Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие политолог Алексей Макаркин.
Андрей Шарый: Разговоры о либерализации политического режима в России после прихода к власти Дмитрия Медведева – одна из главных тем обсуждения в российском экспертном сообществе. Имеет ли Марина Литвиненко основания надеяться на то, что при Медведеве в деле об убийстве ее мужа произойдут какие-то изменения? Известный московский политический эксперт из Центра политических технологий Алексей Макаркин считает возможными стилистические, а не сущностные различия в политике Медведева и его предшественника на посту президента Владимира Путина. А значит, по мнению эксперта, Литвиненко рассчитывать особенно не на что.
Алексей Макаркин: Анализ строится на изучении опыта Медведева, его биографии, его имиджа. Что касается вопроса об авторитетности, популярности и так далее, в России политик, который проводит реформы, который является сторонником свободы и демократии, он часто как раз вряд ли способен рассчитывать на большую поддержку со стороны граждан. В большей степени на такую поддержку может рассчитывать политик твердый, подчеркивающий свой патриотизм, державность, который подчеркивает, что он не собирается уступать Западу, уступать внутренней оппозиции в случае, если эта оппозиция является прозападной, и так далее. Поэтому какие-то апелляции к нему со стороны оппозиции или персоналий, связанных с оппозицией, предпринимателей, такие апелляции выглядели бы очень странно, и он вряд ли бы на них ответил. Потому что это полностью противоречило бы имиджу президента.
У Медведева другой имидж. Он говорит о демократии, говорит о свободе, о свободе СМИ в частности, он говорит о необходимости независимого суда. Соответственно, с этим связывается много представлений о демократизме Медведева. Плюс, конечно, Медведев – это человек – выходец из 90-х годов, при этом человек, который в течение 90-х годов работал, в том числе, и в предпринимательской структуре. Плюс, конечно, вспоминают какие-то его заявления. Например, заявление, которое было в 2003 году, когда арестовали Ходорковского, Медведев занимал в целом консолидированную позицию по этому вопросу, но он был противником, кажется, ареста акций компании, считая, что это ухудшит имидж страны.
Андрей Шарый: Такие ожидания связаны с вечными российскими ожиданиями хорошего царя или на основании политической биографии человека все-таки может серьезный политолог делать выводы о том, что возможна либерализация российской политики?
Алексей Макаркин: Смотря что понимать под этим словом «либерализация». Если понимать отход от политики, которую проводит сегодняшний президент, принципиальной, от возвращения к политике 90-х годов, когда общество могло оказать очень сильное влияние на президента, на власть, и власть могла отступить, когда власть очень много заботилась от своем имидже перед обществом, при этом все равно этот имидж был плохим, как это ни парадоксально, то ничего такого не произойдет. Медведев будет в общем и целом продолжателем той же политики, которая проводится и сейчас. Если понимать под либерализацией изменение стилистики, то это вполне возможно. Стилистика, возможно, будет изменена. Вряд ли, наверное, будут такие большие акции около западных представительств. Наверное, будет какой-то режим диалога с предпринимателями. Изменение стилистики в современной ситуации – это уже много, на самом деле. Потому что стилистика во многом связана и с характером политика, однако трансформация политики, то есть от стилистики к реальным изменениям, процесс длительный и далеко не обязательно он произойдет.
Андрей Шарый: Но вот я поставлю вам конкретный вопрос. Допускаете ли вы, что президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев помилует Михаила Ходорковского и выдаст в Англию Андрея Лугового?
Алексей Макаркин: Что касается выдачи Лугового, конечно, этого никогда не произойдет. Потому что для этого надо изменить российскую Конституцию, но никто на это не пойдет. Представим себе такую фантастическую ситуацию, что сейчас президентом изберут представителя оппозиции, демократической оппозиции, и он вряд ли станет менять Конституцию. Это было бы очень странно, это было бы сильным ударом по самолюбию россиян. Что касается помилования, то я думаю, что эти решения будут приниматься совместно. Хотя это прерогатива президента, но они будут приниматься совместно президентом и премьер-министром, реальные полномочия которого увеличиваются. А раз это будет совместное решение, я очень сомневаюсь, что оно будет реализовано.
