Визит Дмитрия Медведева в Германию вслед за поездкой в Китай говорит не только о том, что Россия считает себя евразийской державой, но и является подтверждением того, что Берлин остается основным партнером Москвы в Европе. Таково мнение директора Центра германских исследований Института Европы Владислава Белова. В то же время эксперт обращает внимание на смещение акцентов восточной политики Берлина.
- Это второй зарубежный визит [нового президента]. Все-таки первым был азиатский визит, был Китай. Второй визит - это подтверждение того, что Россия - евразийская держава. Европа является вторым важнейшим вектором, равноправным вектором для России. Поэтому это подтверждение геостратегической ориентации России на Европу, где основным партнером по объективным показателям является Германия.
- А по субъективным показателям Германия Ангелы Меркель будет главным партнером России Дмитрия Медведева?
- Да, есть субъективные показатели, достаточно взвешенный подход политиков и той, и другой страны к общим, глобальным проблемам, несмотря на определенные отличия по ряду вопросов, в первую очередь по вопросам демократии. Поэтому я ожидал от этого визита того, что Дмитрию Медведеву удастся убедить Запад, представителей Германии, что он в тандеме [с Путиным] самостоятельный политик, соответственно, убеждение Запада в том, что нет ведущего, нет ведомого, а есть некая команда во главе государства, которая опирается не только на законодательные полномочия, но и на достаточно мощные рычаги влияния, которые находятся у премьера и министров.
- Визит Владимира Путина во Франции недавно продемонстрировал, что к нему по-прежнему относятся фактически как к президенту страны. Прием Медведева в Германии не ожидался, по крайней мере, таким уж сердечным, теплым. Меркель на своем сайте еще до появления Медведева в Германии дала понять, что не спустит России никаких нарушений демократических прав и свобод.
- Ангела Меркель хорошо знает Дмитрия Медведева. Мне кажется, что определенная «химия» между ними возникла не только потому, что она посетила Россию 8 марта. Она просто подчеркивает - никаких послаблений с точки зрения критического отношения Запада к путям реформирования России. Здесь никаких поблажек Дмитрию Медведеву не будет, а в лице Дмитрия Медведева и, соответственно, Путина также не стоит ожидать изменения конструктивно-критической тональности. Германия сохранит критическое отношение к ряду процессов в России.
- Из ваших слов можно сделать вывод, что у Германии есть своя восточная политика, и она не будет ее сколько-нибудь принципиально изменять.
- У Германии есть своя точка зрения на процессы, которые происходят на постсоветском пространстве. Германия не навязывает свою точку зрения своим европейским партнерам, и европейские партнеры к ней прислушиваются. При этом заметьте, Германия достаточно спокойно восприняла желание Польши стать лидером в рамках восточно-европейского направления. Я имею в виду известное заявление Польши, которая хочет реализовывать новую восточную концепцию. Германия эту политику делает. При этом отмечу, что за последние полтора года Германия вообще исключила из своей риторики такие понятия, как «восточная политика», «европейская политика добрососедства». Сейчас не об этом стоит говорить, а надо говорить о новых механизмах взаимодействия между Россией (и в первую очередь с Россией) и Европой. И поэтому, ссылаясь на новый термин, который предложил господин Штайнмайер во время пятидневного визита в мае, это «партнерство во имя модернизации». В Берлине понимают, что многие процессы не могут быть достигнуты сразу в рамках неких революционных вещей, а могут только эволюционно изменяться. Мне кажется, что это новая точка зрения на вопросы демократизации в России, где Германия будет занимать все-таки позицию постепенных изменений и, соответственно, взаимодействия со своими российскими партнерами на всех уровнях - от главы государства до неправительственных организаций и правозащитных организаций. Никакого давления, аккуратная критическая поддержка своего стратегического партнера.
