Знаменитый издатель Барни Россет [Barney Rosset] удостоен национальной книжной премии США за выдающуюся работу на благо американского литературного сообщества.
Об этой награде рассуждает обозреватель Радио Свобода Александр Генис: «Награда слишком долго искала Барни Россета: ему уже 86. И большую часть своей жизни он провел не в президиуме, а в американском суде, защищая наше с вами право читать книги — какие нам хочется. Россет издавал Малькольма Икс [Malcolm X] и Сартра, Че Гевару и "Любовника леди Чаттерлей", но главным в его послужном списке была битва за "Тропик Рака", победа в которой обогатила всех читателей, в том числе — отечественных.
Русский перевод одиозной книги Генри Миллера [Henry Miller] выполнил в 1962 году живший в Америке эмигрант Георгий (Джордж) Егоров. Как рассказывал мне издатель репринта этой книги Григорий Поляк, в 1965 году Россет, набив чемодан "русскими книгами" Миллера, повез их в Москву, но на таможне опасный груз отобрали. Остальная часть тиража сгорела во время пожара в Нью-Йорке. В результате осталось не более двадцати экземпляров. На Москву, говорят, приходилось всего три книги. Тем не менее, тусклая копия с одной из них добралась в Ригу, что говорит о завидной оборотливости Самиздата. Даже тогда, в юности, было понятно, что религии в этой книге больше, чем секса. Впрочем, секс и был ее религией.
Секс был в центре всей философии жизни Миллера. В его антиинтеллектуальной, чувственной вере нет места знаниям. Куда важнее способность, отказавшись от сознания, слиться с потоком бытия. Как? На это Миллер дал четкий ответ, который и показался неприличным цензуре. Все, что попадает в поле пансексуального мировоззрения автора, снабжается половыми признаками. Например, так: "У меня между ног бутылка и я ввинчиваю в нее штопор". Но в эпицентре его космологии — женщина. В ней он находит персонификацию текучей реальности, живой пример бесконечной череды начал и концов, рождений и смертей. Женщина и есть жизнь как чистое воплощение сексуальности мира. Поэтому он и вглядывался в своих героинь с пристальностью, приравненной к порнографии.
Сам Генри Миллер не признавал за собой этого греха. В сексе он видел иррациональную природу человека, залог его способности встать над пустотой обыденности, нырнуть в бессознательную вечную, космическую жизнь. Как он писал, «плыть, смешав с сегодняшним днем великий образ потустороннего». В этом плавании Барни Россет служил лоцманом, проводившим величественный роман Генри Миллера сквозь узкий пролив закона».
Разговор о Барни Россете продолжит московский переводчик Максим Немцов: «Барни Россет — один из тех людей, которые, по моему глубокому внутреннему убеждению, должны быть в пантеоне героев для всех, условно говоря, деятелей издательского бизнеса по всему миру. Потому что вот для меня лично он такая ролевая модель, это идеальный прогрессивный издатель, который близок, с одной стороны, к Джону Лафрену, например, и его издательству New Directions Publishing, потому что Барни Россет был первым владельцем буквально культового издательства Grove Press. С другой стороны, это такой архитипичный борец за свободу слова, один из тех людей, которые так много сделали для нас сегодняшних, для нашей возможности и способности говорить правду, доносить ее до большого числа внимательных и вдумчивых людей. И в этом он близок, наверное, к Морису Жерадиа, который в свое время со своим издательством "Олимпия-Пресс" просто взорвал, буквально взорвал литературу ХХ века. Он также близок к Ларри Флинту. Поскольку мы все хорошо знаем, беда наша в том, что не все российские издатели четко себе представляют, кто такой Барни Россет. Так вот, мы все хорошо знаем, что он первым преподал урок юридической борьбы за свободу слова. Сначала он отстаивал свое право на публикацию Мана Лоуренса "Любовник леди Чаттерлей", потом столь же успешно в начале 60-х годов он провел борьбу за роман Генри Миллера "Тропик Рака". Это помимо его деятельности просветителя, издателя и культуртрегера. Поэтому в том, что сейчас ему была присуждена Национальная книжная премия США, я вижу некую высшую справедливость».
— Никакой цензуры давно уже нет, но мне кажется, что нужда в таких фигурах, как Барни Россет, в книгоиздании совершенно не отпала.
— Абсолютно верно. Потому что во всем мире, в разных странах ситуация совершенно разная. Мы из России часто не видим всего, что происходит, не знаем, что происходит в Азии. Мы даже не знаем, что происходит часто в Европе. Недавние цензурные или какие-то попытки накинуть намордник на литературу, они показательны. Человечество, вообще говоря, не умнеет, поэтому, естественно, такие люди, как Барни Россет, с одной стороны, к счастью, а с другой стороны, к сожалению, они остаются актуальны и по сей день. Они как маяки. Они хорошо показали, что с чудовищем государства или диктата нужно и можно успешно бороться.
