В Москве завершился восьмой съезд Союза журналистов России. В его повестке дня было обсуждение проблем организации выборов руководства. Председатель союза Всеволод Богданов заявил о необходимости реформ, изменении в уставе и обновлении руководящего состава. Речь так же шла о создании журналистского профсоюза, проблемах взаимоотношений власти и внедрении в работу средств массовой информации новых технологий.
Игорь Яковенко подверг критике нынешний уровень российской журналистики, которая, по его словам, вытесняется пиаром. Уже ближе к вечеру стало известно о том, что Всеволод Богданов переизбран на посту председателя союза, а вот Яковенко отказался в дальнейшем занимать должность генерального секретаря. Делегаты одобрили поправку в устав, которая вообще упразднила должность генерального секретаря. Сторонники этой поправки утверждали, что двоевластие в Союзе журналистов мешает его деятельности. А некоторые члены организации высказывают мнение, что политическая позиция самого Яковенко, его критические высказывания в адрес руководства страны мешали договариваться с властью и тем самым реализовывать важные для журналистов проблемы получения домов отдыха и других благ.
Какую свободу журналистов способен защищать Союз журналистов в условиях, когда одно из непременных условий занятия журналистской профессией в России является полная лояльность власти?
Об этом в интервью Радио Свобода рассказала ведущий журналист томской телекомпании ТВ-2, член Академии российского телевидения, неоднократный лауреат премии ТЭФИ Юлия Мучник.
- Мне кажется, странно сейчас говорить о каком-то сокращении пространства свободы. Потому что на протяжении тех восьми лет строительства вертикали власти пространство это так сокращалось, что сейчас, в общем-то, его почти не осталось. Только где-то на периферии, в регионах еще есть возможность в средствах массовой информации говорить то, что они думают, и говорить свободно, но лишь потому, что до каких-то средств массовой информации просто не дошли руки у власти. А в целом, конечно, не то, что пространства, а уже пятачка свободы почти не осталось.
- Зависит ли это от самого журналиста?
- Были же в 90-е годы времена огромного доверия к средствам массовой информации, когда в журналистику пришло очень много личностей, людей с принципами, со взглядами, которые очень быстро становились настоящими профессионалами, работали честно и достойно. А сейчас всех этих людей довольно стремительно из профессии вымыло, и личности мы почти уже на больших, во всяком случае, каналах не наблюдаем, людей с именами становится все меньше и все больше случайных людей в профессии. Конечно, авторитет профессии падает, потому что зритель все видит и все чувствует, что у журналистов нет свободы, что они подавлены, что они не имеют возможности в большинстве случаев, повторяю, на больших, во всяком случае, каналах говорить то, что нужно говорить, и работать так, как должно. Конечно, все это никак не могло способствовать росту авторитета профессии. Конечно, сейчас влияние СМИ, подлинного влияния и авторитета у СМИ, безусловно, не осталось.
Союз журналистов России, безусловно, не должен пытаться встраиваться во власть. Но с другой стороны, мы должны взаимодействовать с властью и такой опыт взаимодействия у нас есть. Можно ли одновременно и критиковать и взаимодействовать?
- Не надо выдумывать какой-то велосипед. Все цивилизованные принципы взаимодействия журналистов и власти давно уже известны, и цивилизованный мир по ним работает, там так и выстраиваются взаимоотношения журналистов и власти. Это соблюдение необходимой дистанции между властью и журналистикой, это экономическая и политическая независимость журналистов от власти. Это свободный доступ журналистов к источникам информации, вообще к информации. Это возможность предоставлять эфир людям с разными взглядами и просто давать им возможность спорить, чтобы люди сами решили, кто прав. Так вот этих всех возможностей у журналистов в подавляющем большинстве сегодня не осталось. Журналисты подавлены цензурой, в большинстве своем они работают в средствах массовой информации, принадлежащих государству. Работают, зная прекрасно, что можно, а что нельзя, что угодно, а что неугодно. Потихоньку все большие СМИ вынуждены были встроиться в такие правила игры. Кто не мог или не хотел, тех просто вымыло из профессии, и их мы уже в эфире не видим. Осталось некоторое количество региональных СМИ, остались небольшие средства массовой информации в столице, радио "Эхо Москвы", парочка газет, там пока можно. Но можно, пока это позволяют. Нет таких механизмов защиты оставшихся независимых СМИ. К моему глубокому сожалению, я не вижу у Союза журналистов каких-то таких ресурсов защищать. Потому что в любом момент и Союз журналистов разгонят, закроют, дай бог, чтобы я ошибалась. У сообщества нет корпораций, нет механизмов защиты, увы, по-моему, нет. Когда журналистика свободна, тогда можно рассуждать об ответственности журналистов. А когда журналист задавлен властью, цензурой, рейтингами, когда он - главное - не свободен, то о какой этике можно говорить?
