Британская газета The Daily Telegraph опубликовала интервью с вдовой Александра Литвиненко Мариной. Она связывает избрание президентом России Дмитрия Медведева с возможностью добиться справедливости в деле об убийстве ее мужа и суда над преступниками.
Бывший офицер ФСБ Литвиненко, бежавший из России и проживавший в Британии, был отравлен в конце 2006 года радиоактивным полонием-210 и скончался в одной из лондонских клиник. В мае исполнится год с того момента, как королевская прокуратура Великобритании обратилась к Российской Федерации с запросом об экстрадиции Андрея Лугового, которого подозревают в убийстве Литвиненко.
О том, какие надежды Марина Литвиненко связывает со сменой власти в России, и о том, что если экстрадиции не будет, она будет настаивать на публичном расследовании, вдова Литвиненко рассказала в интервью РС:
- Я абсолютно уверена, что у меня есть такая возможность, потому что без присутствия человека, которого обвиняют в убийстве моего мужа, нормального суда мы не можем получить. Те люди, которые уповают на то, что то, что произошло в Лондоне, никогда не будет известно никому, ошибаются. Потому что, живя здесь, в Англии, я знаю, что я имею право на это независимое расследование. Факты и доказательства, собранные в ходе расследования, могут быть показаны просто обществу. Опять же я не могу сказать, что я настаиваю на этом или буду требовать, но если будет ясно, что расследование просто истощено, и мы не можем получить никаких больше фактов или доказательств, или нет никаких больше шансов получить людей, обвиняемых в этом преступлении против моего мужа, то это единственная возможность показать всему миру, что действительно произошло в Лондоне в 2006 году.
- В ходе этого публичного расследования может быть выяснено происхождение полония-210?
- Хотелось бы в это верить. Потому что до сегодняшнего момента мы тоже не имеем доступа к фактам, собранным британскими следователями. Потому что это остается закрытым до возможности предоставления в суде. И мне кажется, чем пользуется российская сторона, каждый раз говоря о том, что недостаточно доказательств для того, чтобы экстрадировать Лугового, и они требуют больше и больше доказательств. Как только их обнародуют, они перестанут быть доказательством в суде.
- В своем интервью газете вы также отмечаете, что новый президент России Дмитрий Медведев мог бы согласиться на британский запрос об экстрадиции Лугового. Скажите, вы действительно верите в то, что Медведев изменит отношение России к делу об убийстве Александра Литвиненко?
- Это трудно, конечно, предполагать, но, мне кажется, это один из немногих шансов показать, насколько новый президент России независим и имеет свое личное видение современного мира, и как он действительно реально видит Россию.
- Вы отмечаете, что сейчас у вас две приоритетных задачи: во-первых, добиться справедливости в деле об убийстве вашего мужа и сделать все, чтобы его убийство не было забыто. Что делается сейчас в этом отношении?
- Для многих это абсолютно ясно, что это была террористическая атака в центре Лондона, и за это должен кто-то понести ответственность, кто это сделал. Для меня важно в первую очередь добиться правосудия в этом деле, наказать того, кто находился за спиной этого преступления, чьими руками это было совершено преступление, во-первых. И во-вторых, не допустить еще такой вероятности, возможности использования радиоактивного материала в такой форме против людей. И для этого существует и книга, которую мы написали совместно с Алексом Гольдфарбом, и существует фильм, снятый Андреем Некрасовым. И я вижу, как люди после просмотра этого фильма просто потрясены тем, что они увидели и услышали.
- Намерены ли вы обратиться в Европейский суд по правам человека с жалобой на Российскую Федерацию?
- Это тоже стоит в планах, потому что в любом варианте правосудие должно состояться. Или это законное правосудие здесь, в Лондоне, или это публичное расследование, о котором мы говорили, либо это суд по правам человека. Потому что, естественно, мои права, как гражданина, они нарушены, и я буду добиваться этого правосудия.
- Прошло почти полтора года со дня убийства вашего мужа. Вы сами чувствуете себя в безопасности сейчас?
- Я не могу сказать, что я стала испытывать меньше безопасности, больше безопасности. Нет, наверное, это так же, как было с самого начала. Я не могу сказать, что я предпринимаю больше мер безопасности или что мне это необходимо. Нет, наверное, так же. Может быть, сейчас, когда я стала иногда более резко выступать в своих требованиях, надо задуматься о безопасности. Человек, который подвергся этому, когда на твоих глазах умирает муж, когда ты понимаешь, что за этим стоит, любой человек встанет на тот путь, на котором я сейчас стою. Просто даже без оглядки, не очень-то и боясь, что может произойти.
