Ирина Лагунина: 5 марта в России отметили 55-летие смерти Сталина. В Москве Геннадий Зюганов и его сторонники возложили к могиле диктатора цветы, в Питере около десятка немолодых людей почтили память «гения всех времен и народов» возле триумфальной арки – у «Ворот Победы». А ВЦИОМ опубликовал свои данные о том, что более трети россиян считают, что «вектор развития страны» при Сталине был «правильным». Но при этом лишь 4% из них хотели бы жить в то «правильное» время. О трансформации исторического сталинского мифа – мой коллега ВТ.
Владимир Тольц: Общественная память о Сталине в стране, которой он более четверти века правил, живет и развивается в разных, не часто, но причудливо пересекающихся плоскостях. Одна из них – сугубо академическая: продолжающаяся публикация комплекса документов, связанных с жизнью и деятельностью Сталина, подготовка их многотомного научного комментированного издания, а также монументальный издательский проект – 100 научных монографий по истории сталинизма. К концу года планируется и проведение серьезной ученой конференции-дискуссии по проблемам этой истории. И, как я понимаю, одна из серьезных проблем ее устроителей – «отсечение» от активного участия в ней самодеятельных энтузиастов - интерпретаторов «сталинской темы», авторов заполонивших российские книжные прилавки сочинений об «убийцах Сталина», его любовницах, его якобы раскрываемых сочинителями «тайнах», «замыслах» и величии. Надо признать, что, прежде всего именно на основании этой дилетантской и спекулятивной продукции, а вовсе не под влиянием современных научных изысканий, и формируются бытующие в массовом сознании представления о Сталине и его роли в истории – «сталинский миф». Ну, конечно и корыстолюбивые воспеватели нынешней власти, желающие выслужить свое на льстивых параллелях ее «вертикали» с «эффективностью» сталинской системы, тут свое подливают.
Андрей Грачев: Миф этот будет всегда под рукой у людей, которые захотят этим воспользоваться. Миф очень удобный, как инструмент политический для любой политики, которая захочет опереться на идею сильной власти, на идею лидера-спасителя, да даже просто на позицию сильного государства, необходимой бюрократии, монопольной власти. Видите, сколько причин, соответственно клиентов у этого мифа. А для того, чтобы воспользоваться, достаточно просто его достать, сдуть с него пыль, нафталин и почистить, конечно, от досадных напоминаний о том, что помимо блеска и величия там были и кровавые пятна.
Владимир Тольц: Так считает историк и журналист Андрей Грачев.
Говоря о современном сталинском мифе, нельзя не отметить и роль «важнейшего из искусств» – телевидения, щедро окормляющего россиян окрошкой из обрезков рассуждений серьезных историков и выстроенных на их основании спекуляций «сталиноведов»-дилетантов, натужными воспоминаниями склеротизированных мемуаристов, который порой и вспомнить-то нечего, а еще затейливой комбинацией документального видеоряда и фантазий интерпретаторов, а также художественным (и не очень осмыслением сталинской темы. Это, пожалуй, основная питательная среда мифа.
И еще одна сфера, где он бурно расцветает и одновременно при этом разрушается – Интернет. Правда, следует признать, что на сдвиги в массовом восприятии Сталина эта сфера пока имеет ограниченное воздействие.
Сейчас, когда на сайте 1-го канала российского телевидения появилась надпись «Событие, завершившее эпоху! 5 марта 1953 года умер Сталин», уместно вспомнить о дискуссии по поводу оценки этой сталинской эпохи, развернувшейся несколько лет назад в Сети. Блоггеры задались вопросом, откуда почерпнута следующая, приписываемая Черчиллю оценка сталинского вклада в историю (для экономии времени мы приводим этот широко известный пассаж в сокращении):
Он был выдающейся личностью, импонирующей нашему жестокому времени того периода, в которое протекала его жизнь. Сталин был человеком необычайной энергии, эрудиции и несгибаемой силы воли, резким, жестким, беспощадным как в деле, так и в беседе, которому даже я, воспитанный в английском парламенте, не мог ничего противопоставить... В его произведениях звучала исполинская сила. Эта сила настолько велика в Сталине, что казался он неповторимым среди руководителей всех времен и народов... Его влияние на людей неотразимо. Когда он входил в зал Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, вставали. И странное дело - держали руки по швам. Сталин обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и осмысленной мудростью. Он был непревзойденным мастером находить в трудную минуту путь выхода из самого безвыходного положения... Это был человек, который своего врага уничтожал руками своих врагов, заставлял и нас, которых открыто называл империалистами, воевать против империалистов... Он принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием.
Владимир Тольц: Впервые этот якобы черчиллевский панегирик Сталину был обнародован в антиперестроечном манифесте Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами» в 1988 году. «Перестойщики» в ЦК были обеспокоены. Работавший в ту пору в Идеологическом отделе ЦК Андрей Грачев вспоминает:
Андрей Грачев: Прочитав манифест Нины Андреевой, который был весь пропитан антиперестроечным духом, мы и несколько моих коллег по идеологическому отделу решили выяснить, отвлекаясь от политических характеристик, насколько добросовестен этот текст, на что опирается его автор, действительно ли существуют те самые цитаты, которые она приводит. Речь шла не только о цитате Черчилля, об оценке им Сталина, но и цитатах из классиков, о характеристике Маркса контрреволюционных народов и прочем. Но, конечно, восторженная, по словам Нины Андреевой, оценка Черчиллем Сталина была ключевым, узловым моментом в этой статье. Поэтому собравшись вчетвером, двое моих коллег по идеологическому отделу, плюс доктор исторических наук, ныне покойный, к сожалению, Дадиани, хорошо знавший этот наш исторический период, попросту распределили между собой куски андреевской статьи для того, чтобы в течение небольшого времени перечитать те источники, на которые она ссылается. Я уже не помню, кому из нас четверых выпала почетная миссия поискать у Черчилля этот тост восторженный в адрес Сталина. Не исключаю, что Дадиани. Мы были довольны, что именно он, будучи доктором исторических наук, принес нам тогда подтверждение тому, что эта цитата, источники которой вообще теряются в условном наклонении, кроме того еще искажена даже по сравнению с той ссылкой на ее пересказ, который приводит Нина Андреева.
Владимир Тольц: Сегодня разбираясь в том, что проделали в 1988 Грачев и Дадиани сотоварищи, понимаешь, что не найдя соответствующего пассажа в собрании речей Черчилля, они залезли в Британскую энциклопедию и там нашли нечто схожее (фразу про соху и бомбу) в статье, принадлежащей перу биографа Сталина и Троцкого (а это уже было по советскому счету компроматом!) Исаака Дейчера (вдобавок ко всему Дейчер и сам был в молодости троцкистом!). Позднее сторонники Нины Андреевой дали свой «источник» цитаты: речь, произнесенную Черчиллем в Палате лордов 23 декабря 1959 г. Но российские блоггеры оказались куда дотошнее марксистских знатоков из Идеологического отдела ЦК. Они доказали, во-первых, что 23 декабря 1959 года палата лордов не заседала (последнее перед Рождеством заседание состоялось 17 декабря); во-вторых, что даже если б такое заседание было, Черчилль еже не мог там выступать – у него был поражен центр речи; кроме того, блоггеры показали, как из реальных сочинений Черчилля «выкраивались» последующие «уточнения» приведенной Андреевой «псевдоцитаты»; и сколь нелепы отдельные ее фрагменты (вроде «держали руки по швам» - это потом в худлит перекочевало - тоже показали; и, наконец, они отыскали первую публикацию некролога Сталину, написанного Дейчером для «Манчестер Гардиан» и позднее перепечатанного в его сборнике эссе…
Ну, и что? – А ничего! В 55 годовщину смерти Иосифа Виссарионовича я говорил по телефону с Парижем. Там недавно вышла по-французски видного ныне в России (особенно по телевидению) историка. А в ней снова про «соху» да «бомбу»!…
Андрей Грачев говорит:
Андрей Грачев: Мифологическая фигура уже не поддается ни критическому осмыслению, ни разбору именно в силу того, что она стала уже мифом, а значит практически не имеет связи с реальностью, которая его породила.
Владимир Тольц: В общем, и через 55 лет после своей кончины «Сталин с нами»…
