Ссылки для упрощенного доступа

Снижать ли в России налог на добавленную стоимость


Ирина Лагунина: «Снизив налог на добавленную стоимость, мы перейдем от перегрева к перенакалу нашей экономики», - заявил в четверг министр финансов России Алексей Кудрин. На прошлой неделе Министерство экономического развития представило расчеты для снижения ставки НДС с 18% до 12%.


За спорами, снижать ли ставку НДС, стоит куда более значимый выбор, полагают эксперты: налоги должны поощрять в России траты населения или инвестиции бизнеса? Подробнее об этом – в материале Сергея Сенинского...



Сергей Сенинский: . .. Два министерства – экономического развития и министерство финансов, по-разному представляют себе изменения ставок НДС в России. В Министерстве экономического развития считают вполне допустимым отмену двух ныне действующих ставок НДС – 18% и 10% - и замену их одной, 12%-ой уже с 2010 года.


В Министерстве финансов полагают, что от любого снижения этого налога больше всех выиграют торговля и сфера услуг, но не перерабатывающие отрасли. «Для той ситуации, которая сложилась в экономике, снижение НДС – это дальнейшее усиление её перегрева», - считает министр финансов Алексей Кудрин.


В целом «бремя» НДС на экономику любой страны возрастает по мере расширения доли в ней производств с наиболее высокой добавленной стоимостью. А она пока в России - относительно стран Западной Европы, где, собственно, и возник НДС полвека назад, - невелика...


И все же, обратились мы к экспертам в Москве, если в России унифицировать ставку налога на добавленную стоимость на уровне 12%, о каких наиболее заметных последствиях уже в первое время можно говорить? Главный экономист «Альфа-Банка» Наталия Орлова:



Наталия Орлова: Учитывая, что НДС – это косвенный налог, то самый главный эффект его снижения может заключаться в том, что мы увидим дополнительный рост потребления. То есть, иными словами, домохозяйства будут располагать большими средствами, чтобы продолжать свое потребление. С точки зрения компании такая ситуация означает, что компания удивит продолжающийся рост спроса на их продукцию, что, безусловно, позволит им дополнительно расширить объемы производства.



Сергей Сенинский: Главный экономист инвестиционной компании «Тройка-Диалог» Евгений Гавриленков:



Евгений Гавриленков: Я думаю, что так четко отделить это решение о снижении НДС до 12 с 18% практически невозможно, потому что параллельно с этим наверняка будут приняты какие-то другие решения в других областях экономической политики, которые тоже окажут то или иное влияние на поведение бизнеса. Потому что основной пафос предложения Минэкономразвития – это то, что снижение НДС приведет к ускорению темпов экономического роста 0,2-0,3-0,5%. Я думаю, если честным быть перед собой, надо говорить, что такого рода расчеты, вычисления в принципе невозможны. Мы не знаем, как отреагирует бизнес на такого рода снижение. Совершенно очевидно желание бизнеса, который активно поддерживает эту точку зрения, бизнес хочет платить налоги по как можно более низкой ставке, желательно, чтобы она была ближе к нулю. Но насколько откликнется бизнес на такого рода решения – это большой вопрос. Думаю, что влияние это меры будет минимальным.



Сергей Сенинский: Автор российской налоговой реформы, заместитель министра финансов Сергей Шаталов в интервью нашей программе, записанном полгода назад, говорил, скорее, о снижении налога на прибыль, чем НДС:



Сергей Шаталов: В постановочном плане, я считаю, снижение налога на добавленную стоимость далеко не самой первоочередной задачей. Цены при этом не снижаются, как показывает наш опыт, импорт получает дополнительные преимущества. И при наличии финансовых ресурсов, бюджетных ресурсов, значительных доходов, конечно же, предпочтительнее снижать ставку налога на прибыль, чем ставку налога на добавленную стоимость. Введение единой ставки налога - это всегда сложно с политической точки зрения. На мой взгляд, значительно важнее сейчас в налоге на добавочную стоимость снимать те барьеры, которые деформируют его нейтральную природу. Поэтому, я думаю, что сейчас мы сконцентрируемся прежде всего на этих задачах.



Сергей Сенинский: Три главных налога на бизнес – налог на прибыль, налог на добавленную стоимость и единый социальный налог (ЕСН). На ваш взгляд, изменения одного из этой тройки должны ли вести к соответствующим изменениям двух других? Евгений Гавриленков, компания «Тройка-Диалог»:



Евгений Гавриленков: Это все-таки очень разные налоги. И снижая НДС, я не думаю, что надо обсуждать компенсирующий налог на прибыль или единого социального налога. Мне кажется, что было бы более правильным снижать налог на прибыль. Как ни странно, бизнес абсолютно никак не лоббирует эту идею, в то время как налог на прибыль – это именно налог на бизнес. Плательщиком налога на прибыль является именно бизнес. В то время как фактическим плательщиком налога на добавленную стоимость является потребитель. И чем богаче потребитель, тем больше налога на добавленную стоимость он платит. Налог НДС, почему такое пристальное внимание привлекает, потому что это более прозрачный налог, чем налог на прибыль, его легче собирать, чем налог ЕСН.



Наталия Орлова: Мне кажется, что сейчас Россия стоит перед выбором, сохранять ли нынешнюю модель налогообложения, то есть модель, которая стимулирует конечное потребление, потребление частных лиц. Потому что в России очень низкие налоги, именно подоходный налог и достаточно низкое отчисление ЕСН. Или мы должны сейчас переходить к модели, которая будет стимулировать инвестиции, то есть снижать налогообложение на компании и тогда, возможно, придется повышать налоги на частных лиц. Я думаю, безусловно, учитывая потребность России в инвестиционном росте, в инвестициях в модернизацию производства, в ближайшее время нужно будет рассматривать возможность пересмотра таких ставок, как ЕСН или может быть даже подоходного налога. Эта мера, безусловно, непопулярная, но, возможно, об этом будет идти речь. Поэтому в целом, мне кажется, что такая концепция, как более низкий налог на прибыль и более низкие корпоративные налоги и, возможно, повышение налогов на частных лиц – это было бы, наверное, оптимальной моделью, отражающей стремление России увеличить инвестиции.



Сергей Сенинский: Но пока в споре двух ведомств – Министерства экономического развития и Министерства финансов – относительно ставок НДС речь больше идет о том, будут ли компенсированы те доходы бюджета, которых он лишится в результате снижения налога. А не о смене самой концепции налогообложения... Или вам это представляется иначе?



Наталия Орлова: У меня нет впечатления, что мы присутствуем сейчас при каком-то споре концептуальном между разными парадигмами роста. Мне кажется, что речь идет о разнице в подходах между системами налогообложения. То есть по сути рассматривается вопрос выпадающих доходов из бюджета. Сейчас мы говорим просто о споре некоторых концепций налогообложения. Мне кажется, мы не говорим об общем подходе к изменениям всей системы налогов корпоративных и налогообложении частных лиц.



Сергей Сенинский: Налоги на доходы граждан снижали, пока сами доходы были относительно низкими. Но в последние годы они значительно выросли. Именно из этого, видимо, могут исходить любые предложения о повышении этих налогов...



Наталия Орлова: Я думаю, главным фактором является то, что рост доходов населения привел к очень большому росту потребления, который в свою очередь направляется в значительной степени на импорт, а не на поддержку внутренних производителей. Поэтому проблема, собственно, заключается в том, что в будущем, стимулируя дополнительное потребление домохозяйств, мы рискуем увеличить темпы роста импорта, а российские производители при этом не получат никаких преимуществ. Именно с этой точки зрения нужно рассматривать переход от концепции налогообложения, стимулирующее конечное потребление домохозяйства, к концепции налогообложения, которое будет давать достаточно финансовых ресурсов российским производителям, чтобы они могли модернизироваться, улучшить производительность труда и стать конкурентоспособными.



Сергей Сенинский: Когда в 1992 году НДС впервые появился в России, его ставка составляла 28%. С тех пор она несколько раз снижалась, но еще ни разу это не приводило к снижению цен. И теперь, даже если предположить новое снижение, на ценах это опять никак не отразится?..



Евгений Гавриленков: Совершенно справедливо замечено, что когда снизили налог на добавленную стоимость с 28% постепенно до 18%, это не привело к снижению инфляции. Есть другие факторы, как то, например, расходы бюджета, цены на нефть, приток капитала и так далее, которые в большей степени влияют на макроэкономические условия, чем снижение НДС. Поэтому с учетом того, как эволюционирует наша бюджетная политика, какими темпами растут расходы федерального бюджета и местных бюджетов, а пока они растут довольно высокими темпами, так что это приводит к росту номинальной заработной платы в целом по экономике примерно процентов на 27 – это гораздо выше, чем возможные темпы роста производства. Поэтому инфляция будет скорее определяться этим дисбалансом между физическими возможностями производства предложить на рынке товары и услуги и стимулированием спроса. Поэтому снижение налога на добавленную стоимость при таком дисбалансе между спросом и предложением, конечно, никак не скажется на инфляции – это только приведет к перераспределению финансовых потоков между государством и бизнесом, то есть чуть меньше будет оставаться у государства, чуть больше перейдет к бизнесу.



Сергей Сенинский: О каких примерно объемах может идти речь?



Евгений Гавриленков: По заявлениям Минэкономразвития, снижение на добавленную стоимость приведет к тому, что доходная база бюджета сократится на 3% ВВП. Это означает, что при условии, что цены не снизятся, эти 3% ВВП, то есть финансовых потоков останутся на балансах производителей.



Сергей Сенинский: Если 3% от прошлогоднего ВВП России, то это - 36 миллиардов долларов. Для сравнения: сегодня страна получает в целом от экспорта нефти и газа чуть больше 1 миллиарда долларов в день.



Наталия Орлова: Я согласна, что это очень большая опасность, что НДС будет понижен, а при этом эффекта на собственно конечные цены большого не будет. В какой-то степени низкая ставка НДС сдержит инфляцию, то есть скажется на темпе роста цен. Но то, что не приведет к дефляции, я думаю, да, достаточно очевидно. Тем не менее, кроме эффекта на объем потребления, мне кажется, что ожидать, что снижение НДС даст эффект корпоративный, достаточно проблематично.



Сергей Сенинский: Два министерства – экономического развития и министерство финансов, по-разному представляют себе судьбу НДС в России. Но реальный выбор, перед которым они оказываются, значительно сложнее: теперь, на очередном этапе развития экономики, налоги в России должны поощрять новые траты населения или новые инвестиции бизнеса?..


Материалы по теме

XS
SM
MD
LG