Ссылки для упрощенного доступа

Критик Виктор Топоров высказался по поводу письма петербургских писателей в поддержку коллег из Института грузинской литературы имени Шота Руставели


Программу ведет Марина Дубовик. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.



Марина Дубовик: В начале сентября петербургская "Новая газета" опубликовала письмо 40 питерских писателей, правозащитников, ученых, журналистов с теплыми словами в адрес своих коллег из Института грузинской литературы имени Шота Руставели. Вслед за этим в интернет-газете "Взгляд" появилась статья критика Виктора Топорова, где он обвиняет авторов письма в тот, что их адресаты - вовсе не грузинские коллеги, оказавшиеся перед лицом войны, а "вашингтонский обком".



Татьяна Вольтская: Когда грянул конфликт в Южной Осетии, петербургские литераторы, обращаясь к своим грузинским коллегам, написали всего несколько слов - что они глубоко потрясены происходящими трагическими событиями, что они любят своих коллег по-прежнему и переживают общее горе. Казалось бы, простые слова участия, призванные напомнить, что есть нечто, стоящее НАД политикой, простые человеческие чувства. Именно это незатейливое письмо послужило поводом для критика Виктора Топорова разразиться гневно филиппикой, цитирую: "Грузинам-то от этого ни жарко ни холодно. Разгадка проста: так ведь не для них и писано! Письмо адресовано на самом деле в вашингтонский обком! с корреспондентскими счетами в международном ПЕН-клубе и в Гете-институте. Это им (нецензурное опускаю) мы, потомственные петербургские интеллигенты во главе со своим духовным лидером аятоллой Азадовским, подобострастно докладываем, что нам, "несмотря на искусственно воздвигаемые барьеры", никто, кроме них, по-прежнему не указ. О чем и рапортуем. В зачет уже освоенных нами средств. Это даже, строго говоря, не письмо, а скорее, бизнес-план (он же инвестпроект) под дальнейшее финансирование".


Я обратилась к автору этих слов Виктору Топорову с вопросом - что так не понравилось ему в письме питерской интеллигенции?



Виктор Топоров: Оно мне не понравилось прежде всего своей бессмысленностью. А за этой бессмысленностью прочитывалась, скажем так, смешная инициатива смешных и неприятных мне людей.



Татьяна Вольтская: Виктор Леонидович, разве бессмысленно говорить больному слова утешения, даже зная, он от этого не вылечится, или попавшим в беду, под пули, под обстрелы - слова ободрения и участия?



Виктор Топоров: Да, но если вы говорите это именно в таком случае человеку. Здесь, скорее, ситуация такая, что вот идет, скажем, война между Англией и Аргентиной из-за Фолклендских островов. Конечно, английский писатель вправе написать, что «я осуждаю проклятую гангстершу Маргарет Тэтчер за то, что она развязала войну, к черту нам нужны эти Фолклендские острова» и тому подобное. Конечно, он может сказать: «Ура, давайте разгромим эту Аргентину, возьмем Буэнос-Айрес». Но если у человека вместо того и другого посылает письмо в аргентинский Союз писателей: «Знайте, что я по-прежнему люблю Борхеса» - это производит странное впечатление. Идея была такова, что надо заработать очки на Западе.



Татьяна Вольтская: Письмо Виктора Топорова - это самый настоящий донос, - считает член бюро партии "Яблоко" Борис Вишневский.



Борис Вишневский: Его право, как литературного критика, говорить все, что угодно, о литературных произведениях, это пожалуйста. Но тут он высказывается не как литературный критик, он позволяет себе судить о тех мотивах, которыми руководствовались люди, написавшие это письмо. А это, на мой взгляд, вещь абсолютно недопустимая. Зачем же оскорблять людей, которые написали это письмо, позволяя себе рассуждать о том, что они сделали это из корыстных соображений, рассчитывают на гранты, на подачки от «вашингтонского обкома». Вот это тот случая, когда литературная критика переходит в политическое доносительство, после чего вообще приличные люди руку не подают.



Татьяна Вольтская: Доносом считает письмо и историк, член ПЕН-клуба Ирина Левинская.



Ирина Левинская: Он ненавидит Азадовского. Азадовский стоит во главе ПЕН-клуба. Правозащитные организации сейчас все под ударом, особенно те, которые имеют международный статус. Он доносчик.



Татьяна Вольтская: Виктор Топоров, естественно, не согласен.



Виктор Топоров: О какой общественной организации в данном случае идет речь? Это ПЕН-клуб, над которым я в печати издеваюсь 15 лет.



Татьяна Вольтская: Это ничего не значит, - считает писательница, член ПЕН-клуба Нина Катерли.



Нина Катерли: Произведение Топорова – это обычное произведение Топорова. То есть оно полно злобы, полно зависти. Зависть выражается в том, что он набросился в большей степени на Азадовского. Он уже обвинял Азадовского в том, что тот чуть ли не сам организовал свое уголовное дело, для того чтобы прославиться, чуть ли не КГБ это все устроило, чтобы сделать из него политического страдальца, а потом внедрить его в ряды интеллигенции. Потому что ему кажется, что Азадовский более успешен, чем он, элегантен, ездит за границу, выпускает книгу за книгой. Кроме того, он ненавидит ПЕН-клуб, так как ему кажется, что это сборище людей возомнивших себя элитой, которые его к себе не пригласили. А его не только не пригласили, его туда однажды не пустили. Он написал донос. Так как мы знаем, как сейчас к неправительственным организациям относится наша власть, теперь они подозревают, что такие неправительственные организации, в особенности правозащитные, наверное, существуют на какие-то тайные подаяния откуда-то из-за рубежа, из ненавистной Америки. И Топоров их в этом и убедил.



Татьяна Вольтская: Остается сказать, что все подписавшие письмо в Грузию возмущены статьей Виктора Топорова. Но не все согласились говорить об этом. Отказался и один из самых знаменитых и любимых во всем мире писателей Петербурга, просивших не называть его имени, чтобы не ставить его рядом с именем Топорова.


XS
SM
MD
LG