Ирина Лагунина: В ночь со вторника на среду в ингушское село Мужичи вошла вооруженная группа боевиков. Мы уже сообщали о том, что в результате этой акции погибли три человека. Нападавших сейчас пытаются найти, но, как утверждают эксперты, их поведение и сама акция вторжения были нехарактерны для участников подпольных вооруженных формирований в Ингушетии. Об очередной диверсионной акции боевиков рассказывает Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Сотрудники Назрановского офиса правозащитного общества «Мемориал» опросили жителей селения Мужичи о том, как было организовано нападение на село. Рассказывает руководитель ингушского отделения «Мемориала» Тимур Акиев.
Тимур Акиев: 8 июля где-то примерно около 10 часов вечера в селение Мужичи вошел небольшой отряд, не более 15 вооруженных людей, одетых в камуфляжную форму, большинство было в масках. В ходе этого рейда было убито три местных жителя и один человек, тоже местный житель, был ранен. Нам удалось узнать некоторые подробности от местных жителей, которые нам сообщили, что где-то около 21 часа участок дороги между селениями Алхун и Мужичи был взят под контроль вот этой группой вооруженных людей и на протяжении получаса на этом участке они остановили несколько машин, три из которых были изъяты. На одной из этих машин два или три вооруженных человека неизвестных заехали в Мужичи где-то полдесятого, они ездили открыто по селу и интересовались местонахождением двух местных жителей Далиева Руслана и Ташхоева Хасана. Около десяти часов вечера в село заехала группа боевиков, всего 10 или 15, они сразу же подъехали к магазину, который находится на центральной улице села. Магазин принадлежит местному жителю Далиеву Исе. Они ворвались в магазин, перед этим возле магазина находилась группа подростов, их уложили на землю. Затем эти боевики, как они представлялись, что они боевики, они вошли в магазин, там находилось два подростка и еще один местный житель, учитель сельской школы. Их тоже уложили на пол, затем вывели из магазина через черный вход во двор Далиева Исы, озяина магазина и там расстреляли Ташхоева Хасана, кто-то из этих нападавших опознал учителя. Как свидетельствуют подростки, на глазах которых расстреляли этого человека, ему сказали, что его расстреливают за то, что он является доносчиком. Затем эта группа людей ворвалась в дом Далиева Исы, они искали его сына Далиева Руслана, бывшего сотрудника милиции, которого в этот момент в доме не оказалось. Они заперли всех домочадцев, которые находились в этот момент в доме, в одной из комнат. Потом вышли на улицу и в это время к дому подъехал сам Далиев Руслан, которого они искали. Боевики вытащили его из машины, отвели в сторону от дома где-то метров 15 и там расстреляли, обвинив его тоже в том, что он доносчик.
Андрей Бабицкий: Каков был состав вооруженной группы? Какие цели она преследовала? Почему действовала с такой жестокостью?
Тимур Акиев: Вообще местные жители говорят, что боевик в основном были молодого возраста, не старше 25 лет, были очень наглые, развязанные, одетые в камуфляжную форму новую. Выкрикивали постоянно какие-то лозунги, что надо бороться с властью, что мы должны убить президента Ингушетии Зязикова, призывали молодежь вести джихад, стреляли в воздух. Эта же группа людей молодых, вооруженных так же убили местного жителя - это пожилой мужчина, ему более 70 лет. Он находился на улице и когда видел людей, стреляющих в воздух, стал делать замечания. В его сторону стали делать выстрелы из автомата и три пули попали в этого человека, и от полученных ранений он скончался. Всего в селе боевики находились не более 20 минут, как свидетельствуют местные жители. После чего на этих отобранных машинах они уехали в сторону села Алхун, то есть в южном направлении. Сами сотрудники милиции прибыли в село только под утро, выставили посты на въездах и выездах, хотя, впрочем, въезд и выезд в село были свободными и никаких препятствий ни у местных жителей, ни у других людей не возникали при въезде в село.
Андрей Бабицкий: Следует отметить, что убийства совершенные участниками нападения, местные жители сочли немотивированными и жестокими.
Тимур Акиев: Сами местные жители считают, что убитые люди были ни в чем неповинны, что это были мирные люди, не имеющие отношения ни к власти, ни к каким-то другим силовым структурам, если не считать убитого Далиева, который в прошлом был сотрудником милиции, но он уже два года уволился из органов.
Андрей Бабицкий: Об этом же свидетельствует местный журналист Ильяс Богатырев.
Ильяс Богатырев: Население, конечно, возмущено, этот случай со стариком, который вышел и начал возмущаться.
Андрей Бабицкий: На сепаратистских сайтах эту операцию уже назвали самой масштабной за весенне-летний период этого года. Утверждается, что численность группы составляла более ста человек, и она удерживала все село под контролем. Однако ни правозащитники, ни журналисты эту информацию не подтверждают.
Ильяс Богатырев: Сколько я говорил с местными жителями, это не подтверждается, по крайней мере, у меня таких данных нет. Первоначально говорили от 20 до 30 человек, но в ходе опроса населения, в ходе предварительного следствия уже говорят о нападавших о 10-12 человек.
Андрей Бабицкий: Тимур Акиев утверждает, что подобные акции именно в Ингушетии проводятся крайне редко, рейды по селам довольно типичны для соседней Чечни. Однако ингушское подполье использует иную тактику – организует точечные нападения на сотрудников правоохранительных органов и военных. Говорит руководитель Назрановского офиса правозащитного общества «Мемориал» Тимур Акиев.
Тимур Акиев: В Ингушетии нетипично, когда вооруженные отряды входят в населенные пункты, проводят там какие-то действия. В принципе за то время, что мы работаем в Ингушетии, таких случаев было от силы один-два, может быть три, которые нам известны. Это нетипично, чтобы вот так они могли, как в случае Ибрагимом Чапановым, могли убить пожилого человека только за то, что он им сделал замечание. Вообще вели они странно. Есть свидетельства людей, которые говорят, что у некоторых боевиков были на голове парики. Два-три местных жителя сказали, что они видели, как один из нападавших снял с головы парик и потом одел его, видимо, было жарко. То, что эти люди, которые вошли в село, хорошо ориентировались в населенном пункте, знали, куда они едут, кого они ищут, где живут люди, которых они искали. Причем те, кто видели, как убивали учителя, говорили, что его опознали в лицо кто-то из группы боевиков, знали этого человека.
Андрей Бабицкий: Вполне возможно, что данная вооруженная группа зашла на территорию Ингушетии из соседней Чечни. Вот что рассказывает Ильяс Богатырев.
Ильяс Богатырев: По утверждению местных жителей, эта группа, они разговаривали на чеченском, русском.
Андрей Бабицкий: По мнению Ильяса Богатырева, активность вооруженного подполья держится уже длительное время на одном уровне и можно говорить о том, что нынешним летом все происходит по обычному сценарию.
Ильяс Богатырев: Последние события, они обычное явление для летних месяцев каждого года. И прошлый год, если взять июнь, июль, август, всегда отмечается активность боевиков. Почему сотрудники правоохранительных органов не могут противопоставить, потому что они совершают неожиданные нападения, в неожиданных местах. Боевики едут обычно на затемненных машинах. И когда они обстреливают сотрудников, сотрудник не может знать, кто находится в машине. У боевиков преимущество в том что, он может раньше открыть огонь, раньше выйти из машины. Поэтому такие нападения и происходят.
Андрей Бабицкий: Правозащитник Руслан Бадалов напротив считает, что год от года ситуация становится только хуже и выхода из сложившегося положения не видно.
Руслан Бадалов: Ситуация, которая в последние годы постоянно обсуждается, к сожалению, на спад не идет. Нападения против сотрудников правоохранительных органов, представителей власти, гражданских лиц, убийства, внесудебные убийства гражданских лиц, которых сразу же объявляют бандитами, участниками банд подполья, когда среди убитых были и женщины, и дети. То есть такая трагическая, неприятная картина. Хочу сказать, что все, что происходит - это все порождение чеченской войны – это однозначно. Сама война в Чечне не завершена, она расползлась и, к сожалению, ближайший регион – это Ингушетия. И здесь такие тенденции, продолжающиеся чуть ли не каждый день теракты, нападения. Это очень беспокоит. Мы считаем, что власти, я имею в виду власти российские, федерального значения искусственно создали продолжение этой ситуации. Сознательно или не сознательно – это другой вопрос. Но, по крайней мере, неумело, непрофессионально. Естественно, составляющие политические, и экономические, и религиозные – все это вместе.
Андрей Бабицкий: В число главных причин обострения ситуации в Ингушетии Руслан Бадалов называет безнаказанность сотрудников федеральных подразделений, которые действуют в Ингушетии вопреки всяким нормам права.
Руслан Багдалов: Региональная власть связана по рукам и по ногам, не могут решить проблему. Уже сколько лет, с 2002 года тянется такая ситуация. Но особенно в последние два года, когда специальное комплексно-профилактическое мероприятие, объявленное министром МВД, не дает результата, наоборот усугубило. Очень много случаев, десятки, когда убиты в результате внесудебных расправ ни в чем неповинные люди. Стопроцентно их гибель связана с теми, кто должен нас защищать, никто из них не наказан, ни по одному не возбуждено уголовного дела. За эти годы в отношении представителей командированных силовых структур, те, которые совершили преступления против мирных людей, ни один человек не пойман, не осужден, не наказан. Безответственность как раз и порождает месть родственников, близких людей.
Андрей Бабицкий: Тимур Акиев считает, что нападение на селение Мужичи могло быть ответной акцией. В воскресенье в городе Карабулак сотрудники ингушской милиции ликвидировали, как они утверждают, одного из известных и авторитетных лидеров вооруженного подполья Хас-Магомеда Богатырева.
