Ирина Лагунина: На минувшей неделе парламент Сербии ратифицировал Соглашение о стабилизации и ассоциации с ЕС, которое является одной из важных ступенек для вступления страны в Европейский союз. Со стороны Евросоюза оно был подписано ещё в конце апреля. После этого Белград ожидал, что европейские Министры иностранных дел в понедельник примут решение о начале реализации временного торгового соглашения с Сербией, однако этого не произошло. Нидерланды наложили вето на торговое соглашение, считая, что не выполнено важное условие – выдача Международному трибуналу в Гааге обвиняемого в тяжелейших военных преступлениях бывшего военного лидера боснийских сербов Ратко Младича. О реакции в Сербии на это решение Евросоюза и о настроениях в обществе и в политических кругах страны рассказывает наш корреспондент в Белграде Айя Куге.
Айя Куге: «Нидерланды поступили несправедливо, остановив путь Сербии в Евросоюз» - сетуют глубоко разочарованные правящие сербские политики, а противники европейской интеграции страны утверждают: вот, Европа постоянно выдвигает Сербии новые и новые условия, так нужна ли она нам?
По возвращении из Брюсселя, вице-премьер Божидар Джелич заявил, что разочарована не только Сербия, но и 25 из 27 членов ЕС, считающие, что нужно поддержать Белград, что Сербия арестом и выдачей в Гаагу лидера боснийских сербов Радована Караджича доказала, что выполняет свои обязательства перед Международным трибуналом.
Божидар Джелич: Глубоко разочарованы были и все те, кто нас поддерживал. А это 25 государств-членов ЕС и вся Европейская комиссия. Жаль, что Нидерланды, считая, что они хранят европейские ценности, так несправедливо поступили по отношению к Сербии. Их министр иностранных дел взял на себя право оценивать, сотрудничает ли наша страна с Гаагским трибуналом, несмотря на то, что главный прокурор трибунала дал весьма положительную оценку сотрудничества с Сербией. Но мы из-за этого не должны терять присутствие духа. В наших интересах продолжить работать над европейской интеграцией и как можно скорее стать кандидатом в члены ЕС.
Айя Куге: Вето на вступление в силу временного торгового соглашения ЕС с Сербией поставили Нидерланды, при поддержке Бельгии. Нидерланды закрыли путь Сербии в Евросоюз по собственным моральным соображениям. Их батальон миротворцев присутствовал в боснийском городе Сребреница, когда войска боснийских сербов устроили там резню, жертвой которой стали около восьми тысяч боснийских мусульман. Голландское общество глубоко переживает факт беспомощности своих миротворцев и требует от правительства добиться ареста виновника трагедии – генерала Ратко Младича.
А критически настроенная часть сербской общественности задаётся вопросом: а сделала ли Сербия всё, чтобы выполнить главное условие Европы – арестовать всех обвиняемых международным трибуналом сербов. На свободе ещё остались Ратко Младич и бывший сербский лидер из Хорватии Горан Хаджич.
Представительница либеральной сербской оппозиции Весна Пешич считает, что политики в Белграде не имеют право говорить о какой-то несправедливости мира по отношению к Сербии.
Весна Пешич: Мы всё думаем, что Нидерланды страна, которая упрямствует, которая через нас решает свои внутренние проблемы из-за Сребреницы и из-за их батальона там. Но давайте, посмотрим на себя! Мы ничего не предприняли после того, как Международный суд подтвердил, что Сербия несёт определённую ответственность за геноцид в Сребренице. Мы не предприняли никаких шагов, чтобы показать, что мы сами себя теперь воспринимаем как новую, европейскую страну, которая больше не несет на себе тяжёлый багаж девяностых годов. Меня ужасает то, что мы постоянно говорим о какой-то несправедливости. Мы были виновниками стольких несправедливостей. А теперь мы по каким-то мелочам кричим: «Это несправедливо! Нас все ненавидят, Сербии не дают то, что она заслужила!» А это Торговое соглашение мы не получили потому, что сами не выполнили условия. Наши политики, наше правительство должно строить путь к Европе, а не ждать, когда в Брюсселе с кнутом в руках будут говорить: вы должны делать это и то. А мы потом чувствуем несправедливость, вместо того, чтобы потребовать от наших политиков, чтобы они занялись выполнением обязательств, взятых на себя страной.
Айя Куге: Специалисты считают, что само по себя торговое соглашение с Евросоюзом не так важно. Сербия уже имеет облегчённый режим торговли с ЕС, но новое соглашение благоприятствовало бы снижению цен на товары из Европы и, соответственно, росту конкуренции на рынке страны. Однако бывший сербский министр иностранных дел Горан Свиланович отмечает, что Сербия без торгового соглашения с Европой значительно замедлит процесс вступления в ЕС.
Горан Свиланович: По-моему, самый скудный ресурс, который есть у Сербии – это время. Когда я говорю, что решение об отсрочке Торгового соглашения с ЕС очень плохая новость, я имею в виду именно время, которое истекает. Я воспринимаю соглашение как часть одного процесса. Если мы не сделаем один шаг, тяжело делать второй и третий, которые намного важнее предыдущего. Идея была, что до половины следующего года Сербия выдвинет свою кандидатуру в члены Евросоюза. Если мы замедлили свой ход на торговом соглашении, тогда замедляется и откладывается и статус кандидата в члены ЕС. Ведь мы уже потеряли десять лет на этом пути из-за неясной политики: то мы хотим в ЕС, то не хотим, то мы готовы сотрудничать с Гаагским трибуналом, то не готовы. Каждый потерянный год для Сербии считается как два. Сейчас в Сербии царит растерянность: дескать, европейская интеграция страны может быть остановлена в момент, когда политическая элита больше чем когда-либо раньше проявляет решимость полностью сотрудничать с Гаагским трибуналом, когда мы готовы к серьезному сотрудничеству с ЕС и когда возобновляется процесс реформ. А вдруг ветер из Брюсселя дует в паруса тех, кто с самого начала выступал против Евросоюза, кто всегда относился скептично к перспективе членства Сербии в ЕС. Они теперь выступают с лозунгом: вот, они нас не хотят, и мы не должны уступать им.
Айя Куге: Не забывает ли Сербия, что условием Евросоюза всегда было полное сотрудничество с Международным трибуналом по военным преступлениям, что включает выдачу в Гаагу всех обвиняемых?
Горан Свиланович: Когда я так говорю про Европейский союз, я отнюдь не хочу выдавать нам какой-то индульгенции. Нам известно, что мы должны удовлетворить хотя бы минимальные условия правды, учитывать требования пострадавших в войне, которые должны получить моральную компенсацию. Жертвы и их семьи хотят видеть Сербию, которая исполняет свои нравственные обязательства арестовать тех людей, которые обвиняются Международным трибуналом. Мы отдаём себя отчёт в этом, и Сербия эти обязательства выполняет, хоть порой и медленно. Уже более сорока человек арестовано и отправлено в Гаагу, а для властей это не всегда было легко. С другой стороны, это всё слишком медленно для тех людей, которые ожидают правду в Сербии и от Сербии.
Айя Куге: Белградский политолог Йован Теокаревич выражает мнение большинства своих коллег: отказ Евросоюза разблокировать торговое соглашение является тяжёлым ударом для проевропейски настроенных политиков и граждан Сербии, которые с нетерпением ожидали положительный сигнал из Брюсселя.
Йован Теокаревич: Формально Нидерланды имеют право наложить вето. Они поступили в соответствии с неоднократными решениями Европейского союза о том, что Сербия может продолжить европейскую интеграцию лишь тогда, если закончит сотрудничество с Гаагским трибуналом. А мы сотрудничество не закончили. Однако мне кажется, что в Брюсселе в понедельник была совершена ошибка и принято близорукое и неправильное решение. Кажется, что всё-таки был шанс после выдачи Международному трибуналу Радована Караджича и ратификации в парламенте Сербии Соглашения о стабилизации и ассоциации с ЕС, Евросоюз мог показать добрую волю и помочь не только евроинтеграции Сербии, но и её проевропейскому блоку. Этот блок не такой сильный, как может показаться. Можно было ведь поставить условие: ратификация соглашения с Сербией в парламентах всех государств-членов ЕС взамен на окончание сотрудничества Сербии с Гаагским трибуналом. Это не сняло бы с нас обязательства, но наша страна получила бы поддержку. Этого не произошло, и теперь у правящей коалиции возникают проблемы, как объяснить общественности сложившуюся ситуацию. Но к счастью властей, я бы сказал, и к счастью Сербии, оппозиция слаба, и не стоит ожидать больших политических потрясений.
Айя Куге: Европейский комиссар по расширению ЕС Оли Рен предложил Белграду, чтобы ускорить процесс, в одностороннем порядке применить торговое соглашение с Евросоюзом и так доказать, что страна в состоянии приспособить свои законы к европейским. Сербские специалисты уже обсуждают эту идею. Экономист Милан Ковачевич.
Милан Ковачевич: Те, кто поддерживает это заявление, найдёт в нём совет, что мы должны начать менять свои законы, ускорить реформы, начать приспосабливать экономическую систему в соответствии со стандартами Европейского союза. Те, кто во всём видит только плохие стороны, скажут: Европа торопит нас снизить таможенные пошлины на их товары, а сама взамен ничего не даёт. Однако у нас действительно есть веские причины ускорить реформы, которые в последнее время находились в полном застое. Это очень важно даже в случае, если мы не войдём в Евросоюз. С другой стороны, это нам может помочь вступить в ЕС – ведь главной проблемой для многих государств было именно то, как изменить кучу законов для вступления в Европейский союз.
Айя Куге: Следующий шанс разблокировать торговое соглашение с Евросоюзом представится Сербии в декабря, когда главный прокурор Международного трибунала Серж Брамерц даст свою оценку в Совете Безопасности ООН. В Белграде говорят, что три тысячи человек ежедневно задействованы в поисках генерала боснийских сербов Ратко Младича. Руководство Сербии утешает народ обещаниями, что до лета Европа одобрит свободный визовый режим для сербских граждан. Опросы общественного мнения показывают, что большинство хотят, чтобы страна вступила в Евросоюз, но характерно, что их число всегда возрастает в тех случаях, когда из Брюсселя поступают положительные сигналы.
