Ирина Лагунина: Этим летом в России и на Украине были организованы летние школы по правам человека. Работают в них российские тренеры – активисты международного молодежного правозащитного движения – хотя весь проект создан усилиями правозащитников двух стран. О том, как происходит обучение и работа школ, - сегодняшняя беседа Людмилы Алексеевой.
Людмила Алексеева: Мой собеседник Дмитрий Макаров, координатор программ Международного молодежного правозащитного движения, один из тренеров в этих школах.
Дмитрий Макаров: Уже состоялось две сессии международной школы прав человека, одна прошла в Москве, другая прошла в Киеве. Это школа прежде всего для активистов, для участников различных правозащитных организаций. Планируется более того еще одна школа опять же на Украине, но на этот раз для активистов политических объединений, поскольку им тоже надо знать, что такое права человека, чем отличается правозащитный подход от политического.
Людмила Алексеева: А чем он отличается?
Дмитрий Макаров: Правозащитники не ставят целью приход к власти, они ставят перед собой цели изменения власти, изменения отношения к власти к правам человека. Правозащитники не участвуют в борьбе за власть.
Людмила Алексеева: Почему их могут интересовать в таком случае проблемы прав человека?
Дмитрий Макаров: Мне кажется, что тогда они будут понимать, чем отличается подход правозащитников от подхода политиков и не предъявлять к нам части тех претензий, которые слышатся в наш адрес. Политические активисты хотят, чтобы правозащитники встали на их сторону.
Людмила Алексеева: Каждый именно на их сторону?
Дмитрий Макаров: Да. То есть это, на мой взгляд, та проблема, которой стоит искать решение.
Людмила Алексеева: Из каких стран СНГ были собраны активисты в школу?
Дмитрий Макаров: Сейчас Россия, Украина и Белорусь, но мы хотели бы, чтобы принимали участие активисты из Молдовы, из стран Южного Кавказа. Не знаю, удастся ли нам захватить со временем участников из Центральной Азии, но мы на это тоже надеемся.
Людмила Алексеева: Сколько было у вас слушателей?
Дмитрий Макаров: Каждая сессия школы примерно около 30 человек пока из трех стран. Параллельно с этим проходят школы углубленного погружения в тему, так называемые студенческие школы прав человека и прав студентов. Там опять же рассказываем в целом про права человека, про подход к решению общественных проблем и так же уделяем внимание отдельным студенческим инициативам. Это чаще всего двухдневные школы, которые менее затратны, чем большие летние и зимние школы, которые занимают от 5 до 10 дней.
Людмила Алексеева: Студенческие школы пошире, чем правозащитные?
Дмитрий Макаров: Тоже человек 30, потому что это оптимальная группа. Но они проходят более часто и охватывают большее количество людей. Мы планируем в том числе из выпускников студенческих школ формировать более продвинутые группы. Если людям интересны не только студенческие инициативы в рамках вуза или в рамках факультета, если им интересны в целом правозащитные проблемы, то мы зовем на школу прав человека уже более углубленную.
Людмила Алексеева: А есть интерес у молодежи к этим проблемам? Есть вас проблемы с набором людей в школу правозащитников?
Дмитрий Макаров: Мы сталкивались с тем, что сложно найти людей, которые готовы вытянуть более углубленный уровень изучения. То есть на студенческие школы людей набираем без проблем, а уже к более глубокому изучению люди не готовы.
Людмила Алексеева: Они не готовы к пониманию проблемы или им это неинтересно?
Дмитрий Макаров: И то, и другое. Чаще всего это люди, которые просто не сталкивались с какими-то теоретическими обоснованиями, даже если они сталкивались с конкретной работой по защите прав человека. Все равно есть некая проблема со сменой поколений в правозащитном движении, есть некий кризис с приходом молодежи. Мне кажется, что со временем этот кризис будет преодолен. Уже сейчас видно, что молодежь постепенно начинает приходить. Некоторое время назад было очевидно, что правозащитные организации стареют, нового притока молодежи не происходит. Отчасти эти школы задуманы как попытка решить эти проблемы. Отчасти вся деятельность молодежного правозащитного движения направлена на формирование нового поколения правозащитников. Отрадно, что мы наконец-то смогли эту систему школ совместно с Московской Хельсинской группой отстроить, пока еще не до конца, но начали работу над этим. Надеемся, что со временем это выльется в долгосрочную программу подготовки правозащитников на всем пространстве бывшего Советского Союза.
Людмила Алексеева: Тренеры у вас только из России или из других стран тоже?
Дмитрий Макаров: На студенческие школы мы стараемся приглашать людей, которые сами являлись участниками студенческих инициатив и могут рассказать о локальных проблемах, о локальных действиях. Если школа проходит в Украине, то там обязательно украинский тренер. Если много российских участников, приглашаем студенческих активистов России. В рамках большой школы пятидневной, либо десятидневной там пока в основном эксперты из России.
Людмила Алексеева: Почему? В других странах нет тренеров?
Дмитрий Макаров: Они есть достаточно сильные, просто пока еще не удалось настроить систему обмена и приглашения экспертов.
Людмила Алексеева: Слава тебе, господи, во всех этих странах понимают русский язык и можно вести обучение по-русски.
Дмитрий Макаров: Да, как раз тот фактор, который мы подчеркиваем, что наше преимущество, что мы работаем с русским языком, в русскоязычном пространстве.
Людмила Алексеева: Такой фактор как отсутствие свобод и подавление прав человека в Белоруссии, особенно свирепое даже по сравнению с Россией, как он сказывается на молодежи оттуда?
Дмитрий Макаров: Есть достаточно большое количество политизированных участников, которые не видят разницы между правозащитной и политической деятельностью. Именно поэтому это и сложно работать с такими группами и в то же время интересно.
Людмила Алексеева: Политизированность как раз для белорусов характерна?
Дмитрий Макаров: Да, для белорусов это как раз это очень характерно. Не хотелось бы, чтобы и россияне повторяли этот же сценарий, поскольку, на мой взгляд, он как раз привел к ослаблению гражданского общества. И это, в частности, признают многие белорусские правозащитники.
Людмила Алексеева: Чем объясняется, что именно в Белоруссии произошла политизация гражданского общества?
Дмитрий Макаров: Это в общем-то вполне логичный ответ на усиливающееся давление со стороны государства. Другой вопрос, что он не приводит к решению проблемы. Получается, что многие люди с активным подходом, критически настроенные по отношению к государству, они все равно не видят для себя возможности реализоваться, потому что они зачастую не видят разницы между правящим режимом и оппозицией, которые одинаково пытаются придти к власти и обещают, что будет хорошо, как только они это сделают. Но это не решает текущие проблемы, будь это связано с экологией или с защитой прав студентов или с защитой фундаментальных прав человека. Важно, чтобы были те гражданские организации, которые в независимости от того, кто у власти, говорят, что мы это не потерпим, будем бороться за то, чтобы это было по-другому, за то, чтобы права человека в конечном итоге соблюдались любой властью.
Людмила Алексеева: Насколько методически подготовлены эти школы? У вас есть учебники, сборники текстов необходимые, методика преподавания или это все приходится в процессе обучения как-то нарабатывать?
Дмитрий Макаров: Это безусловно строится на опыте проведения многочисленных семинаров по правам человека, команды Московской Хельсинской группы, тренерской команды молодежного правозащитного движения. Понятно, что у них есть многие наработки за многие годы, которые мы сейчас пытаемся свести воедино и формировать некую методическую базу школы. Это все опирается на предыдущий опыт, в том числе опыт польского Хельсинского фонда и шведского Хельсинского комитета, то есть тех организаций, которые так же занимаются правозащитных образованием. Просматриваем пособия пытаемся, приспособить для школы, возможно что-то дополнить добавить, классифицировать и так далее. То есть работа ведется как над содержательной частью программы, так и над подбором экспертов, так и над методической частью, то есть подбор некоей правозащитной библиотеки. Это работа на многие годы.
Людмила Алексеева: Украина сейчас наиболее свободная из стран на территории бывшего Советского Союза, у них своих кадры тренеров есть или надо еще готовить, не хватает?
Дмитрий Макаров: Есть. Но там, кстати, как это ни странно, многие тренеры гражданского правозащитного образования входят в коммерческое тренерство, допустим, в том числе в государственный сектор, потому что государство определенным образом открылось для общественных структур. Новые должности и определенный отток происходит.
Людмила Алексеева: Причем наиболее квалифицированные уходят туда.
Дмитрий Макаров: Да. Тренеров по правозащитному образованию в принципе нет, оно тоже формируется на основе выпускников школ польского Хельсинского фонда и так далее.
Людмила Алексеева: Поэтому нужны варяги из России?
Дмитрий Макаров: Молодежное правозащитное движение всегда позиционировало свою деятельность как международную, мы вообще границ не признаем. Пока языковые границы являются неким препятствием, но мы надеемся и это преодолеть со временем. Возможно такие школы будут проходить и на английском языке когда-нибудь. Границы для нас значения не имеют и поэтому мы не рассматриваем себя как россияне, приезжающие учить украинцев, наоборот готовы и опыт участников из этой страны перенимать и опыт тренеров.
Людмила Алексеева: У белорусов тоже есть чему поучиться.
Дмитрий Макаров: Тут важно с одной стороны закрепление знаний, закрепление методик, которые наработаны в наших странных, с другой стороны объединение правозащитного сообщества на международном уровне.
