Марина Тимашева: Этой весной ушел из жизни замечательный актер, народный артист России Андрей Толубеев. Мало кто знает, что последней его работой стала запись аудиокниги по пьесе петербургского драматурга Андрея Зинчука «Игра в Doom ». Рассказывает Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Так получилось, что в последнее время Андрей Зинчук много работал с Андреем Толубеевым.
Андрей Зинчук: Он начал писать пьесы, я помогал ему в чем-то. Он написал пьесу «Александрия». У нее тяжелая была судьба, мы эту пьесу забрали в свой проект «Современная петербургская драматургия», поставили там, Андрей увидел недостатки этой пьесы, и следующую пьесу написал значительно лучше. Он себя плохо чувствовал, говорил, что, может быть, скоро не сможет выходить на сцену. Тогда Света Брылева - директор студии - предложила, что будет его привозить на запись, он будет читать книжки. Он дал мне целый список военной литературы, которую бы он хотел прочитать. Мы хотели просто ему помочь.
Татьяна Вольтская: Этим планам не суждено было сбыться. Записана была только «Игра в Doom ». В 1996 году была написана пьеса, я очень увлекался компьютерными технологиями, и пьеса сразу попала к Андрею Толубееву. Он прочитал, сказал, что ему очень понравилась роль Володарского и, тогда был худруком Кирилл Юрьевич Лавров, подсказал подойти к нему. Но все кончилось ничем. Когда Андрей узнал, что кончилось все ничем, он сказал мне: «Если ты где-нибудь можешь поставить ее в театре, я приду и сыграю Володарского». Я писал пьесу про людей, которые заигрались со злом. В этой пьесе виртуальное зло, то, что внутри людей, то о чем они мечтают, оно превращается в зло физическое. Андрей Толубеев сыграл все-таки врача Володарского. Володарский это такой инфернальный врач, мы только можем догадываться о том, чей он слуга. Он, конечно, в услужении у сил зла, он соблазняет тех людей, которые попадают ему в руки.
Татьяна Вольтская: Вот фрагмент книги, дающий представление о ее завязке. Читает Андрей Толубеев.
Андрей Толубеев: «Афанасий Павлович спросил конспиративным голосом:
- Вы слышали?
Ответом на эту фразу мог быть только закономерный вопрос: «Что?». Но Афанасий Павлович не удостоился даже этого естественного вопроса. Тогда он еще раз собрался с духом, для чего вздохнул и поднял глаза с домиками бровей вверх:
- В нашем районе снова исчезают подростки.
- Что? - очнулась на своем конце скамейки Марина.
- Что по этому поводу думает молодежь?
- Слышала, - отвечала Марина, не повернув головы
Татьяна Вольтская: Это был фрагмент «Игры в Doom » в исполнении Андрея Толубеева.
Андрей Зинчук: В двух словах - сюжет этой истории. Есть такой человек - Афанасий Павлович. Ему грозит призыв в армию, на сборы. В этом городе исчезают подростки. Просто - раз, исчезают, и их нет. И военком говорит: «Если найдешь, куда они исчезают, я тебя освобожу от сборов». И вот он начинает свое расследование и выясняется, что этих подростков увлекает некоей компьютерной игрой врач Володарский. Он ходит по неблагополучным домам, вроде ничего не просит взамен, он просто распространяет эту игру. Как бы ничего особенного не происходит - просто люди сидят и играют. Но вот во что они играют - это уже второй вопрос.
Татьяна Вольтская: Из книги «Игра в Doom ».
Андрей Толубеев: «Замечали ли вы когда-нибудь, что живущие в первых этажах многоэтажных, даже не слишком многоэтажных, домов, чем-то неуловимо отличаются от своих соседей, живущих выше? Первые обычно проще в общении, приветливее, дружелюбнее, демократичнее, что ли. Если силой воображения мы перенесемся в один из таких невысоких и ничем не примечательных домов нашей улочки, и именно в первый его этаж, то как раз и очутимся в обычной, скоромно обставленной однокомнатной квартире. Тут живут относительно молодая женщина Василиса Тихоновна со своим сравнительно взрослым сыном Димкой. Место есть только на кухне, где сейчас собрались двое: сама Василиса Тихоновна и некто Володарский, в белом медицинском халате и торчащих из-под него неопределенного цвета брюках и, почему-то, ярко желтых ботинках. Димка их разговору помешать не мог - из комнаты, где он сидел, раздавались странные звуки и столь же странная завораживающая музыка, перебиваемая выстрелами, криками, стонами, как это бывает при репортажах с театра военных действий.
Андрей Зинчук: Я писал пьесу тогда, когда количество убийств на экране было еще незначительным. Атмосфера была немножко другая, хотя уже было понятно, к чему это все склоняется. И это еще так не растлевало людей, как растлевает сейчас. Я об этом написал, про то, как люди играют со злом. На самом деле, написать сценарий, где кого-то убили, наверное, теперь это сюжетообразующая структура, потому что, если труп есть, то дальше пишется очень легко, ничего не надо фантазировать, придумывать, вставать на уши, придумывать какие-то образы. На самом деле люди, которые этим занимаются, по большому счету, себя губят, несмотря на то, что они получают деньги. Я был в этом мире, я его видел. Он завлекателен, он притягателен, он обжит достаточно, но он очень страшен. Поэтому то, что сейчас происходит на каналах массовой информации, это откровенная чертовщина. Я думаю, что Ад - вот это и есть наше телевидение, литература, в частности, радио, иногда, мне кажется, что так это все и происходит. Если я писал о нормальном мире, из которого люди бегают в ненормальный мир, и только в конце из этого ненормального мира появляется инфернальный человек и заявляет о своих правах, то теперь этот мир пришел к нам. Мы живем в этом вот ненормальном, инфернальном мире.
Татьяна Вольтская: Я вообще давно заметила, что, работа над подобными сюжетами идет не просто и не безнаказанно для автора. И над тем, что Андрей Толубеев, так уж получилось, уходя, оставил такое завещание или предостережение, наверное, стоит задуматься.
