Программу ведет Андрей Шароградский. Принимают участие обозреватели Радио Свобода Кирилл Кобрин, Ефим Фиштейн.
Андрей Шароградский: В Австрии на досрочных парламентских выборах победили участники правящей распавшейся в июле коалиции - социал-демократы и Народная партия. Однако они потеряли значительную часть поддержки избирателей. Крупный успех - у двух ультраправых партий, которые вместе набрали почти 30 процентов голосов. Тревожные для западной демократии итоги австрийских выборов, ослабление центра политического спектра во многих европейских странах мой коллега Кирилл Кобрин обсудил с обозревателем Радио Свобода Ефимом Фиштейном.
Кирилл Кобрин: Ефим, такой политический расклад, который сложился в Австрии по результатам парламентских выборов, вроде бы выиграли социал-демократы (чуть-чуть потеряли, но, тем не менее, выиграли социал-демократы), то есть левоцентристы, а вот как бы либеральный правый центр совершенно провалился, и на его место приходят партии, уже крайне правые, и партии популистские. Если мы вспомним какие-то другие европейские страны, то мы тоже можем сказать, что во многом вот этот правый центр начинает как бы расслаиваться под натиском правых популистов, националистов и так далее. Что это за тенденция?
Ефим Фиштейн: Каждую страну нужно рассматривать в отдельности. Тенденция общеевропейская, несомненно, существует, хотя она проявляется по-разному в разных странах. Если говорить об Австрии, то либеральная партия там закончилась довольно давно, лет 20 назад, она переродилась в популистскую правую партию, перескочив через народную, она оказалась на крайне правом фланге. Именно из ее недр-то и вышел небезызвестный Йорг Гайдер. Впоследствии от нее откололась небольшая формация, именуемая "Либеральным форумом", но она на последних выборах, как вы справедливо заметили, провалилась. Таким образом, расклад таков: на правом центре находятся Народная партия, которая на этих выборах тоже потеряла, а дальше начинается целая треть мандатов и голосов, которая пришлась на крайне правые популистские партии. На сегодняшний день их в Австрии две, это партия, из которой Йорг Гайдер вынужден был уйти, Партия свободных, и партия, которую он же основал, обе эти партии в общей сложности на последних выборах получили порядка 30 процентов голосов, то есть больше, чем любая из двух крупных политических партий, находящихся налево от них.
Что это значит для будущего Австрии? Разумеется, социалисты, поскольку они на первом месте оказались с небольшими потерями, около 29 процентов голосов, предпримут попытку снова сформировать большую коалицию. Кстати говоря, потери социалистов и потери Народной партии - фактически это расплата за большую коалицию. Большая коалиция оказалась для австрийцев, с одной стороны, единственно возможной формулой правящей коалиции, а с другой стороны, неприемлемой для очень многих из них. В этом специфика Австрии, у нее нет вариантов, при которых фактически партии, демократические партии, находящиеся справа или слева от центра, могли бы сформировать действенное правительство. Получается попытка большой коалиции. Народная партия, скорее всего, эту попытку провалит и тогда окажется Народная партия той силой, которая будет формировать будущее правительство, но вынуждено будет призвать одну или обе крайне правые популистские партии.
Кирилл Кобрин: В чем социальная причина? Где социальная база этого крайнего правого популизма в Австрии? Это традиция австрийского общества, довольно неприятная ксенофобски или что-то другое?
Ефим Фиштейн: Я бы сказал, что и то, и другое в комплексе. Во-первых, традиция ксенофобии в Австрии исключительно глубока. Все мы знаем, что современный европейский антисемитизм родился в Австрии, что и Гитлер родом оттуда, и австрияки часто были самыми заядлыми нацистами, я бы сказал. Но не хочу быть несправедливым по отношению к этому народу. Австрия славится и тем, что она была гостеприимной для эмигрантов из самых разных восточноевропейских стран. Возможно, эти два явления, собственно говоря, как акция и реакция, как действие и противодействие, взаимосвязаны. Австрия действительно принимает большое количество беженцев, с другой стороны, эти притоки беженцев вызывают и рост ксенофобии, традиционной для этой страны. В результате мы имеем то, что имеем. И еще нужно отметить, что Австрия не повязана в такой степени европейскими ценностями, представлениями о том, как правильно жить и правильно относиться к иностранцам, как другие европейские страны. Она по своей Конституции нейтральная страна, она соблюдает свой нейтралитет, она не является членом НАТО. Все эти выборы, которые вы привели, наоборот, показывают, что под разнообразными ударами оказываются левоцентристские силы, там идет основное дробление, там идет убыток избирателей. И в Австрии направо от центра набрано примерно две трети всех голосов, а налево всего лишь одна треть. И в Баварии, поскольку в Баварии нет крайне правых партий, потому что со времен Франца Йозефа Штрауса, как он любил выражаться, между ЦСУ, то есть Партии христианских социалистов, и стенкой не войдет и кусок бумаги, как он говорил. Он не позволял там появляться правым партиям по той причине, что он фактически узурпировал их позиции, их риторику, их крайние воззрения. Поэтому они не имели шансов. И сегодня мы видим, что дробление прошло на левой стороне политического спектра, там появляется партия левых, которая в парламент не прошла, тем не менее, получила почти 5 процентов. Там появляются другие партии, "зеленые", которые в принципе тоже можно отнести к левоцентристам.
Я бы сказал так: по всей Европе идет сильная фрагментация партий. Теряют свои позиции классические, некогда доминировавшие крупные партии социал-демократического или социал-консервативного типа, и за их счет пополняют свои ряды различные крайние партии, крайне левые, типа левых коммунистов и прочих, и крайне правые, типа ксенофобных гайдеровцев, в данном случаев в Австрии, или других.