В Чечне в течение недели прошло несколько публичных мероприятий, участники которых требовали объединения с Ингушетией, то есть фактически восстановления одного из субъектов Федерации в формате прежней Чечено-Ингушской АССР.

Проведение таких митингов без прямой санкции республиканских властей в Чечне невозможно. Логично предположить, что президент республики Рамзан Кадыров получил поддержку из Москвы, и связано это, видимо, с напряженной ситуацией в Ингушетии.

Очевидно, что власти Ингушетии и силовые структуры с кризисом не справляются. Искать какой-то ингушский аналог Кадырову хлопотно. Возможно, в Кремле считают, что распространение власти Рамзана Кадырова на Ингушетию - эффективный и быстрый способ нормализовать ситуацию.

Вряд ли можно рассматривать какую-то иную кандидатуру на пост главы объединенной республики. Даже если появится кандидат из народа, не ясно, как он сумеет привлечь к себе внимание в республике, где митинги разгоняют, а оппозиции как таковой нет. Кремль же, по-видимому, решил, что опробованная в Чечне модель с привлечением местных кадров на сто процентов эффективна.

Жизнь чеченцев в случае объединения республик практически не изменится. А вот настроения в ингушском обществе неоднозначные. С одной стороны, ингуши теряют свою субъектность и возвращаются к советским временам, когда у них было немало обид на чеченцев: развитая инфраструктура, тяжелая промышленность, институты, больницы и крупные предприятия были сконцентрированы в чеченской части автономии, а ингуши оставались на положении младших братьев. С другой стороны, люди понимают, что буквально за административной границей жесткий лидер сумел навести порядок, пусть даже до пределов ограничивающий политические свободы. Именно это и нужно ингушам, которые сейчас существуют в хаосе. Можем вспомнить, как Ингушетия голосовала за Путина, за Зязикова, видя в нем своего рода реинкарнацию Путина: заказ на сильного, жесткого лидера в Ингушетии есть.