Ирина Лагунина: «Корчеватель: алгоритм типичной унификации точек доступа и избыточности» - под таким названием псевдонаучная статья, написанная с помощью специальной компьютерной программы была опубликована в «Журнале научных публикаций аспирантов и докторантов». Это издание входит в так называемый «список ВАК» - перечень избранных научных журналов, утвержденный Высшей аттестационной комиссией. Публикации в изданиях из этого списка являются обязательными для соискателей научных степеней. Кто несет ответственность за лженаучную публикацию - с таким вопросом наш научный обозреватель Ольга Орлова обратилась к главному редактору журнала, опубликовавшего псевдонаучную статью, адвокату Владимиру Иванову и к инициатору публикации - доктору биологических наук Михаилу Гельфанду.
Ольга Орлова: Владимир Владимирович, на ваш взгляд, на ком ответственность лежит за псевдонаучную публикацию?
Владимир Иванов: Тут ответственность, я считаю, на двух сторонах. Одна сторона – это, безусловно, инициаторы, кто обратились с этой публикацией. Вторая сторона – это прежде всего рецензент, который рекомендовал редакции опубликовать данную статью. Соответственно, в журнал ежемесячно приходит большое количество статей, около ста, и мне самому читать, безусловно, я не обладаю ни временем, ни компетенцией по специальным техническим вопросам, поэтому у нас заключен централизованный договор с одним московским институтом, в соответствии с которым мы централизованно пересылаем все статьи на рецензирование. Они нам предоставили большой список, из 40-50 человек рецензентов, кандидатов и докторов наук, мы согласовали стоимость, не секрет, сто рублей за страницу и централизованно отправляли статьи на рецензирование. В том числе на данную статью мы получили положительную рецензию, сомнений никаких не возникло, мы ее опубликовали.
Ольга Орлова: Предполагалось, что специалисты одного вуза могут рецензировать научные статьи по разным совершенно, противоположным отраслям? Потому что у вас же список от гуманитарных областей до естественнонаучных.
Владимир Иванов: Нет, это институт гуманитарный, но при обсуждении списка рецензентов они сказали, что они сотрудничают с большим количеством ученых и в состоянии закрыть все специальности.
Ольга Орлова: А как вы оцениваете лично свою роль и ответственность в этой ситуации?
Владимир Иванов: Безусловно, мы не снимаем вину с журнала, но здесь я хочу отметить, что та полемика, которая развернулась вокруг этого вопроса, все-таки ответственность в большей части лежит на том физическом лице, на рецензенте, который разрешил, дал зеленый свет публикации, а не на коллективе журнала.
Ольга Орлова: Как вы думаете, сохранят ли ваш журнал в списке ВАК?
Владимир Иванов: Мы в этом отношении иллюзии не испытываем. Со стопроцентной вероятностью, я предполагаю, что журнал из списка высшей аттестационной комиссии будет исключен. Давайте порассуждаем о том, кто от этого выиграет. Я считаю, что от этого выиграют те псевдонаучные журналы, которые тоже, к сожалению, на данный момент присутствуют в списке ВАК и стоящие за ними определенные люди, которые за публикацию берут не как мы три-четыре тысячи рублей, а 30-40 и, соответственно, проиграют молодые провинциальные ученые, аспиранты, у которых не будет возможности достаточно быстро опубликоваться по приемлемой бюджетной демократичной цене.
Ольга Орлова: Будете ли вы продолжать свою деятельность в качестве редактора научного журнала?
Владимир Иванов: Журнал как средство массовой информации сохранится. И основная наша задача то, что мы являемся инструментом, мы являемся информационной площадкой для того, чтобы донести результаты научных исследований, научных работ региональных, провинциальных аспирантов до сведения широкого круга научной общественности. Безусловно, мы за критику каких-то недочетов, недоработок, допущенных аспирантами, но мы за конструктивную научную критику. Хотелось бы задать два вопроса инициатору этой статьи. Не считает ли он, что прислав статью для публикации, он поставил знак равенства между доктором наук и американскими студентами, которые, как известно, придумали эту шутку и сгенерировали эту статью? И второе: не задавал ли ему непосредственный руководитель вопросов о надлежащем исполнении им должностных обязанностей? Потому что, я думаю, что он сделал, как я предполагаю, в рабочее время, вряд ли входило в его должностную инструкцию. Он опустился до уровня американского студента. Говорят, что проблема российской науки, что такие журналы как мы существуют и публикуют непонятно что. А я считаю, что проблема российской науки в том, что доктора наук занимаются тем, чем в Америке занимаются студенты. И наверняка у него обязанности как директора института организовывать учебный процесс, преподавать студентам.
Ольга Орлова: Михаил, давайте сначала прокомментируем утверждение главного редактора, на ком лежит вина и ответственность за псевдонаучную публикацию.
Михаил Гельфанд: Во-первых, честно говоря, я думаю, что такого института не существует. Я немножко себе представляю, как устроено журнальное дело. Не бывает такого, чтобы журнал заключал договор о рецензировании с институтом. Всегда рецензент – это конкретный ученый и должностная принадлежность не очень существенна. Кроме того мне трудно себе представить, что такая централизованная контора, которая успевает получить статью на рецензию и за два дня, двое суток прошло между отправкой статьи на рецензию и получение мною рецензии, по-моему, так не бывает.
Ольга Орлова: Владимир Владимирович Иванов сказал, что речь идет о ста публикациях, ста статьях в месяц.
Михаил Гельфанд: Это похоже на правду, я тоже пытался оценивать. Если учесть что публикации моей статьи обошлась мифическому Жукову в четыре с половиной тысячи, то всякий желающий может умножить четыре с половиной тысячи на сто, а потом еще на 12 месяцев и оценить размер операции.
Ольга Орлова: Простите, мифический Жуков?
Михаил Гельфанд: Автор мифического «Корчевателя». С другой стороны есть действительно забавные наблюдения. У редакционного совета этого журнала, который появился, по-моему, весной этого года, там действительно есть четыре человека из одного и того же гуманитарного вуза, из высшей школы экономики, даже, по-моему, с одного факультета. Так что, если уж есть кандидат на то, чтобы быть гуманитарным вузом, который так нехорошо обошелся со статьей в области технических наук и подвел главного редактора, то я думаю, что можно предположить, кто бы это мог быть. Но я повторяю, что это сама по себе удивительная вещь, что четыре профессора ведущего вуза страны считают для себя не позорным участвовать в такой операции, но это бог им судья и у них есть своей ректор.
Ольга Орлова: А что касается вопросов, которые были заданы?
Михаил Гельфанд: На вопросы я могу ответить. Вопросов было два: не западло ли доктору наук заниматься тем же, чем занимаются американские студенты? И входит ли это в выполнение моих должностных обязанностей? Во-первых, не западло. Наука вообще довольно демократическая система. И на конференциях, в журналах никто не смотрит, доктор ты наук или ты студент, смотрят, что ты реально сделал. Я, слава богу, много общался в том числе с американскими, это не студенты, это аспиранты, и это всегда было уважительно и взаимно полезно, точно так же, как американские профессора общаются с моими аспирантами. Журнальные статьи обсуждаются, публикуются, не глядя на регалии автора. Наука действительно, настоящая наука - одна из самых демократических институций, какие только бывают. В мои должностные обязанности проверять на вшивость провинциальные псевдонаучные журналы не входит. Я это делал в свободное от работы время.
Ольга Орлова: То есть вы потратили личное время.
Михаил Гельфанд: Я потратил довольно много личного времени. Я, в частности, аккуратно проследил все эти интернет-форумы, на которых отметился Владимир Владимирович Иванов, посмотрел его карьеру, он еще доменными именами приторговывает в свободное от работы время. С другой стороны, в мои обязанности как ученого входит следить за тем, чтобы наука оставалась чистой, чтобы вокруг нее не нарастал слой неизвестно какой ерунды. Не секрет, что престиж науки в обществе в последнее время падает. Это связано с разными вещами, но я думаю, одна из них состоит в том, что уже только ленивый не является кандидатом или доктором, особенно гуманитарных наук. «Мне не смешно, когда маляр безмозглый мне пачкает «Мадонну» Рафаэля». Я привык серьезно относиться к тому, чем я занимаюсь. Это моя наука, это моя жизнь, это мое поле. И мне бы очень не хотелось, чтобы там были жулики. Это одна сторона. Вторая сторона, мне кажется, разрушительное действие такого рода журналов состоит в том, что они лишают молодых людей ориентиров. Действительно опубликоваться в хорошем журнале трудно, у меня массу статей отклоняли журналы самого разного уровня и моих студентов так же. Но нормальный научный журнал задает ориентир. Вы понимаете, в чем собственно состоит наука. Журналы такие как этот, а действительно есть много других, у которых расценки побольше, он самый агрессивный был, но он не единственный. Главный редактор все время говорит, что какое благо они делают для провинциальных аспирантов, которым иначе опубликоваться негде. Вот я думаю, что это гораздо более лукавство, чем тот самый мифический московский институт. Потому что реально они лишают этих ребят ориентира. Аспирант перестает понимать, что наука, что не наука, что треп, что «корчеватель». Я разговаривал с ребятами, они хорошие разумные ребята, если их отдать в хорошие руки, вполне можно научиться заниматься чем-то разумным. Но они полностью лишены ориентиров. Как же, так у меня статья опубликована в научном журнале. Мальчик, это не научный журнал – это фуфло. Как же так, написано - научный. И вторая вещь тоже к вопросу не столько должностных, сколько общественных обязанностей, все-таки по всем формальным признакам это журнал, у него у есть интернет-версия, у него есть бумажная версия, у него есть редакционный совет, у него есть главный редактор, у него есть рецензирование. Чиновник не в состоянии отличить ни по каким формальным критериям журнал научных публикаций аспирантов и докторантов от доклада академии наук, формального способа нет. И в такой ситуации, мне кажется, единственный способ поддерживать какую-то чистоту среды - это если сами ученые будут не лениться и такого сорта ассенизационную работу делать. Там был вопрос о моих реальных должностных обязанностях, я смею заверить Владимира Владимировича, что я добросовестно исполняю свои должностные обязанности. Я ими не пренебрегаю, я преподаю в университете, у меня есть аспиранты. Они сейчас будут защищаться. Я приглашаю его на защиту, если он хочет посмотреть как это происходит на самом деле. Они публикуют статьи в настоящих, по-настоящему рецензируемых журналах, я публикую статьи с ними, без них. Если он ходил на мой сайт, то он может посмотреть, что там с этим делом все в порядке.
Ольга Орлова: Я не знаю как вас, меня очень сильно задевает и поражает то, что главным редактором научного журнала становится человек, у которого нет даже представления о научном метисе. Метис – это местное знание какой-то конкретной социальной группы. И в научном сообществе есть свое местное знание, по которому люди по красным меткам друг друга понимают и распознают. Скажем, то, что здесь главный редактор научного журнала не знает, что у доктора наук не может быть научного руководителя, например, что наука – это такое дело, которое занимает 24 в сутки и представить себе, где у тебя кончается рабочее время и начинается личная жизнь, у ученого практически невозможно. И от таких мелочей до того, например, что не может ни один вуз взять обязательство рецензировать научные статьи по всем специальностям, которые представлены у него в журнале.
Михаил Гельфанд: Московский университет мог бы теоретически. Там, правда, с техническими науками будут проблемы. Радио и связь, машиностроение не пройдет.
Ольга Орлова: А так больше вуза представить себе трудно.
Михаил Гельфанд: Когда говорится, что нас подвел рецензент – лукавство это. Когда на Сантифик.ру стали обсуждать конкретные статьи из этого журнала, написанные, по-видимому, не компьютером, написанные вроде всерьез, они стали быстро с сайта журнала исчезать. То есть я подозреваю, что Владимир Владимирович прекрасно понимает цену и своему журналу, и тем статьям, которые он там публикует.
