то, наверное, и мы должны осознать первыми ценность живой природы, изменить в корне свое отношение к природе и к природным ресурсам. И начать не использовать, разрушая, а использовать сохраняя. Живя на этой земле, мы пользуемся каждую минуту природными богатствами, просто вдыхая воздух. Каждую секунду каждый человек, просто существуя на этой земле, на самом деле использует функции, которые осуществляются природными экосистемами, вот в чем дело. Процесс изменения отношения человека к биосфере и к природе, я считаю, должен начаться именно в России, именно потому…
Ольга Орлова: Что на нас лежит большая ответственность.
Елена Букварева: Что нам волею судьбы дано вот это огромное богатство, и мы несем ответственность за поддержание функционирования этих массивов экосистем, которые являются ключевыми в биосферной регуляции.
Александр Марков: И что же нас ждет, как вы считаете?
Елена Букварева: Я не хочу апокалиптическими прогнозами заниматься.
Ольга Орлова: Скажите правду, не надо апокалипсис, про это мы читали. А правда?
Елена Букварева: Нас ждет осознание необходимости взяться за голову, вот что. Думаю, потом тяжелая планомерная работа по исправлению ошибок.
