Александр Генис: Идущий сейчас в элитных кинотеатрах Нью-Йорка фильм «Путешествие красного шара» лучше всего смотреть в Америке, евразийской стране, равноудаленной от родины режиссера и Франции, где разворачивается действие этой медленной, тонкой и обладающей магической притягательностью картины. Лучший образец того, что теперь слишком торопливо заносят в снобистскую категорию картин «арт-хаус», этот фильм живет не столько цитатной - постмодернистской - эстетикой, сколько искусной пунктирной драматургией. Это кино о жизни, увиденной издалека, показанной во фрагментах, запоминающейся навсегда. Следя – с любовным доверием и обязательным терпением - за «Путешествием красного шара», зритель может понять, почему Сяо-Сьена Ху западные критики еще в конце 80-х годов прошлого века назвали «одним из трех режиссеров, хранящим ключи от будущего кинематографа».

О новом фильме тайваньского мастера мы беседуем с ведущим «Кинообозрения» «Американского часа» Андреем Загданским.

Сяо-Сьен Хоу, “Путешествие красного шара»

Андрей Загданский: Фильм тайваньского режиссера Сяо-Съен Ху называется «Путешествие красного шара», и уже самим своим названием он должен отсылать нас к классической картине Альбера Ламориса «Красный шар». Фильм 1956 года, короткометражная картина, которая, наверное, является одним из самых знаменитых фильмов 50-х годов. Фильм получил «Оскара» за лучший иностранный фильм, и эта короткометражная картина - история дружбы и отношений маленького мальчика с красным воздушным шаром, с которым он знакомится на улицах Парижа - стала совершенно уникально знаменитой. Я должен сказать, что я совсем недавно пересмотрел этот фильм в связи с той картиной, о которой мы говорим сегодня, и был заново впечатлен, насколько чистой артистически и, я бы сказал, вдохновляющей является эта маленькая картина.

Александр Генис: Она-то и вдохновила режиссера на этот новый фильм.

Андрей Загданский: Да, совершенно верно. Любовь к классическому фильму Ламориса абсолютно однозначно высказана в этой картине, и я подумал, что точно так же, как Тарантино находит возможность проявить свою постмодернистскую любовь к старым фильмам в «Палп фикшн», в «Бульварном чтиве» и в «Убить Билла», точно так же Сяо-Съен Ху проявляет свою любовь и восхищение к Альберу Ламорису в этой картине.

Александр Генис: Я люблю ходить с вами в кино, потому что вы берете на себя труд рассказывать сюжет, а я могу смотреть и наслаждаться мелкими деталями. Я заметил, что в каждой мизансцене, в каждой без исключения, находится маленький красный шар. Это может быть красная лампа, кусок красного ковра, красный свет светофора…. Но в каждом кадре он обязательно оставляет маленькую красную детальку, и вот этот формальный примем, собственно говоря – шампур, на который нанизываются эти довольно свободно висящие эпизоды. Кстати, о чем все-таки фильм?

Андрей Загданский: Вот это самое трудное. Фильм о женщине, об обстоятельствах ее жизни, которые не столько рассказаны как последовательная история драматических событий, сколько как случайно схваченные наблюдения, словно автор не старался и не стремился сделать все ясным и понятным, а мы должны сами расшифровать историю, довольствуюсь теми маленькими деталями, которые нам достались, как крошки со стола.

Александр Генис: И все-таки кое-что мы знаем о ней.

Андрей Загданский: Кое-что мы знаем. Эти маленькие разбросанные детали создают впечатление о том, что мы узнали этого человека, одинокую женщину, которая живет с маленьким ребенком, работает в кукольном театре. Что у нее были сложности с первым мужем, что у нее непонятные и неопределенные отношения с человеком, с которым она живет сейчас, что он уехал, что какие-то проблемы из их жизни остались ей, а не ему. Вы знаете, возникают периодические точки в фильме, когда ты вдруг понимаешь, что ты знаешь и чувствуешь про персонажа все, что ты хотел бы и мог бы знать. Что жизнь и другой человек это не сумма обстоятельств и не биографические данные, даже не характер. Это есть мгновенное ощущение познания. И вот эти мгновенные ощущения познания щедро разбросаны по фильму. Может быть, и это и есть красный шар, вот это ощущение, когда я знаю, ничего не зная.

Александр Генис: При этом в фильме есть тонко проложенная китайская линия, не так ли?

Андрей Загданский: Да, есть персонаж, девушка, которая приезжает жить и учится в Париже, она китаянка, она училась в киношколе и она говорит о своей любви к фильму 1956 года французского режиссера Альбера Ламориса. Фильм называется «Красный шар», и мы видим в фильме летающий шар, и мы видим даже на стенах нарисованные фрески красного шара. То есть это прямая ссылка на влияние, которое автор маскирует в своем Альтер Эго, что вот эта девушка и есть в какой-то степени «Я». Фильм называется «Путешествие красного шара» или «Полет красного шара». Действительно, как будто ветер болтает красный шар, и он периодически то видит, то не видит, есть элемент случайности, как в истории рассказанной, так и в нашей жизни. Есть нечто непредсказуемое и случайное. И этот взгляд, это, может быть, взгляд красного шара, взгляд чего-то иного, высшего.

Александр Генис: Мы смотрели это фильм, как теперь говорят по-русски, в одном из арт-хаузов Нью-Йорка. И я подумал, что есть фильмы, которые богом созданы для таких кинотеатров, куда ходят только любители, которые готовы терпеть медленное, слабо выраженное действие для того, чтобы, выйдя из кинотеатра, увидеть мир немножко другим. И этот фильм требует немалой работы от зрителя, не правда ли?

Андрей Загданский: Вы знаете, Саша, я бы не сказал, что он требует немалой работы. Он требует настроения и готовности погрузиться в это состояние. Вы знаете, это как джазовая музыка. Если вы пришли, рассчитывая услышать оперу, а вам кто-то просто играет на фортепьяно, импровизирует, вы, конечно, будет разочарованы. Это не то, что вы ожидали, но если вы ожидали такую музыку, такой взгляд на себя, на жизнь, на историю, на людей, на киноискусство, значит, ваши ожидания оправдались. Вы увидели то, что хотели – красный шар.