Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие журналист Иван Сухов.
Михаил Саленков: На линии прямого эфира с нами обозреватель газеты «Время новостей» Иван Сухов.
Иван, для вас насколько неожиданным стало вчерашнее заявление Дмитрия Медведева и признание независимости Абхазии и Южной Осетии?
Иван Сухов: Приблизительно в такой же мере неожиданным, как и широкомасштабное применение Россией своих вооруженных сил во время развертывания операции в Грузии 8 августа. В общем-то, все ждали обострения ситуации тогда, в начале месяца, но мало кто мог предположить, что Россия будет применять армию, открыто вмешается в конфликт таким образом, как она это сделала. Точно так же и с признанием независимости. До последнего момента, даже когда обе парламентские палаты России проголосовали единогласно за обращение к президенту с рекомендацией признать независимость, казалось, что это такая заявка позиции России в предстоящем длительном торге по поводу статус республик и по поводу вопросов, которые Россия была заинтересована определенным образом урегулировать в отношениях с Грузией. И согласие Медведева подписать этот указ ликвидировал эту надежду. Россия второй раз в течение августа поставила себя в положение абсолютно изолированной от западного сообщества страны, и, к сожалению, надо сказать, что это становится тенденцией.
Михаил Саленков: Иван, а что можно сказать, при такой реакции стран Запада возможны ли новые попытки Грузии восстановить свою территориальную целостность?
Иван Сухов: Мне кажется, что какой-то момент для позитивного развития обеих конфликтных ситуаций для Абхазии и Южной Осетии был упущен в тот момент, когда лидеры России и Франции предложили вот эти вот шесть принципов урегулирования, от которых Москва сама отступила, как вы понимаете, с признанием Абхазии и Южной Осетии. Ключевым пунктом в этом меморандуме, если вы помните, был шестой пункт – о возможном международном обсуждении. Вот в тот момент, когда этот меморандум был подвергнут редакции в Тбилиси. Когда Тбилиси наотрез отказался обсуждать любую редакцию территориальной целостности Грузии, исчезла надежда на разумное урегулирование конфликта. Потому что в этот момент Тбилиси, США и большая часть западных партнеров Грузии уперлись в позицию о территориальной целостности, а России, соответственно, не оставалось ничего, кроме как сделать свой выбор в этой ситуации.
И мне представляется, что и для народов Южной Осетии и Абхазии, и для Москвы это, в общем, не самое лучшее решение. Потому что в случае международного обсуждения был определенный шанс на легальное признание, на легальное изменение статуса этих непризнанных республик, и, возможно, не через неделю и не через два месяца они получили бы в той или иной форме суверенитет или расширенную автономию в составе Грузии, это можно было обсуждать. В ситуации, когда Россия признала их в одностороннем порядке, возможно, к России присоединятся еще одна-две страны, но пока компания очень невзрачная, ХАМАС поддержал российское решение… Вы понимаете, что в имиджевом плане и в плане какого-то инвестиционного будущего, дипломатического будущего Южной Осетии и Абхазии такое признание, в общем-то, наверное, не самый лучший подарок.
Михаил Саленков: Иван, в этой ситуации можно проводить аналогии с Косовом? По крайней мере, на это делают акцент в Абхазии.
Иван Сухов: Аналогии с Косовом, - хотя Россия всячески пытается подчеркнуть, что их нет, потому что это означало бы двойные стандарты, потому что она слишком долго боролась против признания независимости Косова, а теперь вдруг признала Южную Осетию и Абхазию, - напрашиваются, тем не менее. Россия воспроизвела практически весь сценарий косовской операции, где сначала были этнические чистки и попытки геноцида этнических албанцев сербами, потом было такое гуманитарное и военное вмешательство со стороны Запада, а потом было признание независимости. Россия не учитывает, видимо, того факта, что у нее будут большие проблемы с доказательством неприязненных действий со стороны Грузии по отношению к Южной Осетии, и они уже есть, эти проблемы. Кроме того, между самими этническими чистками и войной, когда бомбился Белград, и признанием Косова прошло все-таки 10 лет.
Россия всячески пытается избежать этой аналогии, на самом деле аналогия напрашивается, и, к сожалению, можно предположить, что в дальнейшем этот косовский прецедент будет мультиплицироваться на Кавказе. Несложно предположить, что следующим моментом обострения, следующим кризисом, который начнет раскачиваться, будет Нагорный Карабах.
Михаил Саленков: Иван, если говорить об Абхазии и Южной Осетии как действительно независимых государствах, могут ли они существовать без помощи России, без ее поддержки?
Иван Сухов: Для Южной Осетии это исключено в силу практически полного отсутствия там экономики. Абхазия может существовать, скажем так, для Абхазии не обязательна полная интеграция в состав России, хотя ее экономика, конечно, в достаточно сильной степени с российской связана. В том ее положении, которое она занимала последние 15 лет, тем более сейчас, после одностороннего признания Россией, Россия является единственным покупателем практически, ну, почти единственным покупателем всей сельскохозяйственной продукции Абхазии и практически единственным, с небольшими изъятиями, поставщиком туристов на абхазский рекреационный рынок. Уже этого достаточно для того, чтобы понять, насколько экономика Абхазии зависит от России. Но надо сказать, что у Абхазии есть свои точки роста, именно поэтому она никогда не стремилась войти в состав России, в отличие от Южной Осетии.