Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие председатель правления общества "Мемориал" Арсений Рогинский.
Марк Крутов: Сегодня в Пермском крае на территории уникального мемориального музея "Пермь-36", это бывший лагерь сталинского ГУЛАГа, открывается форум "Пилорама". Мероприятие это проходит уже четвертый год подряд, но на этот раз обещает собрать рекордно большое количество участников не только из России, но из стран бывшего Советского Союза. На этот раз форум посвящен двум событиям - 60-летию Всеобщей декларации прав человека и 40-летию установлению правозащитной деятельности в России, то есть реакция советских общественных деятелей на события Пражской весны 1968 года. Несмотря на удаленное от крупных городов место проведения, этот фестиваль ежегодно собирает тысячи участников молодого и среднего возраста. О том, что такое "Пилорама" я попросил рассказать одного из организаторов форума, российского историка и правозащитника, председателя правления общества "Мемориал" Арсения Рогинского.
Арсений Рогинский: Это в третий раз уже проводящийся фестиваль гражданской бардовской песни. Это одна из важнейших составляющих форума "Пилорама". На нее не случайно едут не просто разные люди, которые хорошо поют под гитару песни собственного сочинения, а такие, которые действительно ассоциируются у нас с гражданской песней, это и Юлий Ким, и Максим Кривошеев, и Псой Короленко, и Гриша Данской, Ольга Чикина, Нателла Болтянская и так далее. Но это только одна часть. Там будут и театральные представления. Там же будут и кинофильмы "Сталкера", "Сталкер" тоже принимает участие. Там же будут разные перформансы. Но одновременно там же все это перемежается дискуссиями на гражданские темы, потому что это все-таки мы посвящаем двум важнейшим датам, во-первых, 60-летию Декларации прав человека, а во-вторых, 40-летию становления правозащитного движения в России. Будет дискуссия о путях и судьбах нынешнего правозащитного движения, в которых будут принимать участие правозащитники Алексей Симонов, Сергей Ковалев, Владимир Петрович Лукин (с отчеством называю, потому что он человек, в отличие от остальных, при должности). Плюс приезжают люди... будет серия таких интервью-воспоминаний-дискуссий вокруг этого - "Мой 1968-й". Приезжают замечательные люди из Литвы, с Украины, бывшие политзаключенные этого лагеря, а потом заметные люди в своих странах, ну, такие как Балис Гаяускас, что называется, рекордсмен по политическим статьям. Там будет интересно, но и трудно, потому что совпадет ли настроение молодых людей, слушателей, студентов, нестудентов с настроением тех, кто будет петь, кто будет обсуждать, кто будет дискутировать, кто будет показывать какие-то кусочки каких-то спектаклей, совпадут ли эти два фактора - слушатели и выступающие, будет ли слушателям это интересно, начнут ли они действительно это обсуждать…
Марк Крутов: Как вы думаете, почему в современной России такое мероприятие (это же не какой-то поп-концерт или фестиваль рок-музыки) может собрать такую внушительную аудиторию и молодых тоже людей? И место неблизкое, не так легко туда добраться, это Пермь, а от Перми еще почти 100 с лишним километров.
Арсений Рогинский: Да потому что, мне кажется, люди истосковались по чему-то серьезному, люди пережрались попсой, надоело, что их считают овсом и пылью, с ними никто ни о чем не советуется. А у людей-то этих молодых на самом деле тоже есть собственное достоинство, и, несмотря на все это промывание мозгов постоянное первыми каналами телевидения, на самом деле они-то другие. Мне кажется, что наступило какое-то безумное пресыщение вот этой пустотой и оболваниванием, и наоборот, возникает тяга к каким-то смыслам.
Марк Крутов: Расскажите, пожалуйста, об истории этого места, которое сейчас называется музей "Пермь-36".
Арсений Рогинский: Это был лагерь сначала сталинского времени, потом послесталинского. А в начале 1970-х годов политические лагеря, которые были расположены до того исключительно на территории Мордовии, потому что казалось, что они слишком близко находятся к центру, потому что к этому времени политзаключенные стали фактором и внутренней, и внешней политики, возникло правозащитное движение, информация о ситуации в лагерях стала проникать повсюду и стала будоражить умы… И тогда было принято решение часть из этих людей, которые сидели в Мордовии, перевести куда-то далеко, доехать куда значительно труднее, где люди, которые приезжают, были бы гораздо больше на виду, где можно было устроить гораздо более строгий режим. Так возникли три лагеря на территории Пермской области - "Пермь-35", "Пермь-36", "Пермь-37". Эти лагеря были закрыты в конце 1980-х годов, а до того, например, в лагере "Пермь-36", на месте которого сейчас музей, сидели Владимир Буковский, Сергей Ковалев, тот же самый Балис Гаяускас, о котором я говорил, замечательный украинский поэт Василь Стус. И вот когда лагерь закрыли, при Горбачеве лагерь закрылся, то через несколько лет по инициативе местных ребят... тогда они были "мемориальцами" в основном местными, им отдали эту территорию под то, чтобы они... ради бога, хотите делать музей - делайте, такая была эпоха. И они стали делать, восстанавливать барак за бараком, кусочек забора за кусочком забора. Как ни странно, в общем, к этой инициативе их такой странной, потому что это единственный лагерь-музей на все постсоветской территории (единственный!), сначала сквозь пальцы, а потом даже с некоторой симпатией, поддержкой стала относиться местное руководство. Поэтому сегодня это и общество, которое это делает, и власть, которая этому не только не противится, но более или менее помогает. Многое восстановлено. Туда, между прочим, уже сейчас тысячи людей (тысячи! - несмотря на такое плохое место, в смысле, оно очень неудобное для того, чтобы добираться) приезжают в течение года, экскурсии, с ними уроки проводят специальные по истории политического террора. Вот они ходят и смотрят, и думают. Молодые люди приезжают летом, устраивают волонтерские лагеря, помогают убирать территорию. В общем, это такая очень важная, как нам кажется, инициатива. И среди нас вот сейчас будут несколько, человек пять, заключенных бывших этого лагеря.