Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие эксперт Института политического и военного анализа из Москвы Сергей Маркедонов.
Андрей Шарый: Сегодня Совет министров иностранных дел стран СНГ, собравшийся в Бишкеке, принял решение о прекращении деятельности коллективных сил по поддержанию мира в Абхазии. На встрече министров принято формальное решение об исключении Грузии из состава СНГ, в соответствии с поданной грузинским руководством заявкой. Об этом Михаил Саакашвили заявил 12 августа, вскоре после начала вооруженного конфликта вокруг Южной Осетии. По словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, прекращение членства Грузии в СНГ наступит через год после поступления соответствующего обращения грузинской стороны, то есть в конце лета 2009 года. Ситуацию Содружества независимых государств без Грузии я обсудил с экспертом Института политического и военного анализа из Москвы Сергеем Маркедоновым.
СНГ с Грузией и СНГ без Грузии – это две разные организации?
Сергей Маркедонов: Безусловно. Когда из любой организации выходит какая-то структура, это уже не та организация, что была изначально. Конечно, это другая организация. Вообще, на мой взгляд, то, что произошло в последние месяцы, после пятидневной войны, это другое СНГ, безусловно. Во-первых, нарушен принцип, условно назовем его, «беловежского национализма», когда границы между республиками, существовавшие в советское время, стали границами между государствами. Впервые за время после распада СССР этот принцип нарушен, и это очень важный момент. Появились новые образования на территории Евразии, частично признанные государства. Если раньше были 15 признанных республик, в которых членами были непризнанные образования, то теперь есть частично признанные страны, которые не признаны ООН, но признаны его членами, в том числе Россией, которая не просто член Совбез ООН, но и член ядерного клуба. Это тоже, в общем, несколько отличная реальность от того, что было раньше.
Андрей Шарый: Грузия вышла из состава СНГ, тем самым явно демонстрируя недовольство свое политикой России. Однако не свидетельствует ли то, что произошло, об абсолютном ослаблении влияния России на своих партнеров?
Сергей Маркедонов: Я думаю, что это никоим образом не свидетельствует, влияние осталось, и не только на постсоветских партнеров, но и на Европу тоже. Европа ведь могла бы, скажем, теоретически гораздо сильнее критиковать Россию и Штаты те же самые, однако этого не делает, потому что есть очень многие сферы глобальной политики, где российское влияние велико. Ну, навскидку там иранский вопрос, нераспространение ядерного оружия, корейский вопрос, терроризм и так далее. Согласитесь, это вопросы не только постсоветского влияния, но и глобального влияния.
Андрей Шарый: Это верно, однако ни одно из государств СНГ, а среди этих государств ближайшие партнеры России, не пошло по пути признания вот этих государственных образований на территории Грузии.
Сергей Маркедонов: Вы знаете, я не сторонник такого чисто советского коллективистского подхода: главное, чтобы все ответственные товарищи поддержали. Иногда можно и в меньшинстве оставаться, в общем, в этом ничего страшного я не вижу, на самом деле. Тем более история меняется, скажем, ту же самую Турецкую республику Северного Кипра признала одна Турция, но, собственно, от этого турецкие позиции на большом Ближнем Востоке не ослабли. Поэтому я понимаю мотивацию того же Казахстана или Армении, допустим. Для Армении Грузия – это просто одно из окон во внешний мир. Для Казахстана, скажем, или Украины есть проблемы сепаратизма. Вообще, в принципе, все республики бывшего Советского Союза во многом искусственно созданы, мы это знаем, это не результат органического развития, а такой национальной инженерии. Отсюда боязнь использования этой ситуации как прецедента. Но, поверьте, практика мировая полна этими событиями, и от того, что кто-то кого-то признает, сепаратизм не возникает в третьей стране. От того, что Канада признала Косово, Квебек не откололся. Для того чтобы возникли какие-то сепаратистские угрозы, нужны как минимум внутренние предпосылки, а не некое внешнее признание. Казахстан просто не реализует политику «Казахстан для казахов», поэтому там не будет сепаратизма. А в случае Грузии такая политика реализовывалась, и она и привела к всплеску популярности сепаратистских настроений.
Андрей Шарый: Каким вам видится теперь будущее СНГ? Что-то изменится в этой организации?
Сергей Маркедонов: Безусловно, будет меняться что-то. Вопрос – насколько получится эффективно, и с этим, мне кажется, есть проблемы серьезные. Они, собственно, были, есть и остаются.
Андрей Шарый: Но это не связано с решением Грузии?
Сергей Маркедонов: Думаю, что напрямую нет.
