Юрий Жигалкин: Сблизиться с Россией в ядерной кооперации призывают США известные политики. Далеко ли до разгрома «Аль-Каиды»: неожиданное интервью директора ЦРУ. Таковы темы уик-энда в рубрике «Сегодня в Америке».
Отбросить сомнения по поводу намерений России, ее сомнительных отношений с Ираном, ее отказа проявить дружелюбие и одобрить соглашение о сотрудничестве в области ядерной энергии призвали конгрессменов два влиятельных американских политика. В пятницу сенатор-республиканец Ричард Лугар и бывший сенатор-демократ Сэм Нанн выступили в «Нью-Йорк Таймс» с эмоциональной статьей, озаглавленной «Помогите России помочь нам». Политики, чьими именами назван договор семнадцатилетней давности, обеспечивший финансирование демонтажа советских ядерных боеголовок, пытаются убедить своих коллег, что потенциальные плоды нового договора перевешивают любые сомнения. И главный из этих плодов – возможность предотвратить расползание ядерных материалов.
«Ставим ли мы целью сохранить под замком ядерное оружие, обогащенный уран или плутоний, пытаемся ли мы оказать давление на трудные режимы или обеспечить другие страны ядерным топливом – во всем этом Россия играет центральную роль», - пишут Ричард Лугар и Сэм Нанн. Соглашение, подписанное недавно Белым домом и Кремлем, уникальное. Оно должно открыть двери к нормальному рыночному сотрудничеству двух стран в области ядерной энергии: от торговли ядерными материалами до возможного сооружения атомных электростанций. Одновременно, как надеются сторонники документа, соглашение поможет укрепить систему нераспространения ядерного оружия. Но скептики попросту не доверяют России, их тревожит ядерная кооперация Москвы и Тегерана, и они обещают заблокировать новый договор, если Россия не докажет делом решимость предотвратить появление ядерной бомбы у Ирана.
Почему договор вызывает такие страсти? Объяснить это я попросил известного американского эксперта, сотрудника вашингтонского фонда «Наследие» Джека Спенсера.
Джек Спенсер: Потому что в результате принятия этого договора впервые могут открыться беспрецедентные возможности для коммерческих связей в этой области. Он может открыть дорогу российским компаниям, связанным с атомной энергетикой, на американский рынок, американским - на российский. Это потенциальные многомиллиардные контракты для тех и других, поскольку Америка будет все больше полагаться на атомную энергетику. Это возможности для сотрудничества в создании международного банка ядерного топлива, сотрудничество в создании новых технологий. Перспективы, открываемые этим соглашением, огромны. Но, соответственно, оно вызывает много сомнений. Например, будут ли американские компании обладать теми же правами на российском рынке, что российские в Америке? Это касается, например, вопроса об ответственности за последствия возможных аварий. В Соединенных Штатах законодательство на этот счет очень четкое, в России права иностранных компаний практически не защищены. Затем как объяснить заявление Владимира Путина о том, что Россия будет продавать ядерное топливо в США, но американцы не смогут продавать свое топливо в России? Помимо этого, существуют вполне законные даже в глазах сторонников договора вопросы о российско-иранском ядерном сотрудничестве, особенно той его части, которая выходит за рамки мирного ядерных программ.
Юрий Жигалкин: Как вы относитесь к предупреждениям тех, кто говорит, что с Москвой нельзя вступать в подобные, так сказать, интимные отношения в ядерной области, поскольку ей нельзя доверять?
Джек Спенсер: Я думаю, что вопрос о том, заслуживает ли Россия доверия или нет, совершенно несообразный в данной ситуации. Мы говорим о создании дополнительной структуры, которая поможет предотвратить расползание опасных технологий и материалов. Для всех нас будет лучше, если Москва и другие ядерные страны будут в рамках этой структуры, которую можно будет строить на основе этого договора. Москва, к примеру, заявила о желании экспортировать шестьдесят атомных реакторов и ясно, что она продаст их тому, кто готов заплатить больше, это ее полное право. Но, будучи членом так называемого ядерного партнерства, Россия должна будет следовать единым со всеми правилам, выполнение которых будет контролироваться.
Юрий Жигалкин: В такой трактовке достоинства американо-российского договора о сотрудничестве в области атомной энергии кажутся очевидными. Какова, по-вашему, вероятность того, что Конгресс прислушается к подобным аргументам и не заблокирует это соглашение? Или Иран все-таки станет непреодолимой преградой?
Джек Спенсер: Я не знаю, насколько хорошо многие из конгрессменов осознают тот факт, что это соглашение в американских интересах по очень многим причинам, и не последняя из них – необходимость развития нашей собственной атомной энергетики. Создание свободного рынка товаров, услуг и технологий в этой области жизненно необходимо для нас. Нам есть чему поучиться и у России, и у Франции, и у Японии в ядерной энергетике. Очевидно то, что оппонентов этого договора беспокоит то, что Россия, судя по всему, не делает ничего, для того чтобы, используя свой вес, заставить Иран прекратить обогащение урана и работы над реактором на тяжелой воде. Если Россию не беспокоит это, как мы можем быть уверены в том, что отработанное топливо из Бушера будет учтено, будет под контролем. Я думаю, что пока эти вопросы не будут разрешены, соглашение будет оставаться под вопросом. Если Россия пойдет на такие шаги, то есть реально надавит на Иран, мы можем быть больше уверены в том, что будет вести себя ответственно.
Юрий Жигалкин: Таково мнение сотрудника фонда «Наследие» Джека Спенсера. Американо-российский договор о сотрудничестве в области атомной энергетики вступит в силу автоматически, если Конгресс не наложит на него вето.
Возможно ли, что за семь лет глобальной антитеррористической кампании союзникам удалось пережать некоторые жизнеобеспечивающие артерии «Аль-Каиды» и этот удивительно живучий, видоизменяющийся террористический организм начал угасать? Такой соблазнительный, пусть стратегически некорректный вывод напрашивается из неожиданного интервью директора ЦРУ газете «Вашингтон Пост». В этом интервью Майкл Хэйден заявил, что сети «Аль-Каиды» в Ираке и Саудовской Аравии практически демонтированы, а в других ключевых регионах, таких как афгано-пакистанская граница, «Аль-Каида» вынуждена перейти к обороне.
Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: Глава ЦРУ Хэйден заявил, что, несмотря на сохранение серьезной угрозы со стороны «Аль-Каиды», Усама бин Ладен проигрывает битву за умы и души в исламском мире и в значительной мере утратил способность использовать войну в Ираке для вербовки своих последователей. В своем интервью газете «Вашингтон Пост» Майкл Хэйден сказал, что в ходе борьбы с терроризмом Соединенные Штаты близки к стратегическому разгрому «Аль-Каиды» в Ираке и Саудовской Аравии. «Алькаидовцы», по его словам, терпят по всему миру значительные неудачи, включая фиаско в сфере идеологии, – по мере того как мусульманский мир отвергает их радикальное толкование ислама.
В солидном совместном отчете 16-ти американских разведведомств, увидевшем свет в августе прошлого года, район афгано-пакистанской границы характеризуется как надежное убежище для «Аль-Каиды», в котором ее лидеры вынашивают планы новых нападений на западный мир. Однако сегодня Майкл Хэйден заявляет о антитеррористических успехах даже в том регионе. Американская разведка в текущем году несколько раз использовала беспилотный самолет « Predator » для нанесения точечных ударов по домам, где укрываются деятели «Аль-Каиды» и «Талибана». В подробности этих операций Хэйден в своем интервью не вдается, но говорит, что Соединенные Штаты сохраняют способность уничтожать и захватывать членов верхушки террористической сети, застигая их врасплох. Глава ЦРУ также дает понять, что у Соединенных Штатов нет проблем с новыми властями Пакистана, которые, как полагают, могут проявлять меньшую, чем правительство Мушаррафа, терпимость к американским контртеррористическим акциями на территории страны.
Несмотря на общий оптимизм, Майкл Хэйден выражает озабоченность растущим, как он считает, благодушием в отношении «Аль-Каиды», которое, по его словам, может вернуть к жизни менталитет, господствовавший в США до терактов 11 сентября. Хэйден назвал обнадеживающими не только успехи борьбы США с «Аль-Каидой» в Ираке, но и растущий профессионализм иракских военных, а также рост антипатии иракцев к джихадизму. Он привел в пример критику видными представителями суннитского духовенства «Аль-Каиды» за массовые убийства мирных мусульман.
Прокомментировать заявления директора ЦРУ об успехах в борьбе с «Аль-Каидой» я попросил американского политолога, сотрудника Независимого института в Калифорнии Айвена Илэнда.
Айвен Илэнд: Не стоит забывать, что Ирак не был ни бастионом, ни даже сферой деятельности «Аль-Каиды» до вторжения США в эту страну в 2003 году. Не отрицая определенного присутствия «Аль-Каиды» в Ираке и Саудовской Аравии, отмечу, что эта террористическая сеть является скорее феноменом всемирного масштаба. Меня несколько настораживает, что только в прошлом году ЦРУ сообщало нам о том, что «Аль-Каида» возрождается, о росте ее угрозы Пакистану, о повышенной вероятности новых атак на США. Считаю, что мы должны с определенной осторожностью воспринимать заявления руководителей разведки, учитывая такие прошлые просчеты ЦРУ, как неспособность предотвратить теракты 11 сентября и неверную оценку наличия у Саддама Хусейна оружия массового поражения. Не стоит спешить с оценками. Иногда наше разведывательное сообщество в своих оценках колеблется между чрезмерным пессимизмом и чрезмерным оптимизмом. Оно подвергалось критике и за то, и за другое. Так что определенный скепсис здесь был бы уместен. Мне вообще кажется, что угроза «Аль-Каиды» в Ираке изначально преувеличивалась, а сейчас пошли разговоры о прогрессе... Но даже если мы добились успехов в борьбе с «Аль-Каидой» в Ираке, это еще не говорит о решении всех проблем, связанных с Ираком.
Аллан Давыдов: Как вы думаете, насколько сама «Аль-Каида» сейчас жизнеспособна? Ведь давно, к счастью, мы не слышали сообщений о новых масштабных атаках.
Айвен Илэнд: Я уверен, что она продолжает постоянно приспосабливать свою стратегию к меняющимся условиям. Поэтому я с некоторой опаской воспринимаю утверждения о том, что сеть бин Ладена ослаблена, что она утратила способность к организации серьезных терактов. Усама бин Ладен и Айман аль-Завахири по-прежнему остаются лидерами этого движения, которое служит вдохновляющей силой для многих в мире, включая членов оперативных ячеек джихадистов. Для того чтобы добиться упадка «Аль-Каиды», надо хотя бы поймать этих двоих главарей. К тому же тревожно то, что по мере активного преследования Соединенными Штатами эта сеть стала более децентрализованной.
Аллан Давыдов: Как вы прокомментируете нынешнее отношение к «Аль-Каиде» самих мусульман?
Айвен Илэнд: Думаю, что потеря популярности деятелей «Аль-Каиды» среди единоверцев - это наиболее яркий показатель ослабления «Аль-Каиды». В частности, сегодня это происходит в Пакистане. Вряд ли некая группа может претендовать на поддержку в массах, уничтожая без пощады невинных мирных жителей, как это делали в Ираке «алькаидовцы». Если еще недавно во всем мусульманском мире под влиянием «Аль-Каиды» росла озлобленность против Соединенных Штатов, то теперь все более сомнительными мусульмане считают методы действия самой «Аль-Каиды». В районе пакистано-афганской границы популярность «Аль-Каиды» разительно упала. Люди более не хотят поддерживать и укрывать ее деятелей. Это зловещий знак для бин Ладена и его компании, который дает определенную надежду на поимку бин Ладена и Завахири, которая, казалось, была утеряна.
Юрий Жигалкин: Первые обнадеживающие предположения главы ЦРУ о возможном угасании «Аль-Каиды» комментировал американский политолог Айван Илэнд.