Программу «Итоги недели» ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие обозреватель Радио Свобода Александр Генис.
Дмитрий Волчек: 31 марта в возрасте 96 лет скончался кинорежиссер Жюль Дассен. Он родился в Америке в семье еврейских иммигрантов из Одессы. Свою карьеру начинал в еврейском театре в Нью-Йорке, в 1940-х годах начал работать в Голливуде. Среди его картин – знаменитые драмы в стиле “нуар” "Обнаженный город", "Воровская дорога" и "Ночь в городе". В 1950-е годы, когда в США началась антикоммунистическая кампания сенатора Маккарти, Дассен был обвинен в симпатиях к коммунизму. Он был вынужден эмигрировать во Францию, затем в Грецию. В Европе Дассен снял свои лучшие фильмы, в том числе "Рифифи" и "Только не в воскресенье", удостоенный Золотой ветви кинофестиваля в Каннах. Слово Александру Генису.
Александр Генис: Жюль Дассен умер в Афинах, где он жил на улице, названной именем его покойной жены – прекрасной Мелины Меркури. Умирая, она попросила его об одном: вырвать у англичан мраморы Парфенона, чтобы вернуть их в Акрополь. Этим, наряду с театральными постановками, Дассен занимался всю свою долгую старость. У него был неугомонный темперамент борца, который навлек на режиссера беду в период маккартизма.
Выдавленный из Америки в Европу, Жюль Дассен оказался во Франции вовремя. Как раз тогда, в 50-е, режиссеры Новой волны переосмыслили жанр нуар, открыв в американском гангстерском фильме визуальную параллель своей экзистенциальной философии. Французы увидели – или захотели увидеть – в жестоких и циничных персонажах криминальных лент героев греческой трагедии. Выродившись в уголовников, они не потеряли главного достояния драмы рока: свободы выбирать свою судьбу - или подчиняться ей. Ведь свобода, как учил Сартр, внеморальная, абсолютная ценность, которая остается собой даже тогда, когда она реализуется в капризе. Что и показал нам Годар в своем гениальном фильме «На последнем дыхании».
Однако в самой Америке «черные» фильмы, названные так еще и потому, что ночью их было снимать дешевле, считались тогда картинами второго сорта – «B-movies”. Даже Хичкок, у которого начинал ассистентом юный Жюль Дассен, ценился всего лишь как хороший ремесленник. Зато во Франции Хичкок был богом. На книгу интервью с ним Трюффо потратил четыре года. Годар всю жизнь повторяет, что в трудный момент съемок он всегда спрашивает себя: «как бы тут поступил Хичкок?»
Хотя Дассен приехал во Францию с родины «нуара», он вовсе не собирался заниматься этим жанром в Европе. За фильм, принесший ему славу и Пальмовую ветвь в Каннах, он взялся из нужды. Да и снял его на медные деньги, которыми даже тогда, в 54-м, можно было считать 200 тысяч долларов, составивших бюджет картины.
Фильм, который в российском прокате стал «Мужскими разборками», а в других странах известен по своему названию на французском арго - «Рифифи», рассказывает историю ограбления ювелирного магазина. Центральный эпизод картины, которую Трюффо назвал лучшей в жанре нуар, вошел в учебники. 28 минут зрителю показывают сцену методического вскрытия сейфа. 28 минут Дассен держит нас в напряжении, не позволяя отвлекаться на диалог и даже музыку, уже написанную, но и выброшенную самим композитором. Тишина, заставляющая зал затаить дыхание, становится героем фильма. Она – союзница грабителей и соучастница преступления, столь, добавим, виртуозного, что мексиканские власти запретили прокат фильма, столкнувшись с подражателями.
В конце фильма Дассен раздал долги и наказал зло, но его самая знаменитая лента вовсе не о справедливости. Сведя повествование к мельчайшим деталям, режиссер показал, что в настоящем кино метафизика всегда прорастает - как шампиньоны сквозь асфальт. Этот урок стал необходимым для лучших режиссеров. Без него, скажем, не было бы братьев Коэнов с их свежим шедевром «Старикам здесь не место».
Но и Жюля Дассена кино не забыло. В следующем году - на этот раз уже в Америке - выйдет на экраны римейк, новая версия фильма «Рифифи», которым режиссер отомстил Америке и расплатился с ней.
