Ирина Лагунина: Российские экологи вновь выступили за закрытие Байкальского Целлюлозно-Бумажного Комбината. Массовый митинг в защиту озера Байкал, загрязняемого стоками предприятия, прошел на этой неделе в Иркутске – в дни проведения там Байкальского экономического форума. Рассказывает Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Байкальский Целлюлозно-Бумажный Комбинат сбрасывает свои отходы в уникальное озеро Байкал более 40 лет – и все эти годы советская, а теперь и российская общественность пытается с этим бороться и выступает за закрытие предприятия. Решения о прекращении деятельности комбината несколько раз принимались на самом высоком – правительственном уровне, но правительства и премьеры менялись, а БЦБК по-прежнему сбрасывает в Байкал около 120 кубометров токсичных сточных вод ежедневно. Чтобы успокоить экологов, администрация предприятия решилась на огромные траты и объявила о том, что в ближайшее время на комбинате начнет действовать замкнутый водооборот, то есть сточные воды больше не будут попадать в озеро. Сначала говорили, что замкнутый водооборот будет действовать с 10 сентября, потом называлась дата – 15 сентября, позже в прессе появилась информация о том, что замкнутый водооборот начнет функционировать в конце сентября. Для уточнения даты я позвонила на Байкальский Целлюлозно-Бумажный Комбинат и в его управляющую компанию «Континенталь –Менеджмент», которая находится в Москве, но там мне не дали никаких комментариев. На этой неделе в Иркутске местные экологи вновь требовали закрытия БЦБК. Об этом мне рассказал активист «Байкальского движения» Игорь Огородников…
Игорь Огородников: Митинг прошел 9 сентября в центре города Иркутска. Его основной лозунг был, что Байкал без БЦБК. Он посвящен, эта дата была выбрана неслучайно, потому что в Иркутске одновременно проходит Байкальский экономический форум, на котором будут рассматриваться вопросы экологии, будут затрагиваться вопросы БЦБК. И мы провели массовый митинг и приняли резолюцию с различными требованиями, которые включают требование закрыть БЦБК немедленно, создать альтернативные места для рабочих и рекультивировать загрязненную территорию. Эту резолюцию митинга мы распространили по СМИ.
Любовь Чижова: Это был активист «Байкальского движения» Игорь Огородников. Я попросила еще одного иркутского эколога Марину Рихванову оценить ущерб, который Байкальский Целлюлозно-Бумажный комбинат нанес озеру Байкал за 40 лет…
Марина Рихванова: Для нас этот ущерб невозможно оценить, поскольку невозможно оценить само озеро. Если бы дали задание экономистам оценить, сколько стоит воссоздать такое озеро как Байкал, то это было бы, наверное, величиной в бесконечность. Поэтому так же ущерб можно оценить величиной в бесконечность.
Любовь Чижова: Представители комбината заявляют, что с 15 сентября на предприятии начнет действовать замкнутый водооборот. В чем смысл этого нововведения, как это отразится на состоянии Байкала, с вашей точки зрения? И верите ли вы в то, что этот самый замкнутый водооборот начнет действительно работать?
Марина Рихванова: Дело в том, что водооборот не возвращает БЦБК в правовое русло, правовое поле, все равно остаются те виды деятельности, которые не соответствуют закону. То есть нельзя делать на Байкале. В данный момент из Байкала забирается примерно до сорока тысяч кубометров воды в день и примерно столько же сбрасывается. При введении замкнутого водооборота в 10 раз сокращается забор воды и официально стоки в Байкал прекращаются через очистные сооружения. Как бы, почему я говорю «как бы». На БЦБК на форуме уже демонстрировали, что они перекрыли сброс сточных вод в Байкал, но под самим предприятием из-за того, что у них коммуникации, все трубы, попросту говоря, дырявые давно, происходит сброс разных рабочих жидкостей, стоков прямо под предприятие, и вся эта гадость просачивается в озеро Байкал с грунтовыми водами. БЦБК пытается их откачивать и каждый год рапортует, что они делают все успешнее и успешнее, но пока есть дыры в трубах будет продолжаться накопление этих отходов под самим комбинатом. Фактически сброс в Байкал стоков не прекращается с введением замкнутого водооборота.
Любовь Чижова: Марина, я знаю, что вы принимали участие в работе Байкальского экономического форума и пытались довести до властей точку зрения экологов.
Марина Рихванова: Надо сказать, что нашей властью российской уже неоднократно принимались решения по закрытию БЦБК, по сокращению варки целлюлозы, по его перепрофилированию уже несколько десятков лет. В недрах нашей администрации и законодательного собрания ходили такие слухи и попытки продвинуть закрытие БЦБК, но дальше слов дело не пошло. Так это и осталось в виде предложений некоторых депутатов.
Любовь Чижова: Почему не могут его закрыть?
Марина Рихванова: Предприятие совсем небольшое и прибыли оно фактически не имеет. Всемирный банк отказал в кредите, потому что у предприятия нет прибыли и оно не может финансировать мероприятия по перепрофилированию. Я думаю, что просто правительство держится за «Континенталь-Менеджмент» почему-то. Никакого экономического смысла собственно в этом предприятии нет, оно не дает каких-то существенных вкладов в бюджеты региональные и местный бюджет. Единственное, что там работает население города Байкальска и фактически город очень сильно зависит от комбината. Это одно крупное предприятие, есть еще ряд мелких, но это основной работодатель. Это, конечно, не причина не закрывать комбината, поскольку у нас предприятий много закрывалось и в Иркутской области закрываются до сих пор, и никогда не было, чтобы предприятие не закрывалось, потому что некуда трудоустроить людей. Обанкротилось и все предприятие.
Любовь Чижова: Что вам говорили на Байкальском экологическом форуме?
Марина Рихванова: Там было насколько речей, которые поддерживали наши предложения, в том числе межведомственная комиссия по Байкалу правительственная. Некоторые специалисты из Иркутска тоже говорили о том, что пора прекратить существование этого предприятия, которое мешает развитию туризма, продаже воды байкальской, то есть развитию тех видов деятельности, которые непосредственно были бы связаны с чистой природой, с чистым Байкалом.
Любовь Чижова: Как вы думаете, закроют предприятие или нет?
Марина Рихванова: Конечно, тут другого нет пути. Главное вовремя это сделать и сделать это безопасно, потому что там отходов много накопилось.
Любовь Чижова: Говорила Марина Рихванова из «Байкальской экологической волны». Роман Важенков из российского отделения «Гринпис» подробно рассказывает о закрытом водообороте, который обещают внедрить на БЦБК, и рассуждает о том, почему всё же лучше прекратить работу предприятия
Роман Важенков: Да, действительно, компания «Континенталь-Менеджмент», управляющая компания байкальского Целлюлозно-бумажного комбината объявила где-то в конце июля – начале августа,что замкнутый водооборот будет введен 10 сентября этого года, то есть на пять дней раньше срока. Это было сказано с довольно большой помпой. Однако совершенно недавно прошлом сообщение, что ввод в строй водооборота откладывается на БЦБК до 29 сентября. Что касается самой системы замкнутого водооборота, то, безусловно, ее предстоит еще проверить. Потому что, знаете, сорок лет комбинат не мог ввести эту систему, все у них находились какие-то отговорки. Как только над ними нависал дамоклов меч закрытия. Они тут же вспоминали о работе, о жителях Байкальска. И вот наконец мы дожили до того момента, когда вроде все заявления сделаны. Но мы оставляем за собой право эту информацию проверить.
Любовь Чижова: А как вы это можете проверить? Вас туда пустят?
Роман Важенков: Это можно проверить, не заходя на байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, потому что система старых очистных сооружений спускается к самому Байкалу, а труба выведена на дно Байкала. У нас есть возможность просто совершить погружение и посмотреть, льется что-нибудь из трубы или нет. Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат – это по сути химическое предприятие. Кроме того, что выпускает целлюлозу, он выпускает скипидар и так далее. Так вот, естественно, этот химический процесс сопряжен с образованием в результате вот этого процесса производственного сточных вод, в которых находятся различные химические вещества. Отборы проб, которые проводили государственные органы, Гринпис, давали результаты такие, что у БЦБК в сточных водах находятся хлоро- и серосодержащие вещества, концентрации которых превышают установленные нормы. И естественно, это сказывается на состоянии окружающей среды на Байкале, состояние живых организмов, живущих в Байкале. Находится в угнетенном состоянии планктон, зона этого влияния сейчас насчитывает порядка 35 квадратных километра и она по сути дела расширяется, по крайней мере, не уменьшается. И если этот замкнутый водооборот будет введен в действие, то мы действительно надеемся, что, по крайней мере, нагрузка останется такой же, не будет возрастать. Но, повторюсь, особого доверия мы к комбинату не испытываем и поэтому будем это все проверять.
Любовь Чижова: Почему власти так держатся за этот БЦБК?
Роман Важенков: Стратегическое значение свое потерял, еще не будучи построенным. То есть его строили как стратегическое предприятие в целях повышения обороноспособности Советского Союза. Но когда в 66 году свою первую продукцию дал, наука шагнула гораздо дальше вперед, появились новые синтетические материалы и кордовая целлюлоза, ради которой он, собственно говоря, строился, уже оказалась советской авиации военной не нужна. Почему власти так держатся за него? Я не думаю, что они так сильно держатся. Просто здесь вопрос, они подходят со своей точки зрения. Они понимают, что да, это предприятие, которое экологически опасно, это предприятие, которое тормозит развитие туристической отрасли на южном Байкале. Но в то же время да, на нем работает порядка трех тысяч человек, которых, как считают власти, нужно будет куда-то пристраивать. В принципе у Иркутской области, которая не является дотационным регионом, есть возможность позаботиться об этих людях. В свое время, когда губернатором был Тишинин, он озвучивал идею о переносе БЦБК на другую площадку. Кроме того у Иркутской области были планы развивать сотрудничество в деревообрабатывающей, деревоперерабатывающей отрасли с КНР, они собирались в Иркутской области строить совместный целлюлозно-бумажный комбинат, куда тоже можно было пристроить эти опытные кадры Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Однако им не хватает решительности и политической воли.
Любовь Чижова: Роман, а кроме Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, кто еще загрязняет Байкал?
Роман Важенков: Из самых серьезных загрязнителей, пожалуй, с БЦБК сравниться никто не может. Потому что 120 тысяч кубометров сточных вод в день сбрасывает только Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат. В принципе на Селенге есть селенгинский целлюлозно-картонный комбинат, который в принципе тоже, там у них есть замкнутый водооборот, он не сто процентов обеспечивает вот эту замкнутость, то есть какие-то сбросы все равно происходят. Но в этом плане Байкал выручает Селенга со своей развитой мелководной дельтой. То есть там эти сбросы кое-как фильтруются и воздействие через Селенгу значительно уменьшается. Кроме того, конечно, туризм, потому что туристическая отрасль, как я сказал уже, она сильно недоразвита и поэтому очень многие люди туда приезжают дикарями. А дикарями они становятся на берегах озера и не всем хватает сознательности, причем он приезжают каждый год на одно и то же место, считают его своим. И у нас когда были лагеря по уборке мусора, мы сталкивались с такой проблемой, что они приезжают на следующий год и ставят палатку на ту помойку, которую после себя оставили в прошлом году. Это еще один источник негативного воздействия на озеро Байкал – это, конечно, дикий туризм и горы мусора, которые они после себя оставляют.
Любовь Чижова: А пока возле предприятия БЦБК, загрязняющего озеро Байкал, стоит памятник невыполненным обещаниям. На двух плитах, установленных на камнях, высечены все правительственные постановления о закрытии комбината. Периодически его разбивают кувалдами неизвестные злоумышленники, но экологи его восстанавливают – к сожалению, монумент до сих пор не потерял своей актуальности.
