Ирина Лагунина: Любопытные новости приходят в последнее время из Туркменистана. Например, в начале мая появилась информация, что президент страны Гурбангулы Бердымухамедов распорядился перенести из центра столицы на окраину золотую статую предыдущего президента – Ниязова. Статуя была уникальна тем, что вращалась вслед за солнцем, вернее, по задумке, вместе с солнцем. А в апреле в Туркменистане вновь встречали апрель, а не странный месяц Гурбансолтан. Так звали мать предыдущего президента. И так он назвал месяц апрель, когда переименовывал дни недели и месяца. Туркменский президент выезжает за границу, встречается с коллегами, выступает с лекциями. Словом, страна становится другой. И еще один признак – в мир из Туркменистана стали выезжать люди. И мы сидим в студии с журналистом, членом союза кинематографистов Туркменистана Юсупом Кулиевым. Я все основные перемены назвала или список можно продолжить?
Юсуп Кулиев: Начиная с 2007 года, как Бердымухамедов стал президентом, он начал уже с реформы образования. У нас второй год как десятилетка. И высшие учебные заведения, раньше два года было, теперь пять лет. И сейчас идет обсуждение новой редакции конституции. Я думаю, что к осени будет Народный совет и там примут новую редакцию конституции, где уберут те статьи, которые дали Ниязову высокие полномочия, которыми он правил государством.
Ирина Лагунина: Создается впечатление, что страна хоть и очень медленно, но становится более открытой и с точки зрения доступа в страну, и с точки зрения выезда из страны, и в какой-то мере сможет быть даже с точки зрения открытости информации, потому что, например, мы слышали, что Бердымухамедов выступает за предоставление интернета населению. Это так?
Юсуп Кулиев: 90 годы, 15 лет правления Ниязова – это большой срок. Особенно после 2002 года, когда в Туркменистане якобы было покушение на президента. После этого усилился контроль над обществом. И сегодня общество постепенно приходит в себя. То есть у нас открыто выступает интеллигенция, у нас телевидение более-менее другое стало. В средствах массовой информации появились статьи о личностях, о культурных мероприятиях, которые проводятся вне правительства. То есть можно сказать, что у нас уже идет процесс к демократии. И еще можно отметить, что интернет пока остается недоступным, потому что есть несколько кафе, но президент обещал и в конце прошлого года правительство Туркменистана заключило контракт с российской компанией НТС, чтобы усилить мощности интернета. Я думаю, в этом году будет доступен интернет для народа.
Ирина Лагунина: А все эти годы правления Ниязова как люди получали информацию, откуда?
Юсуп Кулиев: У нас в основном сателлиты, спутниковые антенны. И в основном мы получали информацию от Радио Свобода, русской службы и туркменской службы и телевещательные программы «Евроньюс», ВВС, CNN . Уже, кстати, много говорящих на иностранных языках молодых людей, новое поколение, которое уже свободно говорит на английском. От других государств, допустим, от России у нас информация, конечно, общество смотрит российские каналы, но свободную информацию не получает оттуда. Все знают, где можно получить свободную информацию – это западные средства массовой информации.
Ирина Лагунина: То есть от российского телевидения люди уже отошли?
Юсуп Кулиев: Нельзя говорить, что отошли, но смотрят телевизионные программы, шоу - программы, а информационные программы, даже простые люди понимают, что там нет правды, которую говорят, то, что творится в мире.
Ирина Лагунина: Почему Ниязов, запретив все, не запретил сателлитные тарелки?
Юсуп Кулиев: Мы тоже ждали, что когда-то встанет вопрос о запрете. Но, видимо, Запад на это смотрел, и ему стыдно, чтобы закрывать последний доступ к получению информации. Если бы активно вещали на туркменском языке телепрограммы, тогда Ниязов запретил бы спутниковые антенны.
Ирина Лагунина: Ниязов боролся за туркменизацию Туркменистана. Насколько люди сейчас используют русский язык, говорят по-русски? Или 15 лет правления принесли плоды, и люди уже не говорят по-русски?
Юсуп Кулиев: У нас после прихода нового президента начали работать русские школы. И общество, особенно туркмены желают, чтобы их дети пошли в русскую школу. В русских школах усиленные программы и люди хотят, чтобы учились их дети в русских школах. К сожалению, в туркменских школах слабые программы. В последние годы отказались от русской литературы, от зарубежной литературы. И к сожалению, наши дети не знают имена русских писателей Достоевского, Толстого. Сейчас новое руководство пришло, начали работать школы на русском языке. И кстати, мы начали получать книги из России, которые мы можем свободно покупать.
Ирина Лагунина: Вы сказали - закрыли русские школы, то есть Ниязов абсолютно закрыл весь учебный процесс на русском языке и был только на туркменском и высшее образование только на туркменском?
Юсуп Кулиев: Сократили почти на 90%, в столице работало несколько школ, в областном центре работала только одна школа на русском языке. В последние годы его правления брали в школы только русских. Были случаи, когда туркмены меняли свои фамилии на русского, чтобы устроить своих детей в русскую школу.
Ирина Лагунина: Как при этом чувствует русскоязычное население в Туркменистане?
Юсуп Кулиев: В начале 90 годов большинство покинули страну, интеллигенция русская, русскоязычная. Сейчас прошло много лет, они тоже чувствуют ту свободу, которую почувствовали туркмены после смерти Ниязова и верят в будущее страны.
Ирина Лагунина: Мы начали с культа личности Ниязова. Какие еще проявления борьбы с культом личности вы могли бы назвать?
Юсуп Кулиев: В столице, в Ашхабаде нет ни одного портрета Ниязова, на каждой улице висели портреты Ниязова - это тоже негативно влияло на людей. В газетах пропал. Во всех средствах массовой информации на первых обложках портреты постоянно Ниязова были. Для народа это уже победа. То есть без него они чувствуют более свободно. В школах и в высших учебных заведениях сократилась программа «Рухнамы», которую написал Ниязов, книга «Рухнама», уже сократили уроки «Рухзнамы», то есть уже потихонечку отказываются.
Ирина Лагунина: То есть это был целый школьный курс уроков?
Юсуп Кулиев: В то время открыли кафедры «Рухнамы» и готовились открывать университет «Рухнамы», чтобы изучить глубже.
Ирина Лагунина: Одну книгу?
Юсуп Кулиев: Да, одну книгу и по одной книге составлять целые программы. Сейчас университета нет. Но пока в вузах и в школах сохранился этот предмет, отдельный предмет, называется «Рухнама».
Ирина Лагунина: Знаете, Юсуп, я представила себе Россию со всем этим производством портретов и бюстиков, и бюстов того же, например, Путина. Это же целая индустрия работала на то, чтобы украсить все города портретами. Я помню замечательный репортаж СТТ из Туркменистана, где корреспондент CNN стоял в мастерской, которая выпускала бюсты, бюстики и статуи Ниязова. И репортаж шел на фоне того, что корреспондент поглаживал по голове бюст Ниязова. Что сейчас будет работать эта индустрия? Нет опасности, что она будет работать на образ Бердымухамедова?
Юсуп Кулиев: Такая тенденция тоже чувствуется. Мы чувствуем, что те люди, которые остались от членов правительства Ниязова, они хотят, чтобы был культ личности Бердымухамедова, чтобы усилить контроль над обществом. Но я не думаю, что это произойдет, потому что Бердымухамедов с первых дней своего избрания сказал, что мы отказываемся, он сам сказал, что не должно быть постоянное внимание на одном человеке. И кстати, он даже запретил, чтобы его встречали дети, куда бы он ни приехал. И это тоже для общества новое. Я не думаю, что сейчас индустрия, которая не такая большая, переключится на Бердымухамедова. Это одни личности, которые богатели при Ниязове, создавая бюсты, портреты, обогащались, создавая культ личности Сапармурата Ниязова.
Ирина Лагунина: Кстати, об обогащении. Туркменистан все эти годы оставался исключительно бедной страной с низким уровнем жизни. В социальной сфере, в экономической сфере есть подвижки, есть изменения?
Юсуп Кулиев: С 99 года как Туркменистан ввел свою валюту, как пришел Бердымухамедов, у нас уже единый курс валюты. То есть у нас постоянно было три курса валюты – государственный, коммерческий и рыночный.
Ирина Лагунина: Черный рынок.
Юсуп Кулиев: Да, черный рынок так называемый. Сейчас уже нет этого, есть единый курс, сейчас один доллар стоит 14250 манат.
Ирина Лагунина: А зарплата?
Юсуп Кулиев: Зарплата низкая, в среднем, если в долларах посчитать, это 150 долларов, 200 долларов в среднем бюджетники получают. Экономический сектор, во время правления Ниязова была реприватизация, те приватизированные предприятия, организации, которые в 90 годах были приватизированы, Ниязов в конце 90 годов их вернул обратно в госсектор. Сейчас частный сектор в Туркмении очень слабый, инвестиций нет. Я думаю, новое правительство должно работать, чтобы принять законы, которые облегчили бы судьбу многих жителей Туркменистана.
Ирина Лагунина: Я тоже заметила, что Туркменистан стал более открытым к западному бизнесу, к западным нефтяным компаниям. Есть желание со стороны Европы, Соединенных Штатов привлечь Туркменистан к созданию альтернативного газопровода в Европу, например. Это заметно на бизнесе?
Юсуп Кулиев: Да, теперь очень много компаний, при Ниязове работали несколько компаний. И это тоже открывает рабочие места. А сейчас не только западные, но и российские компании и украинские компании сотрудничают с Туркменистаном. Можно сказать, что сейчас с каждым годом идет улучшение, сближение с Западом.
Ирина Лагунина: Спасибо, мы беседовали с Юсупом Кулиевым, журналистом, членом союза кинематографистов Туркменистана.
