Эксперты полагают, что решение НАТО не спешить с ускоренным приемом в свои ряды Украины и Грузии суть временная отсрочка. Более точное представление о курсе Москвы с учетом последних вестей из Бухареста главный редактор московского журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов рассчитывает составить из пятничной речи Владимира Путина, которую он уже называет нерядовой.
- Усматривается ли в решении бухарестского саммита не спешить с приемом в НАТО Украины и Грузии роль российской дипломатии?
- Главную роль, безусловно, сыграла позиция стран-членов НАТО. Но они заняли ее в результате усилий российской дипломатии, поскольку Россия занимала и продолжает занимать очень жесткую, определенную позицию, намекает на самые разнообразные осложнения в случае принятия этого решения. По ряду, я бы сказал, конъюнктурных причин правительства ряда западноевропейских стран, прежде всего Германии и Франции, еще некоторых, решили, что это несвоевременно.
- К конъюнктурным причинам я бы отнес две. Это тот факт, что в России меняется власть, и начинать взаимоотношения с новым лидером с такого, безусловно, негативного сигнала - очень неблагоприятный тон для всего дальнейшего общения. И второе, Европа очень рассчитывает начать в ближайшем будущем переговоры с Россией по новому базовому соглашению, а это соглашение для европейцев даже важнее, чем для русских, потому что там включены вопросы энергетической безопасности. В преддверии переговоров посылать такой негативный сигнал сочли неуместным.
- Как воспримут решения саммита российская элита и общество?
- Я думаю, что общественное мнение России воспримет это с большим удовлетворением, поскольку это будет приписано исключительно твердой, решительной и верной позиции дипломатии и Путина лично. Но российский политический класс тоже имеет основания быть довольным этим решением, потому что того, что декларировалось публично, удалось добиться. Я очень сомневаюсь, что это окончательно решение. Вопрос о «дорожных картах» для Украины и Грузии будет поднят, наверное, уже на следующем саммите. Он будет юбилейным, и его наверняка захотят ознаменовать чем-нибудь заметным. Но на ближайший год вопрос отложен.
- Как это может сказаться на отношениях России с Грузией и Украиной в ближайшей перспективе?
- Никак. Если бы Грузия и Украина получили эти «планы действий», то, наверное, сказалось бы. Хотя тоже не очень четко можно предсказать, каким конкретно образом. Их позиция, стремление в НАТО не изменится. И НАТО всеми силами обозначает, что это временное решение. Ну, а тот временной выигрыш, который получает Россия, она будет использовать (как минимум в случае с Украиной), чтобы укрепить свои позиции. Потому что с Украиной есть конкретные проблемы, связанные с ее интеграцией в НАТО. Например,
определенная зависимость российского военно-промышленного комплекса от украинских производителей. И чем позже Украина решительно двинется в НАТО, тем больше будет времени на то, чтобы эту зависимость снизить.
- Какие вопросы, кроме тех, что связаны с присутствием в НАТО Грузии и Украины, важны для России в контексте этот саммита?
- Для России важным будет то, что скажет Путин в своей завтра. Я думаю, что это будет не рядовая речь. Все-таки это последнее его крупное выступление на международном форуме в качестве президента. Можно ожидать, что он попытается сделать эту речь запоминающейся. Не так, как в Мюнхене, а именно в содержательном плане. Что касается тем, обсуждавшихся на саммите, то для России существенное значение играет ситуация в Афганистане, потому что это недалеко [от ее границ], и поражение, неудача НАТО в Афганистане чревата плохими последствиями для России. В этом плане, думаю, Россия достаточно позитивно воспримет просьбу о содействии, с которой НАТО обратится к ней. В остальном это «не наш праздник». Россия на этом саммите только гость.
