В России может появиться закон, регулирующий формирование оппозиции. С такой инициативой выступила партия «Единая Россия». Эксперты полагают, что разговоры о воссоздании в России оппозиции сразу после президентских выборов возобновились не случайно: Дмитрию Медведеву необходимо поддерживать избранный им для Запада имидж либерального политика. Но, скорее всего, «конструктивная оппозиция», которую собираются создавать российские власти, окажется карманной и подконтрольной Кремлю.
Эксперты предполагают, что процесс создания «конструктивной оппозиции» будет стремительным. Как заявил журналистам глава думского Комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин, у России нет времени на постепенное развитие партийной системы. Перспективы принятия таких нормативных актов Радио Свобода обсудило с экспертом Московского центра Карнеги политологом Николаем Петровым.
- Есть ли, на ваш взгляд, необходимость в новых законах или доработке существующих для того, чтобы оппозиция могла действовать?
- Наша проблема сейчас заключается не только и не столько в том, что кто-то с кем-то из вождей оппозиционных партий не может договориться, сколько в том, что реального места партиям вообще и оппозиционным партиям в частности политическая система никакого не отводит. Поэтому я считаю, что начинать надо не с закона о роли оппозиции, хотя это очень важно, а начинать надо с того, чтобы политические партии вообще, включая так называемую партию власти «Единая Россия», получили возможность участвовать в принятии решений и в контроле за их реализацией, чего, на мой взгляд, сейчас не хватает. «Единая Россия» - это некий электоральный проект, который важен, нужен для того, чтобы исполнительная власть контролировала власть представительную и не встречала никаких сложностей в проведении своих решений через парламент федеральный и парламенты региональные. Вместе с тем, очевидно, что центром принятия решений партия не является, и это плохо потому, что политическая партия, даже такая, как «Единая Россия», это вполне публичный институт. И если бы он был допущен к обсуждению реальных проблем и к принятию решений, безусловно, это было бы на пользу всем, и политической системе в целом в частности.
- Как следствие возможного создания подобного закона, многие наблюдатели рассматривают возможность прореживания рядов оппозиционных или мелких партий, существующих сейчас. Вы видите такую перспективу?
- Честно говоря, этого я опасаюсь меньше всего, потому что с этой задачей Кремль уже справился, и то, что мы сейчас имеем, это четыре политические партии, которые только представлены в федеральном, а теперь и в региональных парламентах. Все остальные уже маргинализированы. На последних выборах мы видели, что никто и близко не приблизился не то что к новому, но даже и к старому барьеру в 5 процентов. Мне кажется, скорее речь идет о том, что вообще в приличном обществе должна быть оппозиция, и нужно продемонстрировать заботу о ней и, возможно, создать какие-то вполне декоративные инструменты, формы представительства для этой оппозиции.
- В каких формах партия власти может руководить процессом зарождения оппозиции, которая ей нужна? Что это могут быть за законодательные нормы, на ваш взгляд?
- Когда мы говорим «партия власти», мы должны иметь в виду, что это не «Единая Россия», а это действительно некая административная структура, которая осуществляет ту самую власть, о которой мы говорим. И мне кажется, что на нынешнем этапе, когда власти вообще и Кремлю в частности необходимо будет мобилизовывать общество в преддверии тех реформ, которые должны быть начаты сейчас, возрождение политических партий как реального инструмента и канала связи между обществом и властью неизбежно, и к этому мы придем. Хотя я не думаю, что сейчас это уже в достаточной мере осознано.
- Какое значение следует придавать тому, что разговоры о необходимости оппозиции появились уже после ключевых для России выборов?
- Мне кажется только то, что была и продолжается достаточно серьезная критика отовсюду, в том числе и от международных организаций, связанная с тем, что политической оппозиции места в политической системе нет вообще, и именно после последних выборов это стало очевидно. Поэтому вопрос стоит о самом существовании, скажем, таких партий, как СПС и «Яблоко».
- Кстати, об этих партиях. Как вы думаете, какие выводы для себя они должны сделать из того, что сейчас развивается такая тема - создать оппозицию, пусть декоративную, но сверху?
- Мне кажется, никаких особых выводов для себя они делать не должны. Вопрос - в выживании: стратегически они окажутся востребованными и власть, а не кто-то озаботится тем, чтобы восстановить и вдохнуть новую жизнь в те так называемые оппозиционные партии, которые сейчас едва влачат свое существование. Вопрос в том, удастся ли партиям и их лидерам до этого светлого времени дожить.
- Следует ли ставить знак равенства между созданием оппозиции, как ее понимают партия власти, или «Единая Россия», и контролем над оппозицией?
- Думаю, что да. И думаю, что во многом нынешняя постановка вопроса о том, что нужна оппозиция, нужно ей найти какие-то формы участия, иллюстрирует тот процесс, который происходит уже достаточно давно, а именно - создание изначально подконтрольных в данном случае политических проектов, как раньше бизнес-проектов, как некого инструмента рейдерства. То есть то, что мы видим сейчас, последние, скажем, пару лет, это создание псевдоорганизаций гражданского общества, которые часто дублируют существующие, но отличаются от них тем, что они не самостоятельные, они созданы Кремлем, они абсолютно лояльны и в этом смысле удобны. И я думаю, что вполне можно ожидать, что и нынешние разговоры о необходимости закона о политической оппозиции ставят целью именно такого рода картинку. То есть не помощь реальной политической оппозиции, а создание как бы новой политической оппозиции, для того чтобы видимость и демократический декор были соблюдены, и вместе с тем чтобы никаких реальных проблем у власти при этом не возникло.
- То есть возможно появление новых имен или новых названий на политическом поле.
- Думаю, что в этом в значительной степени и состоит проект Кремля.
Депутат Госдумы от КПРФ Олег Смолин уже разрабатывал законопроект об оппозиции, но у депутатов от «Единой России» его вариант поддержки не нашел.
- Начну с того, - говорит депутат, - что в Государственной думе лежали законопроекты, определяющие статус политической оппозиции. Один из них был подготовлен депутатами фракции компартии, другой был подготовлен группой депутатов во главе с Владимиром Рыжковым. Мне довелось выступать соавтором законодательной инициативы и в том, и в другом случае. Поэтому начинать разрабатывать закон об оппозиции нет никакой необходимости. Проще взять за основу один из тех, которые разработаны представителями оппозиции, и его запустить в дело. Но это вряд ли произойдет, поскольку оба закона получили отрицательное заключение правительства, соответствующую позицию профильного комитета.
- В чем суть ваших предложений? Почему они не устраивают единороссов?
- Единороссов эти предложения устраивают, поскольку это была попытка создать действительные гарантии деятельности оппозиции в России, включая ее представительство в парламенте, парламентских комитетах и органах управления Государственной думы, включая ее представительство в средствах массовой информации, прежде всего. Что касается того законопроекта, который, видимо, будет разработан, очень бы хотелось ошибиться, но первая реакция такая. Скорее всего, если оппозицию прежде просто душили, то теперь ее хотят задушить в дружеских объятиях. Буду рад, если ошибусь.
- Как вы думаете, можно ли сформировать оппозицию «законодательно», или она возникает как-то иначе?
- Законодательно сформировать оппозицию, конечно, можно, но тогда она перестает быть оппозицией. В том-то все и дело, что отличие российской политической системы от тех стран, где существуют значительные традиции демократии, заключается в следующем. На Западе парламент формирует правительство, а в России правительство формирует парламент. Поэтому, как иногда грустно шутят, на Западе партия власти - это партия, которая имеет власть, а в России партия власти - это партия, которую имеет власть. По-видимому, помимо ручной партии власти хочется иметь еще и ручную оппозицию.
- Разговоры о законе о формировании оппозиции возобновились сразу после президентских выборов. Случайно это или нет?
- Могут быть различные версии. Как известно, перед Дмитрием Анатольевичем Медведевым поставлена задача - улучшить отношения с Западом и имидж России перед западными странами. Возможно, оппозиция у нас тоже делается не для себя, а для хорошего имиджа.
