Ирина Лагунина: Идея о том, что отдельные республики на Северном Кавказе можно как-то слить или объединить, периодически всплывает – то их уст местных политических лидеров, то в числе московских экспертов. Но, на самом деле, возможны ли в обозримом будущем ликвидация административных границ на Северном Кавказе или укрупнение отдельных регионов? Олег Кусов задал этот вопрос российским экспертам.
Олег Кусов: По мнению бывшего президента Ингушетии Руслана Аушева, федеральный центр планирует оставить только четыре национальные республики на Северном Кавказе: Чечено-Ингушетия, Дагестана, Осетию и Кабарду. Насколько это реально и целесообразно? На эти вопросы в студии Радио Свобода ищут ответы глава Международного комитета по проблемам Кавказа Руслан Кутаев, сопредседатель Российского конгресса народов Кавказа Рауф Вердиев и обозреватель газеты «Время новостей» Иван Сухов.
Иван, вам слово.
Иван Сухов: Идея укрупнения регионов не нова, об укрупнении на Кавказе тоже говорилось уже достаточно большое количество лет назад. Первым пробным шаром когда-то называли Адыгею, говорилось о проекте объединения Адыгеи с Краснодарским краем, которым она окружена со всех сторон. Что касается проекта объединения Чечни и Ингушетии, ну, такой проект, видимо, есть, потому что он активно обсуждается. И потому что, по некоторым данным, в день выборов в чеченский парламент, 12 октября этого года, даже были инициированы в некоторых приграничных населенных пунктах между Чечней и Ингушетией митинги; о которых потом говорил председатель Народного собрания Чеченской республики Дукваха Абдурахманов с большим сочувствием, что люди хотят жить в единой республике, и он с пониманием относится к их порыву, но считает, что не стоит торопить события. Когда идут такие комментарии, трудно предположить, что это случайное совпадение и что митинги эти не организованы. Не думаю, что в данном случае это такой уж блестящий вариант. Наверное, это способ вывести ситуацию в Ингушетии из того критического состояния, в котором она находится сейчас, в этом есть, наверное, свои плюсы, потому что любой другой кандидат, помимо нынешнего президента Ингушетии, скорее всего, окажется в том же положении, что и он. Но передача Ингушетии под контроль властей Чечни имеет свои минусы. Вот Аушев говорит о том, что будет такой плюс в чисто имиджевом плане, что исчезнет понятие «Чечня», которое ассоциируется с двумя войнами, с бесконечным кровопролитием, с взаимной ненавистью и так далее, и Ингушетия тоже в последнее время не является курортом, судя по новостям. А будет некий вайнахский регион или Чечено-Ингушетия, и это в имиджевом плане будет полезнее, и может быть, даже будем так экстраполировать – для инвестиционных каких-то перспектив, будет более целесообразна. Но нужно взвешивать плюсы и минусы, и может оказаться так, что минусов будет больше, чем плюсов.
Олег Кусов: Руслан Кутаев, насколько, по-вашему, реально объединить Чечню и Ингушетию, да и не только, а, допустим, Кабарду и Черкесию.
Руслан Кутаев: Я вообще убежден, что на Кавказе должно произойти объединение регионов. А почему ни объединить Дагестан, Чеченскую республику, Ингушетию и Северную Осетию? Тогда вопросы Пригородного района закрываются. Тот же Абдурахманов неоднократно озвучивал претензии Чеченской республики на часть территории Дагестана, - закрываются все эти вопросы. И почему бы от моря до моря ни создать единую республику?
Олег Кусов: Я попрошу Рауфа Вердиева обсудить проблемы именно Северной Осетии. Вот если план, о котором говорил Руслан Аушев, будет реализован, Осетия остается единственной самостоятельной республикой.
Рауф Вердиев: Ни в коем случае объединять нельзя республики Северного Кавказа. У нас уже в истории очень много таких случаев было, в частности, в новейшей истории начала ХХ века – Горская Дагестанская АССР, которая была постепенно до 1936 года расчленена. Если что-то применимо к определенным регионам Российской Федерации, в частности, мононациональным, то к многонациональным регионам эта карта неприменима. Те, кто сегодня лоббирует интересы объединения Северокавказского региона, не учитывая этнический принцип, это, по меньшей мере, люди заблуждающиеся. Для того чтобы Россия сегодня сохранила свою стабильность, ни в коем случае нельзя объединять национальные республики Северного Кавказа в одно единое целое.
Мы знаем, что Ингушетия – это республика самая молодая на территории бывшего Советского Союза, Ингушетия – это республика, которая самостоятельно выбрала этот путь конституционный, они приняли даже закон о суверенитете в 1994 году, и наверное, эти процессы были определены самим ингушским народом. Дальше, надо внимательно слушать президента Российской Федерации, который принципиальную позицию оговаривает постоянно, чтобы мы отходили от национальных вопросов. Путин, в свою очередь, ссылается на статью 80 Конституции Российской Федерации и говорит, что без самоопределения любого народа ни одна территориальная целостность не имеет права быть нарушена.
Волеизъявление осетинского народа, оно, соответственно, никогда не будет связано с тем, чтобы осетины жили совместно с Ингушетией. Во-первых, еще живы те, скажем так, страсти по пригородному району октября 1992 года. Несмотря на соглашения, принятые Дзасоховым и Зязиковым, в свое время Галазовым и Аушевым, но процесс стабилизации, он не назрел. И Аушеву, и Зязикову прекрасно известно, что даже договоренности были о том, что социо-культурная должна быть интеграция и так далее, но ничего этого не произошло. Потому что есть взаимное отторжение властей. Это связано в первую очередь с ментальностью.
Что касается Чеченской республики и Ингушетии, Чеченской республики и Дагестана, то там есть притязания чеченцев-акинцев в сторону Дагестана, по отношению к Хасавюртовскому району, и это тоже достаточно опасный шаг.
Олег Кусов: А насколько реально и правомочно ставить вопрос об объединении Южной и Северной Осетии?
Рауф Вердиев: Вопрос достаточно реальный, потому что речь идет об объединении одного народа. Грузинская сторона сегодня умалчивает, но есть, скажем, источники Синодов и Сенатов, которые пишут о том, что Осетия была единой и неделимой. И часть Южной Осетии, попавшая под влияние грузинских тавадов, она постепенно была отделена от территории северной части Осетии – насаждением, скажем так, грузинской культуры, вытеснением осетинского языка и вытеснением языка русского. Что привело в 1922 году де-юре к образованию Югоосетинской ССР. Северная Осетия и Южная Осетия просто территориально разделены, а так это юг и север Осетии. Сегодня то решение, которое было принято президентом Медведевым, оно просчитано и продиктовано временем. Это решение достаточно грамотное и прямое. Во-первых, произошел процесс объединения народа, Северная и Южная Осетия сегодня стратегически важный для России регион. Это, во-первых, узел транскавказских транспортных коридоров и выход в Закавказье, и вторая часть – это форпост России на юге.
Олег Кусов: Иван Сухов, мы убедились, что Осетия – это маленькая республика, но проблем у нее много. Как их решать, на ваш взгляд?
Иван Сухов: Во-первых, надо иметь в виду, что абхазская и югоосетинская ситуация принципиально разные. Потому что Абхазия никогда, в отличие от Южной Осетии, в последние годы не ориентировалась на вступление в состав Российской Федерации. Абхазия все-таки рассчитывает на какое-то более-менее самостоятельное будущее и, что самое важное, имеет для этого экономические основания. Что касается Южной Осетии, вот насчет важности этого осетинского транспортного узла и Транскавказской магистрали, - на сегодняшний день эта магистраль упирается в тупик. И она будет упираться в тупик до тех пор, пока Россия не нормализует свои отношения с Грузией. А нормализовать свои отношения с Грузией она сможет, только изменив свою позицию по Абхазии и Южной Осетии. На сегодняшний день Транскам – это тупик, к сожалению. Хотя, конечно, эта Транскавказская магистраль могла бы стать источником доходов и для Северной, и для Южной Осетии, если бы она работала нормально.
Я бы хотел сказать еще, что на Северном Кавказе есть народы, которые смотрят на усилия России по поддержке Южной Осетии достаточно критически, потому что считают себя дольше россиянами, чем россияне из Южной Осетии, и считают, что у них больше оснований рассчитывать на помощь и внимание федерального центра. И прежде всего это, конечно, касается Ингушетии. Что касается того, что ингуши и осетины никогда не согласятся жить вместе, я думаю, что это большое преувеличение. Достаточно провести какие-то реальные социологические работы в селах, типа Чермен или Тарсково, где мы видим, что фактически ингуши и осетины живут вместе и ничего не имеют друг против друга.
Думаю, что объединение – это достаточно сложная вещь. Никто не будет этого делать, скорее всего, одномоментно и не учитывая сложившиеся реалии, но, в принципе, объединение – это как раз отступление от тех национальных сложностей, которого требуют и президент Медведев, и требовал президент Путин, это как раз понижение вопроса национальной принадлежности в статусе. Очень многие нынешние проблемы Северного Кавказа сводятся именно к этой вот этнической исключительности, которая достигается в результате того, что каждая этническая группа существует в рамках своего региона. Не обязательно отменять. Если понизить просто статус этих административных границ и подчеркнуть, дать людям понять, что они все, независимо от своей этнической принадлежности и вероисповедания, являются, на самом деле, гражданами одной большой страны, и это самое важное, а не принадлежность к Осетии, Ингушетии, Кабарде или Балкарии, тогда будут сняты многие этнические и конфессиональные противоречия. К сожалению, Россия сейчас не имеет потенциала для того, чтобы дать это понять. Очень многие вещи были заложены как раз разделением вот этого горского объединения в Советском Союзе. Собственно говоря, Аушев говорил в своем интервью о том, что это результат сталинизма – эти нынешние территориальные конфликты. Сталинизм и состоял в волюнтаристской нарезке этих территорий.
Олег Кусов: Руслан Кутаев, как вы считаете, но все-таки этническую государственность нельзя же так оборвать.
Руслан Кутаев: Нельзя, конечно. Не надо вот ходить куда-то за рубеж, искать какую-то модель, просто надо заглянуть в Дагестан. В Дагестане, да, не без бытовых проблем живут и сосуществуют народы, у которых разные языки, культура где-то отчасти разная, но они живут нормально. И вообще, по моему глубокому убеждению, когда Горская республика была разделена по этническим признакам, это была трагедия народов Кавказа. И вот коллега Рауф почти что как Медведев говорил здесь. Во-первых, Североатлантический союз, США, когда давали независимость Косову, они не укрупняли ни Германия, и от этого не становилась больше территория США. А Россия путем объединения и присоединения Южной Осетии и Абхазии у части независимого государства забирает часть его территории. Есть договор между Грузией и Россией, причем договор, ратифицированный парламентами обоих государств. И поэтому сегодня, как бы мы ни хотели желаемое выдать за действительное, это попытка отторжения одного государства у части независимого другого государства. Да 1992 год – это серьезно, и пока несколько поколений не сменится, что душа в душу будут жить осетины и ингуши – не надо ожидать. Так вот, если бы все потуги Кремля и финансовые вливания были бы направлены в это объединении, тогда бы это произошло. Здесь нет желания. Может быть, есть желание сохранить вот этот тлеющий конфликт, периодически его фаза увеличивается, периодически снижается.
Олег Кусов: Слово – Рауфу Вердиеву.
Рауф Вердиев: Россия заинтересована в стабильном Кавказе и в сильном Кавказе. И сегодня заинтересована как нельзя сильнее, чем, скажем так, в предыдущее время.
Олег Кусов: Иван Сухов…
Иван Сухов: Признав Южную Осетию и Абхазию, Россия поставила под сомнение на Кавказе принцип территориальной целостности государств. При сохранении нынешней национальной государственности, которая существует на Северном Кавказе, это решение фактически поставило в перспективе под угрозу стабильность северокавказской границы. Потому что, будучи национальными республиками, каждый из этих регионов когда-то может поставить вопрос о том, «почему нам нельзя того, что можно Южной Осетии и Абхазии.
Олег Кусов: В обсуждении темы принимали участие глава Международного комитета по проблемам Кавказа Руслан Кутаев, сопредседатель Российского конгресса народов Кавказа Рауф Вердиев и обозреватель газеты «Время новостей» Иван Сухов.
