Александр Генис: Этот выпуск «Американского часа» завершит очередной очерк Владимира Морозова - из его авторского цикла «Необыкновенные американцы». Сегодня мы познакомимся с продавцом из оружейного магазина Эроном Хэклером.
Владимир Морозов: «Одинокая жизнь». Поет Лимонадный Джо. К одноименному фильму он отношения не имеет. Но у него есть общие черты с моим героем, которого зовут Эрон Хэклер.
Эрон Хэклер: Этот тип винтовки обычно продается без оптического прицела. Сколько стоит отдельный прицел? От 50 долларов. А есть и такие, что стоят тысячи. Да, мне это тоже дороговато. Но, отличную оптику можно купить и за 150 долларов.
Владимир Морозов: Эрон работает продавцом в оружейном отделе спортивного магазина Дикс в городе Уилтон. Сегодня в обеденный перерыв мы пошли в ближайшее кафе. Отсюда и шум на заднем плане. Кафе - такую роскошь Эрон позволяет себе не часто. Из магазина спешит в больницу. Он там на практике.
Эрон Хэклер: Я недавно закончил годичные курсы помощников врача. Могу делать то же, что и медсестра - уколы, снимать швы и так далее. Могу провести предварительный опрос пациента, чтобы точнее выявить его жалобы и недуги и сэкономить время врачу.
Владимир Морозов: Он сам хочет стать врачом. Когда есть время и деньги, ходит в колледж. Сколько стоили вам эти курсы помощников врача? И хотели бы вы, чтобы высшее образование в Америке стало бесплатным?
Эрон Хэклер: За годичные курсы я заплатил 9 тысяч долларов. Взял долг в банке. А если образование будет бесплатное, это значит, что будет платить правительство из тех налогов, которые собирает, например, с вас. То есть, тогда за мое образование будете платить вы и другие люди. Это несправедливо.
Владимир Морозов: Справедливость обходится ему довольно дорого. Долгов у него уже под 40 тысяч. Эрон подсчитал, что к тому времени, когда он станет врачом, сумма вырастет почти до 200 тысяч. Но он оптимист и радуется, что платить придется только по окончании медицинского факультета. Эрон, а с какого возраста вы живете отдельно от родителей?
Эрон Хэклер: С восемнадцати лет. Почему так рано? Поругался с родителями. Теперь понимаю, что в основном сам и виноват. Мы давно помирились. Где я работал? На стройке, на складе, несколько лет был поваром в ресторане. А вот сейчас продавцом в спортивном магазине Дикс. Нет, своей винтовки у меня нет: для меня дороговато. Сколько мне платят в магазине? Около 2 тысяч долларов в месяц. Злился ли я на родителей, что не помогали мне с учебой? Да, вначале очень злился. Но теперь я думаю, это было в моих интересах, я узнал, что почем.
Владимир Морозов: Ему 28 лет. Выглядит на 20. Одежда, прическа всегда в идеальном порядке. Манеры почти аристократические. В ответ на такую мою оценку он смеется. Родители у него - медсестра и медбрат. Эрон, у вас есть постоянная подруга?
Эрон Хэклер: Что сказать… И да, и нет. Есть девушка, которую я очень люблю, но она далеко живет. Она учится в университете в штате Индиана. Почему так далеко? Выбора не было. Пошла туда, куда пригласили. Она иностранка. Из Японии. Мы часто говорим по телефону, но я ее уже год не видел. Пытаюсь сэкономить деньги, чтобы съездить. Но так мало свободного времени!
Владимир Морозов: Вы живете один?
Эрон Хэклер: Я живу со старшей сестрой. У нее церебральный паралич, она слепая. И я за ней ухаживаю. Нет, мне за это не платят. Я член семьи, мне плата не положена. Да и обязанностей у меня не так много. Просто подстраховать ее, чтобы она не обожглась, когда включает газовую плиту, смотреть, чтобы с ней ничего не случилось. И чтобы она знала, что кто-то есть дома, так ей спокойнее. Может ли она сама приготовить себе поесть? Сейчас мы ее этому учим. Приходит специалист и учит ее.
Владимир Морозов: Эрон, когда вы станете доктором, то заведете свою собственную врачебную практику?
Эрон Хэклер: Нет, свою практику я заводить не стану. Конечно, заработки гораздо больше, но это слишком хлопотное дело. Моя мама не врач, а медсестра и то на нее в суд подавали. А с врача больше можно взять, вот их постоянно к суду и привлекают. Доктор не так чихнул - и сразу на него в суд. Я буду работать в больнице. Хочу заниматься пациентами, а не бизнесом. Для меня важнее помогать людям.
Владимир Морозов: Вот вы продавец в оружейном отделе. Вы и ваши покупатели, ждете ли вы, что президент Барак Обама введет какие-то новые законы, ограничения на продажу оружия? Перед выборами Национальная стрелковая ассоциация завалила меня письмами, все пугала, что, мол, Обама непременно отберет у меня ружье.
Эрон Хэклер: Нет, я этого не боюсь. Самые большие строгости, которые он может ввести, это заставить вас при покупке оружия заполнить еще пару анкет и подождать пару дней пока их проверят. А с законами… странное дело. У нас в штате Нью-Йорк бОльшая доля преступлений совершается с применением огнестрельного оружия. А ведь тут один из самых строгих в стране законов о продаже оружия. Но, оказывается, каждый, кто хочет, может купить ствол из-под полы. В Техасе преступность гораздо ниже, хотя там почти никаких ограничений нет, и людям разрешается носить при себе оружие.
Владимир Морозов: Эрон, у вас две работы, больная сестра на руках. Остается хоть какое-то время на кино, на книги?
Эрон Хэклер: Да, я читаю. А в кино ходить некогда. Недавно прочел несколько книг Далай Ламы. Меня интересует буддизм, не как религия, а как философия. Из беллетристики последняя книга, она пару лет назад вышла, - Джоди Пиколт «Разве я сторож сестре моей» (My Sister’s Keeper). Родители произвели героиню на свет, чтобы пересаживать ее костный мозг старшей сестре, у которой рак. Это сложная неприятная операция. Девочка-подросток хочет, чтобы ее освободили от роли вечного донора. Но если она добьется этого, то ее сестра умрет. Конфликт в семье, конфликт в душе ребенка. Отличная, серьезная книга.
Владимир Морозов: Скажите, Эрон, а ваши знакомые девушки или друзья никогда не говорили вам, что вы уж слишком правильный, чересчур положительный?
Эрон Хэклер: Да. Было такое. Некоторые удивлялись. Потом привыкали.
Владимир Морозов: Но у вас есть шансы исправиться, говорю я, заведите какой-нибудь не слишком опасный порок. Вам случалось как следует выпивать? Какой напиток вы предпочитаете?
Эрон Хэклер: Да, иногда, пиво.
Владимир Морозов: Он безнадежен, этот Эрон. Даже я, человек, по российским понятиям, почти не пьющий, всерьез пиво не воспринимаю. Так себе - лимонад! А Эрона я с тех пор так и зову - Лимонадный Джо. Старый фильм под таким названием он смотрел.
(Звучит песня)
Владимир Морозов: Эта вещь называется «Одинокая жизнь». Поет музыкант, которого, действительно, зовут Лимонадный Джо.
