Ирина Лагунина: В России пока с большим трудом развивается наукоемкий бизнес, хотя уже появились все звенья в цепи от момента, когда ученые совершают открытия до того момента, как из открытия рождается изобретение, которое и помогает людям. В первой передаче цикла "Роль менеджмента в науке" главный научный сотрудник Института физики твердого тела, член корреспондент Российской академии наук Игорь Кукушкин и директор по венчурному финансированию групп компаний «Тройка- диалог» Артем Юхин обсуждают, как правильно коммерциализировать научные достижения и где сегодня искать потенциальных научных менеджеров - среди бывших ученых или среди образованных бизнес-управленцев.
С Игорем Кукушкиным и Артемом Юхиным беседует Ольга Орлова.
Ольга Орлова: Артем, что такое менеджмент применительно к науке?
Артем Юхин: Для меня тоже это расплывчато, я тоже не очень понимаю, что это такое. Вот в связи с чем. Потому что сейчас много идет разговоров по поводу коммериционализации науки, выстраивания инфраструктуры, как сделать так, чтобы наука сама себя кормила, с другой стороны бизнес находил полезные прикладные зерна и инвестировал. Одни говорят: давайте научим ученых писать бизнес-планы. Другие говорят: вот вы,бизнес, приходите и объясняйте ученым, в какую сторону двигаться. Вот это не надо делать, не надо учить ученых писать бизнес-планы, тогда они перестанут заниматься наукой. Когда к нам в «Тройку» в венчурный фонд приходит ученые с хорошим бизнес-планом, мы понимаем, что это либо посредник, либо жулик, но не ученый. Точно так же надо понимать, что большим инвесторам, большим венчурным фондам инвестировать в отдельные проекты в рамках лаборатории, то, что называется посевной фазой, и то, что вы сказали, заниматься менеджером науки - это тоже совершенно нереально. То есть финансовые компании, венчурные фонды инвестируют в компании, в которых уже есть какое-то гармоничное сочетание и научных лидеров, и специалистов по маркетингу, и людей, которые понимают, зачем нужно, как это применять, как это продавать.
Ольга Орлова: Давайте все-таки поясним, в чем задача менеджера, что он должен сделать? Вы сказали такую загадочную фразу, что если приходит ученый с хорошим бизнес-планом, то значит это либо жулик, либо посредник, но это не ученый. Почему вы отказываете ученым в такой способности? Вроде люди занимаются сложными вещами, неужели они не способны написать бизнес-план?
Артем Юхин: Я просто не хотел отвечать очень просто на очень простой вопрос, что такое менеджмент в науке, потому что ответ непростой. Дело в том, что то, как это функционирует во многих странах, по крайней мере, за последние 50-60 лет как это сложилось и как сложился венчурный бизнес, который инвестирует, в частности, в проекты довольно наукоемкие, помимо венчурных фондом и фундаментальных научных лабораторий существует еще много разных животных, разных родов и мастей, которые выстраивают всю инфраструктуру. И есть последовательная цепочка, как это происходит. И в каждом звене, на каждой стадии есть свой менеджмент. Обычно все это происходит в больших научных центрах, при этих научных центрах существуют инкубаторы, бизнес-инкубаторы, которые работают с ранними проектами. Разумеется, это все не может быть на голом месте, потому что мы говорим про физику, про нанотехнологии, про биотехнологии, то ни один стартап, ни одна начинающая компания не может себе позволить купить дорогостоящее оборудование. Значит возникает необходимость создания центров коллективного пользования. Понятно, что совершенно бессмысленно вешать на бюджет маленькой компании установку для литографии, питаксику, дорогостоящее оборудование. Значит мы получаем, что в этой цепочке есть центр коллективного пользования, в котором закуплено дорогое оборудование, которое сдается в ренту маленьким компаниям. Дальше есть управляющая компания, обычно это бизнес-инкубатор, который управляет всем этим процессом и который инвестирует в проектные группы, которые инвестирует небольшие средства, то, что для венчурного фонда совершенно нерентабельно инвестировать – сто тысяч долларов, триста тысяч долларов часто бывает и инвестирует совсем на ранней стадии. Кроме того бывают ангел-инвесторы, так называемые ангелы, то есть это частные инвесторы, которые вкладывают свои деньги на ранней стадии. И это один менеджмент. Перед ранней стадией стоят определенные задачи, сначала найти ранние инвестиции. Иногда шутят, что на этой стадии инвесторы 3Ф, то есть друзья, семья и дураки. Кроме того бывают еще бизнес-ангелы, бывает государство. На этой стадии говорить о каком-то бизнес-плане, говорить о классических методах оценки денежных потоков, прогнозировать каким-то образом финансовые результаты этой компании очень сложно. То есть никакие классические методы финансового инжиниринга и оценки на этой стадии не работают.
Ольга Орлова: Существует государство, государственное финансирование науки, есть администраторы, есть министерство науки, есть администрация в академии наук, в институтах.
Артем Юхин: Вы сейчас говорите про какое государство?
Ольга Орлова: Я говорю про Россию.
Артем Юхин: Вы употребили англицизм - менеджмент. Я сейчас хочу рассказать то, как обычно должно функционировать, потом можно обсудить то, как у нас сейчас происходит. Потому что то, что я описываю, безусловно, в большей части пока не существует. Я пытаюсь рассказать, что задача непростая. И сейчас есть много компонентов в России, созданные инкубаторы, бизнес-инкубаторы часто сверху, то есть мэр скомандовал, создали инкубаторы. Есть особые экономические зоны, есть технопарки. Вы упомянули, были федеральные целевые программы, потом появились частные государственные региональные фонды. Потом появилась российская венчурная компания. Сейчас появились госкорпорации и создано много институтов развития, государство здесь прикладывает достаточно много усилий для того, чтобы весь этот процесс запустить. Одновременно начинают зарождаться и появляться игроки рынка. Ангел-инвесторы, какие-то ассоциации появляются, венчурные фонды появляются. Сейчас не очень понятно распределение ролей. И все очень переживают: как же так, у госкорпорации есть много денег, и у РВК есть много денег, и у венчурного фонда есть много денег, что, они будут друг с другом конкурировать? Если распределение ролей правильно не будет расписано, такая ситуация может случиться, то есть получится, что вся футбольная команда, все игроки бегают одновременно общей веселой гурьбой за мячиком. Такая ситуация может сложиться, если все эти игроки, которые по своему смыслу совершенно разные, не будут расставлены на поле и каждый играть свою роль. Если будет играть роль то, получится то, что все время говорим про инфраструктуру.
Ольга Орлова: Хорошо, вы описали, насколько сложно устроен процесс коммерционализации науки и где на каждой стадии нужен особый менеджмент, для каждой стадии развития. Но люди, которые ведут эти проекты, кто это такие? Вы неоднократно говорили о том, что не нужно ученых писать бизнес-планы. На ваш взгляд, потенциальный менеджер, который работает с научными проектами и с учеными, кто это такой в таком случае?
Артем Юхин: Конечно, я немножко утрировал. Первое: если ученый действительно занимается своей тематикой, не может быть такой ситуации, что он не знает, кто его конкурент, какие конкурирующие технологии, если не совсем фундаментальный ученый. Если какие-то прикладные технологии, то он не может не понимать, где это может использоваться, где это уже используются или проблемы, существующие на рынке, потребности в конечном счете может удовлетворить. По моему убеждению, ученый, который занимается этой тематикой, не может об этом не думать. Это же собственно маркетинг. Когда к нам приходят ученые, разработчики и люди не могут просто потрудиться залезть в Интернет, сказать, какие существующие есть технологии, как это исторически развивалось, в чем собственно преимущества того, что они делают, в чем недостатки, в чем риски, конечно, это тогда несерьезные разработчики, несерьезные группы. Я чуть-чуть утрировал, конечно, ученые, разработчики понимают и должны понимать, по крайней мере, где это можно применить и желание должно быть, где это можно внедрить. Слово это немножко себя скомпрометировало – внедрение, но другого пока не придумано.
Ольга Орлова: Кто эти люди потенциально, я имею в виду те, кто уже приходит со стороны бизнеса?
Артем Юхин: Это люди, которые на стыке. По моему убеждению, конечно, маркетолог или продавец, который продает стиральные порошки или зубные щетки, он может быть очень профессиональным продавцом или маркетологом, но конечно, никакого отношения к менеджменту и маркетингу инновационных проектов, научных проектов не имеет. Это типичная ошибка очень многих технологических компаний, я сам прошел через эти ошибки, когда компания на той или иной ранней стадии, когда инвесторы требуют - покажите продажи, нанимают из большой компании или с большим опытом профессионала-продавца, который привык продавать готовый продукт, рынок понятен, прямые конкуренты, непрямые конкуренты. Конечно, это не те люди. В наших реалиях это те люди, которые имеют техническое образование, которые имеют техническую экспертизу, понимают физику или понимают программирование, которые, возможно, закончили физтех, МИФИ, мехмат другие, хорошие заведения.
Ольга Орлова: Игорь, скажите, пожалуйста, ваше мнение, очевидно, что барьер вхождения в науку намного выше, чем, скажем, барьер вхождения в рынок СМИ, в торговле в разных областях? Вам не кажется, что человек, который работает с какими-то наукоемким проектами или вообще просто с учеными, с которыми вступает в контакт, он должен быть свой человек, из своей среды, иначе он обречен на неудачу?
Игорь Кукушкин: Я хотел сказать следующее, что ученый как все люди все разные. Люди ходят в лес за грибами и все с разными целями. Кто-то ходит, чтобы просто поискать красивые грибы, а кто-то ходит для того, чтобы набрать грибы на пропитание. А некоторые просто ходят отдохнуть, полежать на полянке, на солнышке погреться, грибы их не интересуют. Здесь можно разделить, назвать первых людей, которые относятся к фундаментальной науке, потому что они в основном ходят и ищут, где грибница появляется. А вторые ходят и занимаются заготовкой, потому что это очень важно.
Ольга Орлова: Это ориентированное исследование вы имеете в виду?
Игорь Кукушкин: Да. И менеджмент должен быть совершенно разный. Один менеджмент должен заниматься с первым типом ученых, они крайне важны и очень сильно отличаются от ученых второго типа, потому что это их любовь, это их жизнь, и они очень нежны и чувствительны. Потому что бывают грибницы какие-то несъедобные. Почему-то кто-то сказал, что это сейчас съесть невозможно, а наоборот через два года это окажется самый вкусный гриб. Конечно, менеджер должен быть и среди таких ученых. Этот менеджер несомненно хорошо понимать науку, он совсем далеко от продавца, он должен быть из научной среды. И наоборот менеджер второго типа, который должен был бы заниматься учеными-прикладниками, ориентированных на заготовку грибов и дров, он конечно, должен очень жестко формулировать план действий, понимать, что необходимо, какие машины требуются для подвоза, в каком количестве, расписание движения. И это совершенно разные задачи. Но что я хочу еще подчеркнуть, что мир так быстро меняется, что изменения в науке, вроде бы мы только нашли жилу, давайте возьмем мобильную связь, все представляете, как за 10-15 лет этот бизнес взорвался.
Ольга Орлова: Да он, можно сказать, изменил психологию людей и изменил взаимоотношения.
Игорь Кукушкин: Но мы видим так же, что он выходит на насыщение. А вообще самые прогрессивные бизнесы основаны на научных изысканиях, можно взять компьютеры, программирование, рынок мобильной связи. Все это будет быстрее и быстрее. Становится ясно, что нужно какой-то новый продукт научного качества.
