Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракахруст.

Андрей Шарый: Сейчас рядом со мной в студии программы "Время Свободы" мой коллега, обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракахруст.

Юрий, белорусские власти настойчиво подчеркивают, что речь идет о хулиганской выходке. Людей, конечно, очень жалко, милиция работает, ищет злодеев. Нельзя ли предположить, что речь идет о какой-то политически спланированной акции? И если можно, то от кого она может исходить?

Юрий Дракахруст: Мне представляется все-таки это очень маловероятным. Ни одна из политических организаций Белоруссии, оппозиционных организаций никогда не практиковала ничего подобного, никогда не призывала ни к чему подобному. Кроме того, в общем-то, не понятно, даже рассуждая так совершенно цинично, а что она, собственно, могла выиграть. Конечно, будет куча всякого рода версий, что это организовала оппозиция, что это организовала власть, но я думаю, что все это конспирология, потому что для этого ни у кого нет ни мотива, ни даже какого-то абстрактного выигрыша, который можно было бы в этом усмотреть. Такого рода происшествие было в Витебске лет 10 назад, в Могилеве, если я не ошибаюсь был убит один из видных чиновников области тоже взрывным устройством, подложенным в подъезде. Речи о том, что это была какая-то террористическая акция в тех случаях... эта версия подтверждения не нашла.

Андрей Шарый: Вернемся давайте тогда еще раз к празднику независимости Белоруссии. Своеобразная идеологическая концепция у нынешнего белорусского режима. Понятно, что, собственно, отмечается?

Юрий Дракахруст: В начале июля, 3 июля, отмечается день освобождения Минска от нацистов. В этом смысле многие говорят, что вся Беларусь-то была позже освобождена. Почему-то, по какой-то причине Александр Лукашенко решил, что вот это нужно отмечать именно в такой день. В 1996 году по этому поводу был проведен референдум. Ну и вот, по результатам референдума день независимости был перенесен с 27 июля на 3 июля. А 27 июля 1990 года верховный совет еще Белорусской Советской Социалистической Республики под руководством члена ЦК Николая Дементея принял декларацию о независимости, ну, так, как ее тогда принимали все республики. Тогда она еще не имела конституционной силы, потому что все это придание конституционной силы, как мы помним, ну, кроме балтийских стран, где все по-своему было, началось после разгрома августовского путча в Москве.

Андрей Шарый: Тем не менее праздник называется день независимости.

Юрий Дракахруст: День республики. Сейчас про независимость... не очень это акцентируется. Это действительно довольно хитрая такая и по-своему даже изящная конструкция идеологическая, с помощью которой Лукашенко легитимизирует белорусскую независимость. На первый взгляд, это действительно так довольно странно, что в основе независимости лежат вещи, не отделяющие, а объединяющие нацию с другой, с большой соседней нацией. Но тут есть такой, я бы сказал, фокус. Он заключается в том, что да, у нас это было общее, но вот мы этому наследию верны до сих пор, а другие, в том числе и русские, его продали. Как сказал однажды Лукашенко, белорусы - это русские со знаком качества. Получается, что вроде наследие общее, а мы ему верны, а вы вот, так сказать, нет. И в этом смысле действительно такая парадоксальная ситуация складывается, что атрибутов советскости в Минске, в Белоруссии больше не только чем, скажем, в Киеве, но и больше, чем в Москве, больше, чем в Ашхабаде, больше, чем в любой другой бывшей советской республике, потому что это есть опора этой нашей верности.

Андрей Шарый: В этой верности все-таки должны быть какие-то довольно заметные логические лакуны, потому что независимость предполагает борьбу за независимость, многовековую борьбу за независимость, формирование белорусского народа. Есть у этого историография официальная своя?

Юрий Дракахруст: Тут, конечно, есть дырки, потому что мы понимаем, что это довольно слабое такое основание. Вот я помню, несколько лет назад была программная статья одного из идеологов президентских, где он развивал такую мысль, что Советский Союз был школой подготовки стран, республик, которые его составляли, к независимости. Мне как-то всегда казалось, что целью Советского Союза было поддержание своей целостности, а не своего распада. Да, тут действительно конструкция такая достаточно неустойчивая, она нетрадиционная, но пока, как говорят англичане, it works , она работает.