Программу ведет Алексей Кузнецов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Яков Кротов.
Алексей Кузнецов : Ко дню Пасхи Яков Кротов, ведущий программы "С христианской точки зрения", взял интервью у известной христианской писательницы и переводчицы Натальи Леонидовны Трауберг.
Яков Кротов : Есть пасхальные традиционные стихиры: «Рцем братие, // и ненавидящим нас, // простим вся воскересением». А какая связь между Воскресением Христовым и прощением врагов и признание во врагах наших братьев-сестер? Ну, воскрес! А нам-то что с этого? Вообще, про братьев и сестер это ведь хорошо звучало 1,5 тысячи лет назад в патриархальном обществе, где отец жесткой рукой держал все семейство. И брат с братом поссориться не смел, иначе бы надавали по ушам обоим. В современной семье сиблинги (братья, сестры) это, на самом деле, эталон человеконенавистничества. Трудно жить, особенно, простите, в российских условиях, где в одной комнате иногда друг на друге, на головах сидят 3-4 человека. У нас, я боюсь, что в России, в Православной церкви, прежде всего, которая самая большая, и тоже друг у друга на головах, получается так, что братом и сестрой назовем, и будем продолжать именно по этой причине ненавидеть. Не получается ли так, что атеист порядочнее относится к людям, чем верующий человек? А верующий в своем христианстве получает дополнительную почву для раздоров. Может быть, лучше бы уж не верить, чем пилить друг друга из-за единосущие и трипостастности?
Наталья Трауберг: Что касается текстов, то тут я поделюсь, поскольку уже скоро 80 лет, как я их слушаю. Потому что семья моя все-таки мама… Не мама, а ее родные, моя няня, все это пели и исполняли всегда. Праздновали, приветствовали друг друга. Даже не так уж особенно тайно в 30-х годах. В общем, много было людей, которые это делали. Долго я жила хорошо, и пела с ними «Придите все верные Воскресение Христово все видевшие», думая, что это все бедные, отчего мне было еще приятнее. Причем, бедные не такие в нищие, а вообще бедные, те, кого обидели. Я преисполнялась евангельским духом.
Но потом я выросла. Много народу обратилось, опыт мой расширился. И тут я услышала уже в домашних условиях строки – «Да погибнут грешные, а праведные да возвеселятся». Причем, тот, кто поет наиболее зычно, особенно явственно показывает, что вот он праведный, и радуется, как Фома Аквинский или Феофан Затворник справедливости по отношению к грешным. Это очень печально. Вот так, живу и живу, в Бога все верю, в Воскресение его радуюсь, а как услышала эти строки, так мне будет печально.
Яков Кротов : Хорошо, а чем их заменять?
Наталья Трауберг: Да, ничем не заменять. Жалко, что создали их. Что там заменять?! Возьмите и не пойте или заплачьте горько.
Яков Кротов : И тогда Пасха из радостного праздника превратится в сплошной плач. Хорошо ли это? Когда же еще веселиться?
Наталья Трауберг: Да, нет. Веселиться… Тут, скорее, потрясаться, чем веселиться, но радоваться – пожалуйста. Но зачем вносить в бедную Пасху то, что Христу явно не нравится.
Яков Кротов : Наталья Леонидовна, слово «пасха» означает в принципе «проход, переход». Таковые традиционные толкования, хотя оно такое древнее, что, может быть, толкование натянутое. Имеется в виду, что как евреи перешли из рабства в Египте к свободе в Палестине, так и человек переходит из рабства к греху в свободу. А вот здесь не можете вы сказать пару слов. Что такое свобода от греха?
Наталья Трауберг: Существует слой, штука, царство, место (не знаю, как сказать, все будут плохие метафоры), где царствует Бог. Не кто-нибудь там, а Бог, царствует Бог! И мы вместе с ним свободны, когда ходим перед ним. Вот мы ходим перед ним, рванулись от себя, как блудный сын, перед ним находимся, обращены к нему, как Христос к Отцу, обращены к ближним как Христос к тем же ближним. Если ты не вошел туда, где правит Бог, перед ним не ходишь, так это все пустые слова.
Яков Кротов : Современник-спаситель, великий античный философ Сенека, покончивший с собой по приказу своего ученика Нерона, он строил свою жизнь и свое совершенство. А он совершенствовался, дожил до седых волос, зарядку делал и все, руководствуясь идеей и максимой выражения – «Помни о смерти». На ваш взгляд, что, действительно, помнить о Воскресении продуктивнее, чем помнить о смерти, или это можно соединить?
Наталья Трауберг: Можно соединить. Смерть прозрачнее, воскресение – реальнее. Смерть – это такая отвратительная штука, как известно, но, тем не менее, она побеждена. Конечно, воскресение. Что мы с бедного Сенеки возьмем, равно как с Марка Аврелия. Что делать? Они не в аду где-то гноятся, и даже не в лимбе как бы не приукрашивать на средневековый манер, а уж где-то они там сидят. Бог не злее нас. Как-нибудь ничего, устроились, научились, вылечились, не знаю, что с ними там.
Вообще, Пасху невозможно было бы понять и принять, если бы это не было, что это наш магнит.
Яков Кротов : То есть воскресение оно и для неверующих Воскресение, и что-то им даст?
Наталья Трауберг: Это не счастье наше, что мы успели поверить. Поэтому все висят на нас, все висят, и мы должны справляться по мере наших крайне слабых сил с огромной божьей помощью. Тут такая загадка, которая частично про то, что вы сейчас сказали. Если ты хоть капельку хочешь, чтобы при всей твоей... ну, назвать это фиговостью будет сильно, все-таки что-то сможешь, и будешь вместе с Богом творить чудеса и все эти штуки.
Яков Кротов : Спасибо, Наталья Леонидовна.
