Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Любовь Чижова.
Кирилл Кобрин : В Самарской области на территории колонии строгого режима номер 6 произошли масштабные беспорядки. Сообщается о некольких десятках пострадавших и об одном погибшем. Тему продолжит наш корреспондент Любовь Чижова.
Любовь Чижова : По предварительным данным, более 30 человек пострадали в результате беспорядков, устроенных накануне заключенными Самарской колонии номер 6. Один человек погиб. Уголовное дело возбуждено сразу по двум статьям - «Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества» и «Массовые беспорядки». Подробности у моего самарского коллеги Сергея Хазова.
Сергей Хазов : Волнения среди осужденных самарской исправительной колонии номер 6, расположенной в поселке Управленческий, начались вчера примерно в семь часов вечера. В колонии номер 6 Самарской области содержатся более 2 тысяч осужденных, отбывающих наказание за тяжкие преступления. Как сообщили в прокуратуре Самарской области, во время возникшей между осужденными драки, в которой участвовало более пятидесяти человек, группой осужденных был совершен поджог административного здания, овощного склада и постов секции дисциплины. Общая площадь пожара составила около 200 квадратных метров. «Вспыхнуло здание старой постройки, где для отбывающих срок были оборудованы мастерские, а так же четыре смотровые вышки», - рассказал очевидец пожара Сергей Долоченко.
Сергей Долоченко : По всей видимости, спланированный поджог, потому что горела зона в нескольких местах. Сгорели те сооружения, которые были построены буквально месяц назад. Как раз вот эта вышка, которая горит, она была построена месяц назад.
Сергей Хазов : В результате беспорядков в колонии один осужденный погиб, пострадали 34 и 25 осужденных госпитализированы. У четверых пострадавших - черепно-мозговые травмы. 24 человека находятся в лечебных учреждениях системы исполнения наказаний. Один человек был доставлен в ожоговый центр больницы имени Пирогова. По словам начальника оперативного отдела Самарского областного центра медицины катастроф Юрия Гавриленко, состояние его оценивается как крайне тяжелое. Пострадавший получил ожоги почти 100 процентов поверхности тела. По словам начальника Управления исполнения наказаний по Самарской области Валерия Яковлева, у осужденных шестой колонии не было поводов для бунта.
Валерий Яковлев : Я думаю, это хулиганское действие. Причин других нет. Никаких провокаций со стороны сотрудников персонала не было. В настоящее время работает Следственный комитет и прокуратура.
Сергей Хазов : Сейчас в колонии работает следственная группа, которая допрашивает лиц, ставших свидетелями прошедшего, как осужденных, так и сотрудников колонии. Также в исправительной колонии номер 6 сейчас работает самарский омбудсмен Ирина Скупова.
Любовь Чижова : Рассказывал корреспондент Радио Свобода в Самаре Сергей Хазов. Причину беспорядков, вероятно, выявит комиссия Следственного комитета российской прокуратуры. Правозащитник организации «За права человека» Валерий Шухардин предполагает, что сам бунт и мог быть затеян для того, чтобы в колонию приехала комиссия - зачастую у заключенных, страдающих от жестокого обращения, нет другого пути добиться справедливости.
Валерий Шухардин : Данные действия заключенных, как правило, происходят в виду ненадлежащих действий самих сотрудников колонии, провоцирование их на какие-то действия - избиения, пытки и так далее. Зачастую администрация или сотрудники, точнее, некоторые сотрудники исправительных колоний совершают такие действия, которые унижают достоинство осужденных. В частности, за любую провинность обыскивают осужденных зачастую с полным раздеванием, приседаниями, заглядываниями в разные места. Это делается не для того, чтобы действительно найти какие-то запрещенные предметы, потому что они достоверно знают, что нет этих запрещенных предметов, а только с целью унизить, оскорбить самих заключенных, находящихся в колонии. Также это касается и применения физической силы даже с помощью спецсредств. Поскольку часто бывает за какие-то небольшие нарушения приглашаются осужденные для так называемой профилактической беседы либо в отдел безопасности колонии, либо в оперативный отдел. Там вместо беседы... Беседу, как правило, заменяют именно несколькими ударами резиновой палки.
Любовь Чижова : У осужденных есть хоть какая-то возможность защитить свои права, куда-то пожаловаться?
Валерий Шухардин : Теоретически у них такая возможность есть. У нас законом предусмотрено, что каждый может обратиться и в прокуратуру, и в суд, и даже вышестоящему лицу с жалобой на действия администрации колонии. Но, как показывает практика особенно последних, я бы даже сказал, двух лет, администрация колонии принимает все возможные действия для того, чтобы такие жалобы не подавались. В первую очередь они просто не отправляются. Они просто выкидываются в мусорный ящик. Бывают иногда голодовки объявляются, еще какие-то действия. Администрация всю эту информацию (об этих голодовках, протестах) скрывает. Таким образом, по крайней мере, осужденные пытаются хотя бы достучаться до прокуратуры по надзору, которая обязана следить за законностью при исполнении наказания. Если происходят какие-то голодовки, администрация обязана сообщить в прокуратуру. Иногда приезжает прокурор, иногда он даже с кем-то из осужденых встречается.
Любовь Чижова : Говорил правозащитник Валерий Шухардин. Заместитель директора центра содействия реформе уголовного правосудия Людмила Альперн напоминает, что условия содержания российских заключенных - одни из самых тяжелых в мире. А противостояние администрации и осужденных часто походит на военные действия.
Людмила Альперн : Мы находимся в архаическом положении, потому что у нас коллективная система отбывания наказания. Фактически человек не может сам свое наказание отбывать, не может сам принимать решение за себя. Он жестко включен в коллектив. Там 100 человек, с которыми в одной комнате он живет все время - спит, работает, если есть работа. Он жестко зарегистрирован как некая часть этой иерархии. Его собственные желания и собственные решения по отношению к собственной жизни фактически не могут быть реализованы. Он должен постоянно находиться в этой идеологизированной, я считаю, системе. Она симметрична такой же системе военной иерархической, которую представляет администрация колонии. Это фактически, можно сказать, две воюющие армии.
То, что я вам говорю, это, возможно, не совсем для вас очевидно. Когда человек находится в камере один или еще с одним или двумя людьми, это почти индивидуальное проживание. Человек более свободен в своем выборе. Конечно, там есть какие-то и другие неприятные последствия. Но когда он постоянно находится в такой казарме, у него нет никакой свободы выбора. Как в казарме. Как в армии. Фактически казарменное помещение - так называемые двух-, трехэтажные нары, шконки, 100 человек в одной комнате. Там достаточно чисто. За этим администрация хорошо следит. Нет никаких личных вещей, никакой личной жизни. Ничего. Вот это то, что называется групповое отбывание наказания. Они не сходят с ума. Им никто не даст сойти с ума. Потому что они все время находятся в такой связке. Они сами за собой наблюдают, за ними есть контроль внешний и внутренний. Они не звереют. Они просто очень сильно меняются. Они становятся другими людьми в этой ситуации. Естественно в такой системе, когда война обостряется между этими армиями, там любые жертвы возможны.
Любовь Чижова : Это было мнение заместителя директора Центра содействия реформам уголовного правосудия Людмилы Альперн. По данным правозащитников, пытки и издевательства над заключенными практикуются как минимум в пятидесяти российских колониях. Власти об этом знают, но менять эту систему не торопятся.
