Ирина Лагунина: Олимпийский огонь завершил свое шествие по Европе и совершил перелет через океан. Теперь его пронесут по улицам Сан-Франциско, на западе Соединенных Штатов. В Лондоне и Париже эстафету с олимпийским огнем сопровождали громкие протесты. Об этом в материале моего коллеги Ефима Фиштейна.
Ефим Фиштейн: Первоначально пронос Олимпийского факела по центральным улицам европейских столиц задумывался как своего рода рекламное мероприятие, призванное вызвать у европейцев повышенный интерес к Олимпийским играм и побудить их посетить Пекин в дни международных состязаний. Но обстоятельства в этом году сложились так, что маршрут эстафеты стал заодно и трассой массовых протестов против тибетской политики Китая.
Париж встретил факел с зажженным огнем гигантским полотнищем, вывешенным на здании городской мэрии. Надпись на нем гласила: «Париж защищает права человека повсюду в мире». Это прозрачный намек на кровавое подавление выступлений в Тибете в феврале этого года. Многочисленные правозащитные объединения откликнулись на призыв организации Репортеры без границ и присоединились к протестам против нарушений прав человека в Китае, указывая на то, что именно соблюдение этих прав было предварительным условием проведения Олимпийских игр этого года в Пекине. Наиболее воинственно настроенные участники демонстраций попытались даже погасить Олимпийский огонь, чтобы отнять таким образом у Китая этот символ, в котором воплощен гуманистический дух этих состязаний. Подобные попытки были предприняты правозащитниками уже в Лондоне, во время воскресного пробега эстафеты по улицам британской столицы. Во избежание повторения инцидентов французские власти предприняли давно не виданные меры безопасности, которые генеральный секретарь организации Репортеры без границ Робер Менар описал на пресс-конференции следующим образом: «К трассе эстафеты были стянуты тысячи полицейских и жандармов, подогнано 32 «воронка», 65 полицейских мотоциклов, один вертолет и даже патрульный катер на Сене. Такого не бывает даже во время государственных визитов. Осталось только запретить парижанам выходить на улицы. Это в точности копирует меры безопасности в Пекине, когда огонь был доставлен площадь Тяньаньмэнь. Разве не характерно, что в Пекинском аэропорту Олимпийский факел официально встречал министр государственной безопасности, несущий личную ответственность за попрание прав человека в стране» - напомнил Робер Менар.
Дать нашим слушателям более полное представление о том, что происходило вчера в Париже, я попросил нашего корреспондента по Франции Семена Мирского. Семен, нарисуйте нам живую картинку:
Семен Мирский: «Париж погасил Олимпийский огонь» - под таким заголовком вышла во вторник самая большая спортивная газета Франции «Экип». Этот заголовок отражает не только срыв эстафеты олимпийского огня по улицам Парижа, но и совокупность проблем, связанных с пекинской олимпиадой. Думаю, что нет нужды останавливаться на деталях, достаточно, впрочем, красочных, срыва эстафеты. На струе огнетушителя, который держала в руках депутат парламента от партии Зеленых, направившая эту самую струю на Олимпийский факел. Или пытаться описать эффект, который произвел черный флаг, поднятый над Эйфелевой башней. Скажу вкратце: Париж остался верен своей репутации города, в котором впервые в истории прозвучали слова о правах человека и гражданина, в котором демонстрации солидарности с участниками правозащитного движения в СССР и в странах коммунистического лагеря, собирали в 70-80 годы тысячи человек. Так что Париж, можно сказать, хранит славную традицию. Но ведь суть дела не в этом, речь идет о судьбе Тибета, в отношении которого Пекин проводит политику кровавых, иначе не скажешь, репрессий и о шансах вынудить руководство китайской компартии изменить эту политику. Официальный Париж в лице президента Франции Николя Саркози занимает явно выжидательную позицию, не исключая заведомо ни один из возможных вариантов, включая возможность бойкота пекинской олимпиады. Хотя бойкот, по мнению большинства опрошенных французов, навряд ли лучший из существующих вариантов.
Однако, вернемся на улицы Парижа. В момент, когда эстафета с олимпийским огнем приближалась к зданию Национального собрания, парламентарии всех представленных в нем фракций прервали сессию и вышли на ступени монументального здания, чтобы выразить свою солидарность с требованиями предоставления Тибету культурной и религиозной автономии. Транспаранты с лозунгами «Свобода Тибету» были вывешены на фасаде здания парижской мэрии, а также на Соборе Парижской богоматери. В роли координатора бесчисленных манифестаций, приведших в конечном итоге к срыву эстафеты Олимпийского огня, выступила организация «Репортеры без границ», президент которой неутомимый Робер Менар провел ночь на крыше Собора Парижской богоматери. С точки «Репортеров без границ», выступающих в защиту свободы слова и печати на всех континентах, акция вокруг эстафеты Олимпийского огня в Париже безусловный успех. Но ведь срыв эстафеты не самоцель. И здесь самое время прислушаться к голосу одного из самых авторитетных представителей спортивного мира и олимпийского движения. Трехкратный олимпийский чемпион по горнолыжному спорту Жан-Клод Кели в интервью газете «Фигаро» сказал: «Я поддерживаю народ Тибета, вижу в тибетцах братьев, обитателей гор, людей простых и открытых. Моя позиция ясна, и я сказал президенту «Репортеров без границ» Роберу Менару: борьба, которую вы ведете, несомненно справедливая борьба, но рычаги нажима, которыми вы пользуетесь – это мы, участники Олимпийского движения. И поэтому, будьте добры, уважайте нас так же, как мы уважаем то, что делаете вы». Прерву цитату из заявления живой легенды горнолыжного спорта, чтобы напомнить, что Жан-Клод Кели далеко не единственный француз, призывающий к мудрой осторожности в использовании Олимпиады в качестве рычага нажима на Пекин с извлечением максимальной пользы для Тибета, жертвы практически палаческой политики со стороны Пекина. Вот что сказал в заключении Жан-Клод Кели: «Сейчас все прожектора направлены на Тибет. Но мы не должны быть экстремистами. Игры закончатся и огни погаснут. Надо любой ценой найти золотую середину, которая позволит добиться реального продвижения демократии».
Ефим Фиштейн: На демонстрации в Лондоне и Париже китайские власти откликнулись заявлениями, в которых протесты европейцев были названы происками тибетских сепаратистов. В ход пошли формулировки агитпропа, памятные по сталинским временам: «противники мира, поджигатели войны» и прочее. Пекинская пресса дала недоброжелателям, как тогда говорилось, полный отлуп. В китайской столице в эти дни находится британский журналист Никлас Старди, я застал его в одной из столичных гостиниц и спросил: Можно ли было в Китае увидеть реальные кадры того, что происходило в эти дни в Европе?
Никлас Старди: Вы знаете, мне удалось эти кадры, какие-то из них посмотреть. Но это из-за того, что я проживаю в гостинице, где показывает ВВС, хотя по обычным китайским каналам таких кадров не было.
Ефим Фиштейн: Как же можно подытожить реакцию китайских официальных лиц и СМИ на протесты, Никлас Старди?
Никлас Старди: Я слышал по сегодняшним новостным программам, они показывали кое-какие встречи, которые прошли в Китае, но речи не было о том, что было в Лондоне, тем более о том, что происходит в Париже.
Ефим Фиштейн: Никлас, по вашему мнению, будут ли эти протесты вообще иметь какое-то влияние на дальнейший курс китайских властей или это холостой выстрел?
Никлас Старди: Мне кажется, что скорее всего они не будут реагировать. Мне кажется, что они после репортажей из Тибета, если учитывать отказ от освещения событий в Западной Европе, я думаю, что они не хотят и не будут передавать об этом. Другой вопрос о том, какие последствия будут в дальнейшем иметь Олимпийские игры здесь. Есть разные мнения по этому поводу. Есть слухи всевозможные у китайцев, с которыми мне удалось общаться. Они говорят, что к Олимпийским играм станет хуже в отношении прав и другие считают, что после них тоже будут осложнения. Это может быть будет у обычных граждан или у журналистов. Есть кое-какие опасения, хотя, смотря на жизнь Китая сегодня, это очень сильно отличается от всех предыдущих лет, когда люди могут более-менее свободно общаться с иностранцами, есть много иностранцев, и много китайцев, которые хотят иметь влияние на свое будущее. Другой вопрос, конечно, что полиция и другие ведомства власти, конечно, они пытаются оказывать давление. Я знаю, что люди, с которыми я хотел встречаться, они получили звонки в дверь в полночь от полиции. Так что можно сказать, что полиция пытается контролировать ситуацию. Насколько им это удастся – это уже другой вопрос, конечно.
Ефим Фиштейн: Нет ли у вас каких-то сведений о том, как эти события воспринимаются в самом Тибете? Есть ли у западных журналистов возможность побывать там в эти дни?
Никлас Старди: Мне кажется, кроме тех журналистов, которым удалось в самые первые дни этих событий, в самые первые часы событий там побыть, кроме них, я думаю, что были какие-то официальные туры, мне кажется, что журналисты, которые участвовали в этих турах, оказались очень недовольны и даже им было досадно, что они должны были играть такую, как они считали, роль, которая их компрометировала. То есть они делали то, что власти позволяли. У них остался неприятный вкус после этого во рту.
Ефим Фиштейн: Никлас, поделитесь своими впечатлениями от Китая этих дней. Являетесь ли вы оптимистом относительно будущего развития китайского общества?
Никлас Старди: У меня, к сожалению, небогатый опыт пребывания в Китае, но я очень впечатлен теплым приемом китайцев во всех городах, где я побывал. И что это страна и народ очень энергичный, очень динамичный. Люди очень хотят контролировать свою жизнь, у них огромный потенциал, который я всячески приветствую.
Ефим Фиштейн: Так ответил на мои вопросы британский журналист Никлас Старди, находящийся сейчас в Пекине. Вряд ли можно позавидовать европейским политикам, которым на этом бурном фоне предстоит принять важное решение – ехать в Пекин на церемонию открытия Олимпийских игр, и тем самым теплыми улыбками и рукопожатиями упрочить престиж власти, недавно отличившейся кровавым подавлением выступлений отчаявшихся тибетцев, или не ехать, и тем самым хотя бы косвенно наказать Пекин снижением уровня запланированных политических встреч? Единой позиции от европейцев, скорее всего, ожидать нельзя, а разнобой в позициях, если он произойдет, станет новым проявлением внешнеполитической слабости Евросоюза.
