Ирина Лагунина: В конце июля президент Армении Серж Саргсян сообщил, что планирует создать структуру, которая будет заниматься противодействием направленной против страны политики дезинформации. «Информационная безопасность включает защиту средств информационных технологий и противодействия дезинформации, направленной против Армении. Мы думаем о создании структуры, которая будет заниматься второй проблемой», - сказал Саргсян в ходе пресс-конференции, приуроченной к 100 дням его президентства. Что же будет делать эта структура. И насколько она похожа на российскую кампанию по улучшению имиджа российской власти, которую начал в свое время Владимир Путин. Об это – мой коллега Олег Панфилов.
Олег Панфилов: Если учитывать мотивы этой идеи президента Армении, то стоит напомнить, что на постсоветском пространстве было много попыток исправлять имидж или бороться с дезинформацией, как официально подчеркивалось в подобных заявлениях руководителей стран. Вот и Серж Саргсян уточнил, что «необходимо создать возможность, чтобы соотечественники и друзья Армении имели возможность быть информированными об истинном положении вещей в стране, чтобы Армения была более узнаваемой, чтобы говорилось о ее достижениях и велась единая политика».
Каковы перспективы очередной попытки имиджевой кампании, попробуем обсудить с директором Института Кавказа Александром Искандаряном и журналистом Артемом Ерканяном.
Александр, как я уже сказал, было много попыток на постсоветском пространстве каким-то образом изменить отношение к своей стране, приглашение какие-то имиджевых компаний, создание новых средств информации для пропаганды каких-то достижений и так далее. Как вы думаете, что в Армении может произойти по этому поводу?
Александр Искандарян: Вы практически своим вопросом ответили, и сказать я только могу, с убеждением сказать могу, я думаю, что произойдет то же самое. А именно пшик. Создание такого рода структур обычно не получается хорошо, как минимум, в этой части света. То есть попытка бюрократическим образом справиться с проблемой. Проблема есть, кроме всего прочего Армения в этом контексте страна не совсем обычная. Но это, скажем так, не Белоруссия, не Россия и не Узбекистан. У Армении наличествует неурегулированный конфликт, а понятно, что если есть неурегулированный конфликт, есть противник и этот противник пытается каким-то образом воздействовать на остальной мир, в том числе и пропагандой. Но создание структуры, бюрократизация процесса пропаганды, как показывает опыт, ни к чему хорошему не приводит, даже если тратятся такие сумасшедшие деньги, как, например, тратит Россия на это путем создания таких структур как Russia today , например, и которые результата почти не дают. Нужно совершенствовать пресс-службы в различных организациях, нужно, чтобы журналистика как таковая работала лучше. И сделать это созданием какой-то бюрократической структуры, которая будет специально работать для того, чтобы образ был специально хороший, я повторю, как опыт показывает, не получается, тем более при ограниченных средствах, а Армения это Саудовская Аравия и даже не Россия.
Олег Панфилов: Александр, но вы сказали вначале о том, что возможной причиной создания этой новой структуры, ведущаяся война, в том числе информационная, по всей видимости, с Карабахом. Но дело в том, что президент Армении в своем заявлении сказал о том, что создать эту структуру необходимо для того, чтобы Армения стала более узнаваемой и говорилось о ее достижениях и велась единая политика. Вы не видите политической подоплеки, я имею в виду подоплеки внутренней политики Армении в создании этой новой структуры.
Александр Искандарян: Несомненно вижу - это связанные вещи. В Армении есть представление, кстати, так же как в Азербайджане, что информационная политика ведется плохо, что мы в информационном имидже проигрываем Азербайджану. Конечно, прошу это не понимать как мое личное мнение, на самом деле ситуация много сложнее. Но общественное мнение есть: мы это делаем плохо, азербайджанцы делают это лучше. Почему мы делаем плохо? Потому что это делает плохо правительство. Потому что армянское правительство в области далеко не только пропаганды, например, то же самое говорят про дипломатию, в области пропаганды не может сделать чего-то так хорошо, как это делают азербайджанцы, и мы проигрываем в пропаганде в представлении Армении. Новое правительство Армении вообще сейчас пытается понравиться. Когда я говорю понравиться, я имею в виду населению Армении. Легитимность правительства довольно низкая в результате того, каким образом оно пришло к власти, во всех событиях, связанных с выборами, с первого марта и так далее. Повысить легитимность правительство пытается и посему оно пытается предъявить обществу варианты решения тех проблем, которые общество воспринимает как проблемы. Это касается коррупции, и это касается и таможенной сферы, и налоговой. И слава богу, я бы сказал. То есть чувствуя, что оно должно понравиться населению, оно будет решать какие-то реальные проблемы, ну и вот в эту кассу укладывается то, что мы должны бороться за имидж. Конечно, после всего того, что случилось, Армения чувствует, что ее имидж на Западе, упал, что на Западе она воспринимается уже не как страна, которая идет каким-то путем к демократии, к развитию экономики, к развитию связей с Европой и так далее, а она воспринимается как страна, в которой были выборы и на этих выборах случилось то, что случилось, погибли люди, было введено чрезвычайное положение. Имидж надо исправлять. Опять же, шаблонная логика чиновника.
Олег Панфилов: Спасибо, Александр. Артем, вы журналист, который работает в армянском средстве информации, вы ощущаете, что имидж Армении подорван?
Артем Ерканян: Имидж Армении действительно пострадал. Я был бы очень разочарован, если бы выяснилось, что создаваемая структура будет заниматься тем, чтобы создать впечатление, что в Армении плохая оппозиция и хорошая власть. Я все-таки хотел бы надеяться, что задачи у этой структуры будут совсем другими и думаю, в отличие от Александра, что такая структура может быть полезной. Для того, чтобы понять что она может быть полезна, я предложил бы самый простой способ: в «Яндексе» поиск «армяне» и попробуйте, какого содержания информация будет выужена из Интернета. Вы узнаете не о творчестве Арама Хачатуряна, ни об истории апостольской армянской церкви, а о том, что армяне агрессоры, армяне насильники. И в такой ситуации на самом деле есть необходимость, чтобы этому противодействовать. Если бы информация война велась бы цивильными методами, по писанным или неписанным правилам, когда нельзя бить ниже пояса, можно было бы уступить всю работу журналистам, и они в какой-то мере исправили бы. Здесь ситуация вышла из-под контроля, мне кажется. В Интернете главным оружием стала, к сожалению, ложь. Я могу приводить примеры, не упоминая, откуда эта информация, чтобы меня не обвиняли. Скажем, публикуется фотография, на которой десятки трупов и приписывается действиям армян, а потом выясняется, что фотография была сделана в начале 90 на Балканах и на фотографии изображены трупы то ли боснийцев, то ли сербов. Таких случаев очень много. Я думаю, государство должно нести ответственность за то, чтобы опровергать все эти утверждения. И мне кажется, если в эту структуру будут вовлечены профессионалы, польза от ее деятельности будет.
Олег Панфилов: Спасибо большое, Артем. Александр, как говорил Артем, при появлении каких-то лживых или даже фальшивых фотографий, приписываемых зверствам армян, необходимо дать какой-то отпор, нужно каким-то образом ответить. Но это практически превращается в информационную войну, это не задача, наверное, этой структуры. Каким образом вы видите возможную работу этой структуры?
Александр Искандарян: В этом я с Артемом согласен, информационная война несомненно идет. Конфликт не урегулирован, информационная война идет. Что, на мой взгляд, нужно делать, если появляется в каком-то средстве информации фотографии трупов, а трупы на самом деле в другом месте случились? Нужно, чтобы журналисты провели журналистское расследование и напечатали об этом материал. Нужно просто способствовать тому, чтобы журналистика была развитой, а не неразвитой. Если журналистика нормальная, если она нормально работает, то она будет сама, это ей свойственно, это ее задача основная, информировать читателя, зрителя, слушателя и в своей стране, и в мире о том, что происходит вокруг тебя. Если вокруг тебя происходит некая дезинформация, эта дезинформация должна дедезинформироваться. В этом смысле, мне все-таки кажется, что для того, чтобы противодействовать какого-то рода инсинуациям, надо просто говорить правду. Задача говорить правду лежит на журналистике. Создание отдельной бюрократической структуры, которая предназначена к тому, чтобы делать что-то хорошо при том, что вокруг делается плохо, она, по-моему, априори обречена на неудачу. Я не очень молодой человек, я первые 30 лет своей жизни прожил в Советском Союзе, и пропаганда на нас обрушивалась просто с утра до вечера. Любую газету ты открывай и там про буржуазию загнивающую, про то, как люди от голода умирают на главных улицах Соединенных Штатах, о том, как трудящиеся там мечтают, чтобы был построен социализм и так далее. Не верили мы в это во все, мы все равно хотели купить джинсы, послушать «Биттлз», купить какую-нибудь жвачку, которую невозможно было купить и так далее. Было ощущение того, что раз это пропаганда, значит это неправда.
